«Старая школа, – уважительно подумал Алик. – Класс!»
И вышел из кабинета.
Бизнес у Леонида Михайловича Карповича был такой же гениальный, как и он сам. Начиналось, впрочем, все довольно банально: с поставок компьютеров в начале девяностых. Время было лихое, и бизнес был такой же. Никакому наркобарону, никакому Пабло Эскобару в самом радужном сне не могла присниться рентабельность в десять, двадцать, тридцать тысяч процентов, которую ЛМ делал на тривиальных двухсотвосьмидесятишестых айбиэмках. Эх, не ту страну назвали Гондурасом, и Эквадором назвали не ту страну, и Колумбией не ту. И вообще на свете есть только одна, великая и ужасная, богатая и загадочная страна, страна далеко не равных, но зато охренительных возможностей, непобедимая и легендарная Раша. Только здесь и только тогда, в то лихое, но веселое время, за полгода легко сколачивался приличный первоначальный капиталец. И для этого не нужно было рубить оптом старух процентщиц или торговать по подворотням кокаином из собственного заднего прохода, достаточно было просто задвинуть наивным посткоммунистическим туземцам пару фур продвинутых арифмометров.
Халява, однако, быстро закончилась. За самыми шустрыми компьютеры начали завозить просто быстрые, а затем и не очень быстрые жулики. Через некоторое время любой тормоз с завалявшейся десяткой в кармане стал волочь на просторы постсоветского Рашаленда свои восемь компьютеров. Рентабельность падала катастрофически. Но ЛМ был не просто гением, он был очень упорным гением. Он додумался собирать компьютеры прямо в Раше. Это давало большую экономию на таможне и других издержках. Рентабельность снова выросла, но ненадолго. Повторилось все в точности до деталей. За шустрыми – быстрые, за быстрыми – небыстрые, потом – тормоза… Рентабельность упала. Пригорюнился тогда добрый молодец Леонид Михайлович и где-то даже разочаровался в идеалах свободного рынка.
«Это что же, – думал он, – так всю жизнь и бегать наперегонки? Ну, один раз первый, второй… а потом ведь все равно догонят, да еще и наваляют ненароком за то, что был чемпионом. Страна у нас такая, не любят здесь чемпионов. Можно, конечно, начать печатать платы для компьютеров, а потом собирать и продавать. Но ведь схема «шустрые – быстрые – небыстрые – тормоза – рентабельность упала» очевидна уже всем. И что тогда? Песок кварцевый добывать для транзисторов? Этак и до расщепления атома добраться можно. Нет… это не вариант».
Вариант, впрочем, подвернулся довольно быстро. Царство расейское, совершив очередную крутую загогулину, к началу двухтысячных стремительно возвращалось к своим традиционным, в стиле Салтыкова-Щедрина, духовным скрепам. ЛМ смекнул фишку одним из первых. Не денег он попросил у чиновников, а заказа государственного. За огромный заказ обещал не просто отгрузку продукции и откаты чиновникам, что по тем временам было делом обычным. Он обещал завод компьютерный построить, и не хуже, чем в Силиконовой долине. И долькой с государством поделиться. И все это без единой копейки государственного финансирования. Только заказ, заказ дайте! Дали. Невиданная инновация принесла невиданный же и успех. В общем, остались Леонид Михайлович и Россия крайне довольными друг другом. И стали они с тех пор жить-поживать да добра наживать. Царство расейское нажило 20 % в новом заводе, да налоги в казну государеву, да компьютер русский исконный, без единого гвоздя сколоченный, да чувство гордости национальное, которое в деньгах не меряется. А добрый молодец Леонид Михайлович нажил остальные 80 %. Пожизненный государев заказ, оборудование дорогущее, недвижимость московскую и заморскую, яхту океаническую, счета заграничные и гражданство басурманское на случай непредвиденный. Много воды утекло с времени того легендарного. И назвали потом книгочеи заумные историю эту сказочную частно-государственным партнерством с элементами инноваций, модернизации и боевого патриотизма.
Краткая история успеха шефа пронеслась у Алика в голове, пока он закрывал дверь начальственного кабинета. Восхищение ловким пройдохой и предчувствие большого куша распирали легкие.
«Все-таки ЛМ гений, – думал Алик, шагая по извилистым коридорам конторы. – Вытряхивает из этого гребаного государства деньги, как мелочь из свиньи-копилки. Два с половиной миллиарда, два с половиной! И они будут ему еще и благодарны. Потому что не тырит тупо, как другие, не рвет бабки государевы в офшор при первом же шухере. Дело делает. Показать есть что, да еще и долю малую откатывает. Спокойно с ним, безопасно, весело, а главное, надежно.
Тем не менее эти два с половиной миллиарда надо было еще освоить. Двести лет назад люди осваивали Америку и Сибирь, а на долю Алика выпало осваивать денежные потоки. Освоить два с половиной миллиарда за месяц до конца года – это тоже своего рода подвиг, по крайней мере интеллектуальный.
Алик зашел в кабинет, попросил у секретарши кофе, закурил сигарету и принялся размышлять: «Итак, что мы имеем? С одной стороны, два с половиной миллиарда, выделенных в виде субсидии на модернизацию, инновации и еще черт знает что. Это, безусловно, плюс. С другой стороны, за них надо отчитываться, и отчитываться быстро, через месяц почти. Это минус. Наклепать компьютеров, микросхем и т. п. – не успеем чисто физически. Да и кому они нужны, много на них не спилишь, а откаты в таких делах подразумеваются немаленькие. Не вариант… Купить оборудование? Лучше. Хрен его знает, сколько это оборудование стоит, цену можно завысить существенно. Одна беда – ну не нужно уже никакого оборудования, цеха уже скоро от него лопнут. Не вариант. А что, если учредить что-нибудь грандиозное, какую-нибудь фигню такую по поддержке инноваций, модернизации, научных разработок и т. д. – такой некоммерческий фондище, за все хорошее и против всего плохого. Да и запульнуть туда два с половиной миллиарда. Теплее… теплее… Но не пойдет. Уж больно липой пахнет, обосрутся чиновники под такую тему бабло выделять. Даже за долю обосрутся. Что же делать? Неужели нельзя ничего придумать? Да нет, это невозможно. Вот они, бабки, нагнись и возьми. Только надо голову включить. Ну же… ну же… Это же я, я, Алик всемогущий, интеллектуальный терминатор, крупнейший специалист по хитрожопым схемам, прогонам, отгонам и выгонам. Ну же… ну… давай. Если не придумаю, на помойку меня надо, в мелкие чиновники, в лизоблюды корпоративные, в «Единую Россию», нет, хуже, в «Справедливую». Оборудование – нет, фонд – нет, компьютеры – нет. Что? Что еще? Что?..»
Алик сидел, обхватив голову руками. Лицо его покраснело, в пепельнице дымились полузатушенные бычки. Во взгляде сквозило безумие. Неожиданно зазвонил мобильный. Погруженный в себя, Алик не сразу услышал звонок, а когда услышал, коротко взглянул на надрывающийся телефон. На экране всплыла странная аббревиатура, Андребан звонит. В голове у Алика мелькнула какая-то мысль. Мысль явно была связана с миллиардами и загадочным Андребаном. Поймать мысль он не успел и совсем уже было собрался выключить мешающий телефон, даже потянулся пальцем к красной кнопке… но в последний момент передумал и нажал на зеленую. Андребан означало: Андрей – банкир.
– Привет героям пилы и хай-тека. Как жизнь, Алик?
– А почему пилы?
– Потому что пилите.
– Не, мы не пилим, мы рубим.
– Капусту?
