Услышавший команду Валера среагировал мгновенно. Он метнулся к Мельхиору, и что есть силы толкнул его в плечо. Держащий многотонную глыбу йог покачнулся, сделал несколько шагов, с трудом удерживая равновесие, и… вышвырнул башню за борт.
Раздался громкий плеск. Палубу окатило фонтаном соленой воды.
А продолжающая увеличиваться башня стремительно ушла на дно.
– Утонула… – по-детски улыбнулся Мельхиор.
– Мои бриллианты… – схватился за сердце Колобков.
Глава 25
Фабьев закончил работу с эхолотом. Тот показал, что глубина за бортом – около пятисот пятидесяти метров.
– Ну так что, кто у нас лучше всех ныряет? – преувеличенно бодро поинтересовался Колобков.
– Звиняй, Иваныч, – дернул хвостом Угрюмченко. – Была б тут моя подводная лодка – другое дело. А живьем я на такую глыбь не отважусь.
Колобков только махнул рукой. И так понятно, что башня с подвалом бриллиантов и дверью на Землю пропала безвозвратно.
Какую-то часть сокровищ еще можно попытаться достать – например, с помощью змеелюдей. Но возвращение домой… совершенно непонятно, как теперь туда возвращаться. Неизвестно, существует ли вообще другой способ. Тур Ганикт провел в этом мире сто двадцать земных лет, но так и не сумел его отыскать.
– Иваныч! – тревожно крикнул из рубки Фабьев. – Иваныч! Ты сейчас сильно занят?
– А? Чего? – оторвался от созерцания водной глади Колобков. – Василич, ты чего-то хотел?
– Мотор надо заводить, Иваныч. И сваливать отсюда подобру-поздорову.
– Да что ты дергаешься, Василич? Шторм, что ли, грядет?
– Кабы шторм… На вот, держи окуляры, сам глянь. Нас тут, кажись, опять в засаду подстерегли…
– Что, пиратишка за добавкой вернулся?! – возмутился Колобков, глядя в бинокль. – А ведь нет, не он… А кто тогда?
Боевые триремы. Это оказались юберийские боевые триремы. Двадцать шесть штук – целый военный флот. Факельщики на носу передних судов уже подают сигнал – «замечен противник».
Колобков выпучил глаза и сказал несколько очень выразительных слов. Угрюмченко забил крыльями, поднимаясь в воздух. Фабьев начал разворачивать «Чайку».
В другое время земная яхта ушла бы от юберийских трирем, как от стоячих. Разве весла могут конкурировать с дизелем?
Но не сегодня. На этот раз юберийцы пришли подготовленными. Теста’лай Гхипра, Наместник Эскадры, хорошо запомнил произошедшее в заливе Кармелия, и принял все необходимые меры.
– Начинай, – коротко скомандовал он, обращаясь к худощавому мужчине с орлиным носом.
Тот поднял руку, и в ней блеснул деревянный пентакль, расчерченный на шесть частей. Тонкие губы чуть заметно шевельнулись.
– Надеюсь, ты справишься, льке Козима, – угрюмо произнес Гхипра. – Я не собираюсь упускать этих проклятых белокожих во второй раз.
– Я-то справлюсь, льке Гхипра, – негромко ответил маг. – Иначе льке Боста не отправил бы меня с тобой. Главное, чтобы и ты справился.
Теста’лай Гхипра насупился. Ему составило немалого труда выпросить у Наместника Пентаклей лучшего из морских магов Юберии. Друк’лай Козима знает наизусть весь Шельтар, и владеет по меньшей мере сотней из его Имен.
– Девендоскор! – выкрикнул Козима, резко сгибая руку в локте.
Имя Встречного Течения – вот что он применил. Удивительное заклинание, незаменимое в преследовании врага на море. Юберийский флот моментально пошел быстрее, подхваченный могучим течением, а «Чайка», напротив, задергалась на месте, не в силах противостоять бурному потоку, влекущему прямо к триремам.
Фабьев заскрежетал зубами. Он выжимал из бедной яхты все, что можно, но земная техника оказалась бессильна против юберийской магии. Проклятый колдун одним заклинанием свел на нет все преимущество «Чайки» в скорости.
Но этим дело не ограничилось. По команде Наместника Эскадры триремы начали расходиться, охватывая «Чайку» полукольцом. А маг на носу флагмана раскинул руки и выкрикнул:
– Рокгенброкхиро!
Имя Бронзовых Цепей активировалось с лязгом и звоном. Воздух наполнился мелодичным дребезжаньем, а меж трирем прямо из воздуха выросли длинные цепи. Прилипшие к бортам волшебным образом, они принялись растягиваться, позволяя кораблям расходиться все дальше.
Вот тут у Фабьева просто опустились руки. За долгую жизнь ему не раз доводилось бороться со штормами и бурями, с течениями и водоворотами, с мелями и рифами. Он побывал во всех океанах Земли, кроме Северного Ледовитого. Он сталкивался с пиратами, пережил кораблекрушение и собственными глазами видел морского змея.
Но с колдовством бывалый штурман не сталкивался, пока не попал на Эйкр. И оно ему совсем не понравилось. Сейчас Фабьев предпочел бы еще раз пройтись над Таннином – при всей своей чудовищности тот по крайней мере действует предсказуемо. А магия… кто может сказать, на что еще способен этот мужик с деревянной бляхой?
«Чайка» взревела двигателями, безуспешно пытаясь вырваться из окружения. Но бурный поток по-прежнему несет ее в обратном направлении, превращая полные пятнадцать узлов в жалкие три-четыре. Юберийские триремы, соединенные магическими цепями, настигают яхту с умопомрачительной скоростью. Выскользнуть уже никак не удастся.
Парящий в небесах Угрюмченко окинул происходящее орлиным взором. Нет, крылья и клюв здесь ничем не помогут. Двадцать шесть боевых трирем – это не одна-единственная «Кристурица», управляемая одним-единственным рулевым. Эти корабли приводятся в движение более чем двумя тысячами гребцов. Даже если вывести из строя одного или нескольких – что с того?
Еще можно напасть на адмирала или колдуна. Но будет ли с этого прок?
Обдумав все как следует, Угрюмченко благоразумно вернулся на «Чайку».
Корабли сблизились настолько, что стало возможным различать лица. Триремы описали вокруг «Чайки» почти полный круг – и Козима снял чары Встречного Течения. Теперь уже никакая сила не поможет противнику скрыться.
– Помните меня, проклятые белокожие?! – крикнул Наместник Эскадры, торжествующе глядя на замыкаемую в кольцо «Чайку».
– Это кто такой? – негромко спросил у Чертанова Колобков.
– Да мне-то почем знать? Негр какой-то. Самый главный у них, похоже.
– А чего он на нас ополчился?
– А я [цензура]? – грубо ответил Чертанов.
– Серега, не матерись при начальстве. В глаз дам.
– Помните мою великолепную трирему, которую вы отправили на дно?! – проорал Гхипра, размахивая кулаком. – Я долго за вами охотился! Постоянно шел по пятам! Я был в Чревалидо, был в Порт-Вариусе, был в стране волосатых карликов, был на острове слизняков-мыслепийцев! Каждый раз я являлся слишком поздно! Но теперь я вас наконец-то догнал! И теперь пришел мой черед отправлять на дно корабли!
