– C виду! – раскипятился Шапиро. – Свет от Омеги к нам идёт семнадцать тысяч лет! К счастью, кто-то из наших даль-разведчиков догадался оставить в том районе пару бакенов с аппаратурой, снабжённых «струнной» связью, мне случайно удалось отловить их депеши в астрофизический центр. Извините, я на секунду.
Шапиро вышел, пошатываясь, захватив коньяк.
Грымов и Воеводин посмотрели друг на друга.
– Это мы удачно зашли, – хладнокровно сказал Степан Фомич. – Я не ожидал, что он интересуется такими проблемами. Интересно, об этом его хобби с Суперклизмой кто-нибудь знает? Делился он своими умозаключениями с коллегами в институте?
– Выясним, – пообещал Грымов.
Хозяин вернулся через три минуты, уже без коньяка, явно приободрённый.
– Прошу прощения, умылся наконец. Продолжим. Бакен, кстати, передавший сообщение от Омеги Кентавра, замолчал, что подтверждает мои выводы. Что же там произошло? А вот что. Неравновесная система из ста одиннадцати звёзд, соединённая «струной чёрных мини-дыр», взорвалась, образно говоря.
– Почему образно? – не понял Грымов. – Она вообще взорвалась, физически.
– Взрывом этот процесс распада системы назвать трудно, хотя другого термина не подберёшь. Произошёл двойной скачок плотности в ядрах звёзд, породивший очаги рождения так называемых экзотических частиц – вимпов, нейтралино, «голых» кварков и глюонов. Эта жуткая плазма образовала зоны колебаний мерности пространства, и по скоплению теперь распространяется волна фазовой перестройки вакуума. Отчего и замолчал бакен. И скорость её распространения гораздо выше скорости света.
– Любопытно, – сказал Воеводин.
– Любопытно?! – вскричал Шапиро. – Грандиозно! Феноменально! Я начал считать, чем это всё может закончиться, и пришёл к выводу, что там, в скоплении Кентавра, образовалась гигантская «дыра», кстати, третья по счёту, уходящая за пределы нашей Метагалактики. Вполне возможно, это самый настоящий «зародыш» иной Метавселенной. Понимаете, о чём речь?
Грымов бросил затуманенный взгляд на Воеводина.
– ЗД…
– Добились своего, – закончил Воеводин.
– Но тогда парни из МККЗ просчитались? Или они… заодно?
– Мало того, – не обратил Шапиро внимания на реплики контрразведчиков, – судя по сообщению магелланцев, «струна» Суперструнника нашла ещё один аттрактор вне Галактики, а именно – второй Аттрактор Крестовского, получивший название Стена. Некоторые астрофизики утверждают, что это видна «стенка домена», но я не верю. Именно в эту Стену и воткнулась «струна».
– Не может быть, – недоверчиво возразил Грымов. – Суперструнник выдал векторную «струну».
– Ошибаетесь! Я тщательно изучил конструкцию Суперструнника, – Шапиро повернулся к столу, что-то сделал, и виом инка показал знакомую «ферму моста». – Видите «рога» на торце справа? Это дополнительные резонансные контуры, развернувшие «струну» в обе стороны. В первоначальном проекте их не было, они появились потом. На них обратил внимание ещё ваш сотрудник… как же его… Руслан…
– Горюнов.
– Точно, Руслан Горюнов, весьма способный парень. Вот о чём предупреждали магелланцы: «струна» возбудила «стенку домена» и проделала в ней «дыру». Третью.
– Почему третью?
– Первая находится за три миллиарда световых лет от нас, между созвездиями Гидры и Кентавра, куда уже шесть миллиардов лет несёт «тёмный поток» – почти полторы тысячи галактик. Вторую проделал в Омеге Кентавра Суперструнник. И он же пробил вторым концом «струны» третью «дыру» – в «стенке домена», которая тоже находится на приличном расстоянии от нас.
Наступило молчание. Шапиро смотрел на гостей с отеческим превосходством. Гости обдумывали услышанное.
Грымов встрепенулся.
– Чёрт возьми!
– Не возьму, – пошутил, усмехаясь, Шапиро, хрустнул пальцами. – Вы подкинули мне весьма занимательную задачу, будет над чем поразмышлять.
– Ты заговорил о «тёмном потоке», – вкрадчиво напомнил Воеводин.
– Ну, это давняя история, – пожал плечами физик. – Вам должно быть известно, что Большая Вселенная напоминает собой кипящую «пену», каждый пузырёк которой «дышит», то расширяется, то схлопывается в сингулярность. Наша Метагалактика всего лишь один из таких пузырьков, до сих пор расширяющийся. «Тёмный поток» – то есть струя из тысячи четырёхсот галактик – движется к «дыре», которая, по-видимому, соединяет наш пузырёк с соседним, нашу Метавселенную с другой. Возможно, не напрямую, а через бифуркацию измерений.
– Поясни.
– В нашем континууме развёрнуты всего четыре измерения, остальные компактифицированы, то есть свёрнуты в микростринги и не наблюдаются, не участвуют в физических процессах. Так вот мерность пространства в созданной Знающими «дыре» меняется, либо падает, либо растёт, им удалось создать условия для их развёртки, но главное, что рост мерности воздействует на наш континуум таким образом, что возникает течение времени-пространства, струя к «дыре», захватившая и галактики «тёмного потока». Об этом давно говорят астрофизики, я лишь повторяю известные гипотезы. Слетать бы туда, посмотреть на «дырку» вблизи, да у нас пока нет таких возможностей.
Воеводин поймал косой взгляд Грымова, но не стал разубеждать собеседника в обратном. У них появились возможности – спейсер «Ра», официально списанный после возвращения от Оси Зла и демонтированный. На самом деле космолёт был восстановлен, снабжён новой инконикой и совершенным генератором движения, позволявшим ему, по заверениям специалистов, достичь «конца света».
– Чего нам ждать? – тихо спросил Воеводин. – Что такое Бомба Хаоса?
– Вероятно, имеется в виду некая область пространства с необычными свойствами, где энтропия почти мгновенно достигает максимума.
Контрразведчики продолжали смотреть на физика, как прилежные ученики на учителя, и он, усмехнувшись, развёл руками.
– Простите за псевдонаучный бред, это всего лишь мои измышления. Хотя теоретически создать такое облако можно, и оно в самом деле может довести до полного распада любую материальную структуру.
– Каким образом это облако можно доставить к Земле?
– А на этот вопрос я не отвечу, увольте. Вообще не понимаю, кому это нужно – уничтожать целые цивилизации только за то, что их представители увидели необычное явление.
– Зато мы понимаем, – обронил Грымов.
– Объясните.
– Выйдя на просторы Галактики, человек, увы, не приобрёл друзей, – покачал головой Воеводин. – Иначе мы давно дружили бы с кем-нибудь. Однако ни Орилоух, ни Маат, ни Магеллан, ни Великое Кольцо в центре Галактики контактировать с нами не спешат. Мало того что они не хотят с нами разговаривать, они даже не подпускают нас к себе.
– Значит, мы плохо себя зарекомендовали.
– Возможно, но факт остаётся фактом. Ясно, что нашим Суперструнником воспользовались чужие, Вирус, как ты его величаешь, умело встроив ускоритель в процесс решения собственных задач. Теперь получается, что мы лишние на этом празднике жизни, и нас необходимо ликвидировать.
