Утром Симонов зашел в жилой блок пилигримов. В коридоре он увидел Ольгу. Женщина только закончила с кем-то говорить по телефону. В кресле возле дежурного врача сидел водитель Прокофьева и откровенно скучал.
– Вы не передумали? – спросил на всякий случай Симонов, хотя ответ был очевиден.
– Вот только проснутся, так и поедем, – сухо ответила Ольга. – Будить не хочется. Они, вашими молитвами, очень вымотались вчера.
Не они одни, подумал доктор, глядя на осунувшееся лицо женщины. Тени легли возле глаз, кожа покрылась легкими морщинами. Сразу видно, что ночью ей было не до сна.
– Я прикажу держать еду в горячем виде постоянно и подать по первому же требованию, – Симонову хотелось хоть как-то загладить свою вину.
– Не утруждайтесь, – отклонила предложение Ольга. – Мы уже дома поедим.
– Но дети…
– Уж лучше дома, чем здесь.
Доктор откланялся. Он шел к себе в кабинет с одной только мыслью: дети подарили ему немного времени. Пусть бы еще поспали несколько часов.
Саша проснулся, словно от толчка. В палате было темно. Он посмотрел на мобилку. Часы показывали два часа ночи. Мальчик перевернулся на бок. Мышцы ныли, словно он целый день провел в спортзале. Ко всему прочему добавилась еще и слабость, ужасно хотелось есть. Кое-как встав, Саша вышел в гостиную. Здесь перед включенным телевизором мирно дремал водитель Паша. Мальчик тихонько вышел в коридор. Дежурный врач сразу поспешил навстречу.
– Вы что-то хотели?
Саша немного подумал, а потом махнул рукой, мол, не надо ничего. Он подошел к палате Марины, прислушался. За дверью все было тихо. Открыв дверь, он шагнул внутрь. В гостиной горел ночник, но ни на диване, ни в креслах никого не было. Немного помедлив, Саша набрался смелости и тихонько постучал в спальню. Услышав какой-то шорох, он приоткрыл дверь. Лежа на кровати, Марина смотрела на него, приложив палец к губам и показывая глазами куда-то в сторону. Саша проскользнул внутрь, где увидел Ольгу, прикорнувшую на кушетке. Женщина спала неспокойно, шевеля иногда рукой во сне. Саша подошел к кровати, взял девочку на руки. Было тяжело, тело болело, но он не издал ни звука. Марина тоже терпела, сильнее прижимаясь к его груди. И только когда девочка оказалась в кресле, оба с облегчением вздохнули. Передохнув в тишине несколько минут, Саша помог Марине выбраться из палаты. Дежурный врач снова поспешил навстречу.
– Нам бы поесть, – тихо попросил Саша. – Есть что-то готовое?
– Подождите минуту, – дежурный набрал номер телефона.
Дети устроились возле поста.
– Как все болит, – пожаловалась Марина.
– Словно катком по телу проехались, – подтвердил Саша и вдруг осекся. Чего это он, как девчонка, разнылся? Нужно быть мужиком. – Ничего, пройдет.
– А ведь тебе тоже больно, – догадалась Марина. – Только ты хорохоришься и стараешься не подавать вида.
– Подумаешь! – от злости, что его так легко расколола девчонка, подросток покраснел. – Пройдет.
Дверь в блок открылась, на пороге возник Симонов с сервированным столиком. Дежурный врач бросился на помощь, но доктор жестом остановил его. Подкатив столик к детям, он опустился в соседнее кресло и поздоровался:
– Что же вам не спится, полуночники?
– Выспались потому что, – немного устало ответила Марина и тут же принялась за еду.
– Не стесняйтесь, – Симонов разлил каждому чаю. – Вы не против, если я присоединюсь к вам?
– Что вы, Дмитрий Иванович, – Маринка была сама непосредственность. – Втроем даже веселее.
Она посмотрела на Сашу, тот согласно кивнул. Ему нравилось, что Марина как бы признает его, Сашино, главенство, и, даже пригласив доктора, все равно спросила у него разрешения. К тому же он уже давно ни с кем вот так, все вместе, не кушал.
– Только говорите тише, – нарочито по-взрослому предупредил он. – Чтобы не разбудить Пашу и тетю Олю.
– За это не беспокойтесь, – отмахнулся Симонов. – До утра они будут спать, как младенцы.
– Откуда вы знаете? – спросила Марина, откусывая бутерброд с красной рыбой.
– Скажу честно, как взрослый взрослым: мне необходимо было поговорить с вами обо всем, что произошло позавчера, поэтому пришлось немного усыпить твою маму, Марина, и Пашу. Только без обид. К тому же они вымотались за последние полтора суток, так что пусть отдыхают.
– Так мы проспали больше суток? – Марина была крайне удивлена.
Симонов кивнул.
– А я еще не совсем выспался, – признался Саша.
– И как вы себя чувствуете?
Марина пространно, а Саша коротко, рассказали о самочувствии.
– Вот только голодные ужасно, – подытожила девочка, уплетая вкусную отбивную.
– Это не удивительно. В виртуальном мире вы сожгли столько калорий, что будет просто удивительно, если вы добавки не попросите.
– Но мы же лежали в креслах, не двигаясь? Как такое может быть?
– Видишь ли, Марина, для вашего сознания, которое было подключено к «КВЕСТу», виртуальная реальность оставалась самой что ни на есть реальной, потому и команды всем клеткам организма оно давало самые реальные, а те, в свою очередь, старались по полной программе. Отсюда и боли в теле, и усталость жуткая, и обостренное чувство голода.
– Здорово! – Марина разве что в ладоши не хлопала.
– Что же здесь здорового? – осторожно поинтересовался Симонов.
– Да я же ходила там, в «КВЕСТе», значит, я снова смогу ходить, правда?
– Конечно, сможешь, только нужно еще немного подлечиться, пройти весь «КВЕСТ» до конца.
– Дмитрий Иванович, что-то здесь не сходится, – вдруг сказал Саша. – Может, вы нам не всю правду говорите?
– Ты о чем?
Марина растерянно переводила взгляд с мальчика на доктора.
– Я о том, что уже прямо в той реальности у Марины снова отказали ноги, – упрямо продолжил Саша. – Или это нормально?
– Нет, не нормально, – честно признался Симонов. – На первом уровне произошло много чего ненормального, об этом я хотел сейчас с вами поговорить. Начнем с того, что кто-то, или что-то, исказил не только ваши задания, но самую реальность. В твое задание, Саша, входило просто пройти через разрушенный город, выйти на цветочное поле и дождаться эвакуации. А тебе, Марина предстояло сделать обратное: пройти поле, затем дождаться эвакуации на кладбище. Другими словами, Саша должен был выйти из зоны некомфорта и достичь комфортной среды, а Марина, наоборот, покинув зону комфорта, должна была встретиться со своим страхом, но в, так сказать, безопасных пределах. Ты, Саша, должен был почувствовать, как хорошо, когда на душе легко, светло и не давит страх. А ты, Марина, наоборот, должна была ощутить, что твой страх тебе мешает, он лишний. На всех последующих уровнях эти чувства вы должны были только укрепить и, в конце концов, отказаться от своих страхов, избавиться, как от ненужного балласта. Но вы ни в коем случае не должны были встречаться друг с другом, ни при каких условиях. Сейчас все летит кувырком. Что-то пошло не так, и я не могу понять, что.
