— Класс. Спасибо. — У Молли заурчало в животе. — Надеюсь, ты все сделал правильно.
Девочка плохо спала этой ночью, несмотря на кондиционер, овевающий комнату прохладой. Она крутилась и вертелась, даже во сне пытаясь решить бесконечные проблемы.
Ей снилось, что она превратилась в сгорбленную старуху, морщинистую от путешествий во времени. Она брела через лес по детским следам, которые отпечатались на сырой земле. Рядом виднелась цепочка собачьих следов, а впереди глубоко вдавились в почву огромные ступни. Молли заходила все глубже и глубже в чащу, деревья росли все гуще, и наконец стало так темно, что она больше не различала следов. И тут почва начала пузыриться и булькать у нее под ногами и затягивать ее вниз. Погружаясь, она успела увидеть, как тонет в жиже зеленый кристалл.
Она проснулась, дрожа от страха, и, вскочив, протянула руку — камень по-прежнему лежал в золотом блюдце на столе. Молли вздохнула с облегчением, но, все еще под впечатлением кошмара, сжала его в кулаке, после чего пошла в ванную попить воды. Включив свет, девочка посмотрела на свое отражение.
Можно было подумать, что над ней начал работать гример с индийской киностудии — приклеил на все лицо какую-то чешую, а потом ушел пить чай. Но кожа ее теперь мало беспокоила. Девочка была готова покрыться морщинами с ног до головы, лишь бы спасти Петульку и младших Молли.
Она вернулась в кровать и сунула треснутый кристалл под подушку, рядом с прозрачным. Почему Вакт хотел удочерить именно младенца, а не какую-то другую Молли постарше? Она опять вспомнила свою маму Люси, которая стала такой печальной после того, как ее дочь нашлась. Очевидно, Люси совершенно разочаровалась в дочери.
Чувствуя себя несчастной и никому не нужной, девочка погрузилась в глубокий сон.
Она проснулась в семь часов утра оттого, что ее пищеварительная система взбунтовалась. У нее дико схватило живот — как будто злобные чудовища грызли ее внутренности. Молли пулей вылетела из постели и следующий час провела в туалете.
— Ну, Лес, доберусь я до тебя! — раздавались оттуда время от времени гневные крики.
Зато потом, когда все благополучно закончилось, Молли почувствовала себя просто великолепно. Она наконец-то избавилась от фиолетовой капсулы, умчавшейся вдаль по канализационным трубам Джайпура.
А вот Лесу повезло меньше. Он поднялся на рассвете и отправился принимать душ, а захлопнуть дверь номера забыл. И пока он занимался йогой и приветствовал встающее солнце, к нему в комнату пробрались обезьяны. Когда он вернулся, номер выглядел так, словно на подносе с доставленным Лесу завтраком взорвалась бомба. Еда оказалась повсюду. Обезьяны не столько съели, сколько раскидали — заляпали стекла зеленым карри, прилепили яичницу к потолку, а десять видов сока, которые так щедро заказал Лес, так вообще теперь стекали по стенам и капали с полога на постель. Налетчики разодрали подушки и книги, и по комнате порхали страницы вперемешку с перьями. В ванной обезьяны тоже повеселились, выдавливая зубную пасту и брызгаясь пеной для ванн, так что пол стал мокрым и скользким. Незваные гости зачем-то плотно забили унитаз двумя рулонами туалетной бумаги. Третий рулон размотали по всему номеру. Но самое ужасное для Леса заключалось в том, что обезьяны вытряхнули из упаковки все до единой таблетки — расслабляющие, приготовленные по специальному рецепту — и съели их.
— Елки, это же были особые гомеопатические шарики, мне их выписал мой иглотерапевт! — стонал Лес.
В саду также прибавилось беспорядка. Амрит, привязанная на ночь к стволу столетней плюмерии, ненароком вырвала ее из земли и освободилась. Бедное дерево валялось у стены, у которой оно столько лет росло. Слониха же отправилась в бассейн, где и сидела сейчас, весьма довольная, поливая себя водой из хобота. На лежаках растянулись четыре коричневые обезьяны, очень точно передразнивая ленивых отдыхающих, которые постоянно здесь загорали.
Как ни удивительно, персонал отеля не сильно огорчился при виде всего этого тарарама. Несмотря на предупреждающие таблички, люди часто забывали закрывать двери и окна, и тогда обезьяны совершали налеты на номера. Выходку Амрит сотрудники отеля сочли крайне забавной и не уставали повторять, что слониха принесет им удачу. Они извинились перед Оджасом за то, что предложили привязать ее к недостаточно крепкому дереву. Обезьян было решено не трогать — дескать, уйдут, когда захотят. И никого при этом не покусают.
Рокки выспался отлично. Перед сном он гадал, почему путешествия во времени не действуют на его кожу, но утром понял, что, видимо, это не совсем так — кожа под коленками стала сухой и начала шелушиться. Но это было не сравнить с тем, что происходило с Молли. Может, так получалось из-за того, что именно она двигалась сквозь время, а они просто цеплялись за нее? Не переставая размышлять об этом, мальчик покончил с завтраком и отправился к дежурной платить. Он шел через лужайку, ощущая, как толстая пачка бьется о ногу: несмотря на все заверения персонала, денег придется отдать немало, чтобы отель не разорился из-за выходки Амрит и рассеянности Леса.
В холле уже было полно японских туристов. Они толпились возле стойки с бумажниками в руках, и Рокки решил переждать. Он огляделся, полюбовался сводчатым потолком, а когда опустил взгляд — заметил старинную книгу, которую вчера листали японцы. Подойдя поближе, мальчик обратил внимание на то, какой старой и потрепанной она была. Рядом на столике стояла табличка:
Подлинная книга отзывов, сохранившаяся во дворце Бобеной.
Пожалуйста, обращайтесь с ней осторожнее, поскольку она сильно пострадала во время пожара 1903 года
Рокки бездумно раскрыл книгу. Первая запись — черными чернилами — датировалась сентябрем 1862 года. Он перевернул страницу. Далее шли три записи, сделанные в октябре 1862 года. Тут он подумал про 1870 год. Интересно, останавливались ли здесь настоящие махараджи Джайпура или Красного Форта? Мальчик начал аккуратно переворачивать страницы. 1863, 1865, 1867, 1868-й… Никаких знакомых имен, только росписи иностранцев и местной знати. Наконец он добрался до 1870 года. Январь, февраль, март. И вдруг на пожелтевшей от времени странице увидел надпись, сделанную крупными округлыми буквами:
МАХАРАДЖА ВАКТ
13 марта 1870 года. Как быстро летит время!
Бьют кристальные источники!
Март, июль, август, ноябрь!
Джайпур, Агра, Удайпур, далее по реке до
Низ страницы обгорел, и надпись обрывалась. Но для Рокки и этого было достаточно. Он торопливо перелистал книгу, чтобы узнать, возвращался ли Вакт во дворец, — нет, тот сюда больше не приезжал.
Тут дежурная наконец освободилась, и Рокки торопливо оплатил счет.
Оджас топтался вокруг бассейна, выманивая Амрит большой связкой бананов. Молли, сидя на траве, наблюдала, как слониха выбирается из воды и запихивает в рот штук шестьдесят бананов вместе с кожурой. Некоторые, помятые и недожеванные, падали на землю. Позавтракав, Амрит игриво шлепнула Петульку-щенка хоботом.
