– Яра, милая…
Женщина не ответила и не пошевелилась. Похоже, она и не дышала.
– Яра!
«Я тебя слышу, – отозвался Грымов, – жди, медики близко».
Он уронил голову на грудь любимой и затих, отдавая ей всю свою внутреннюю энергию…
Глава 33. Посторонним вход воспрещён
Воеводин прибыл на базу полигона через полчаса после её захвата. Грымова и Георгия Толоконникова, командора Погранслужбы России, чьи космолёты участвовали в операции, перекрыв пути отступления с поверхности третьего Кеплера в космос возможным беглецам, он нашёл в разгромленном кабинете начальника полигона.
Суета в коридорах базы и на её территории уже улеглась, всюду работали молчаливые эксперты и следователи контрразведки, вынося тела погибших в холл метро и расчищая завалы обрушившихся потолков и стен.
Кроме Грымова и Толоконникова в помещении находились трое парней, изучающих аппаратуру кабинета. Переговаривались они на таком узкоспециальном техническом жаргоне, что понять их не представлялось возможным.
В кабинете работал большой, чуть ли не во всю стену, виом, показывая кратер планеты и чудовищное тело в его центре, похожее на овальный панцирь черепахи трёхкилометровой длины по большой оси.
Воеводин подошёл к беседующим.
Толоконников подал ему руку.
– Приветствую. Мавр сделал своё дело, мавр может уйти?
– Да, спасибо, Жора, – сказал Воеводин. – Мавр. Оставь один борт, остальные отправляй домой.
Толоконников, кряжистый, как и глава «Сокола», седоватый, спокойноглазый, кивнул и вышел.
– Брандер Вируса, – кивнул на виом Грымов, выглядевший чуть бледнее обычного.
– Я уже понял. Как самочувствие?
– Нормальное, медики осмотрели и сказали, что я родился в рубашке.
– В «кольчуге».
Грымов улыбнулся.
– Да уж.
– Где Горюнов?
– Отправили на Землю с женой. Она в коме после пси-допроса, но жива.
– Представляю, что ей пришлось пережить.
– Ничего, наши эскулапы мёртвого поднимут. Руслан заслуживает не просто поощрения, его надо наградить. Надо же – уконтропупить самого Неуязвимого! А ведь этот чёртов супер буквально размазал нас с Хасимом по стене!
– Хасид?
Грымов помрачнел.
– Погиб. Медики взялись за него, но поздно, у него вся грудная клетка в дырах – нанокилы поработали..
– Он один из…
– Я уже понял, агент галактоидов из МККЗ.
– Один из них. Он, Леблан, Вондлярский… подстраховывали нас везде, где могли. Кстати, где Леблан?
– Убыл на Землю, надо полагать. Он добрался до брандера по подземному тоннелю и заблокировал установку связи. Сердюков, даже если захотел бы устроить подрыв, не смог бы этого сделать.
– Он мне нужен.
– Сердюков отправлен на Нереиду.
– Леблан.
Грымов развёл руками.
– Попробуем связаться с ним дома… если только он захочет встречаться. А у Сердюкова оказалась заложена программа самоликвида.
– В таком случае он не главный, существует ещё кто-то, кто курирует деятельность всей банды вирусят в Солнечной системе.
Грымов помолчал.
– Будем искать.
– Ты здесь закончил?
– Практически.
– Поехали на базу, будем готовить удар по всем направлениям, как мы и планировали. Пока Знающие не опомнились.
– Все службы готовы.
– Вызывай Шапиро, Терехова… да и Горюнова тоже, он может понадобиться. Как ты думаешь, эта дрянь не взорвётся сама по себе?
– Не думаю.
– Три километра в поперечнике… неужели она способна уничтожить всю Систему?
Грымов промолчал.
Воеводин бросил последний взгляд на «черепаху» в кратере, нагруженную Бомбой Хаоса, и повернулся к выходу.
* * *
Сутки он провёл в палате клиники УАСС под Рязанью, куда положили Ярославу.
Сутки лучшие медики Спас-службы хлопотали над реанимационной камерой, вытаскивая жену из комы, которая, по сути, и спасла её. Каким-то чудом ей удалось «нырнуть в глубины психики», отделить своё «Я» от физиологических структур организма, почти разрушенных излучением псиграфа, и тем самым сохранить главные личностные ориентиры. Она осталась Ярославой Тихоновой, посвятившей себя борьбе с завоевателями и помнившей своего мужа.
Когда Руслан, читавший у окна палаты бумажную книгу, принесенную Грымовым, услышал её тихий голос, он чуть с ума не сошёл от радости.
– Горюнов…
– Яра! – Он выронил книгу, подскочил к прозрачной капсуле реанимакамеры. – Родная, вернулась!
Ярослава, бледная, с синими кругами под глазами, слабо улыбнулась.
– Я и не уходила.
Он наклонился к ней, жадно вглядываясь в бесконечно родное лицо, с трудом удержался от объятий; врач строго-настрого предупредил, что «никаких контактов с больной не допустит».
В палату вошла молодая улыбчивая медсестра, прочитала показания медицинского комбайна возле капсулы, поправила шлем на голове Ярославы, пожелала отдыха и вышла.
Он снова наклонился к ней.
– Как ты?!
– Плыву… всё качается… но тебя вижу.
Он всё-таки не удержался, бережно коснулся губами щеки любимой, махнув рукой на все предупреждения. Совсем не дотрагиваться до женщины, которую боготворил, он не мог и не хотел.
– Рассказывай, – еле слышно попросила она.
Он огляделся, и тотчас же возле стоящей посреди палаты реанимакамеры из пола вырос хрупкий на вид стеклянный стул. Он сел.
– Мне приказали тебя не волновать.
– Я в порядке… ты коротко.
Он собрался с духом и несколькими фразами обрисовал историю схватки с агентурой Вируса на Кеплере.
– Не помню, – виновато наморщила она лоб. – Я была на Кеплере?
– Тебя туда доставил Сердюков, он оказался ещё одним координатором Знающих. Мы его взяли, успели допросить, прежде чем он загнулся, и теперь знаем всю сеть вирусят. Но Иван говорит, не всё так просто, существует более высокая сеть шпионов Знающих, не зависимая от оперативной сети, осуществляющей экспансию Знающих в наш мир.
– Стратеги…
– Типа того. Поэтому наши торопятся закончить дело, пока Вирус не включил какой-нибудь «план Б».
– Ты участвуешь?
– Меня приглашали…
– И что?
– Я отказался.
