— У Атта ум, каких один на десять миллионов, — совершенно серьезно отозвался Джейк. — Но очень незрелый. Поэтому папа и отправил его в Рим со мной. Мы бдительно следим, чтобы он не связывался с кем ни попадя.
Эти слова задели Эми за живое.
— Насчет Дэнова ума можете не сомневаться. И память у него великолепная. Не волнуйтесь, он не подпортит интеллект вашего брата.
Джейк посмотрел на нее, точно что-то прикидывая.
— Что у вас за школа такая? Вам разрешают сорваться с места и полететь в Европу посреди учебного года?
— Это альтернативная школа, — без тени замешательства соврала Эми. — Мы с Дэном живем сами по себе, путешествуем, когда захочется.
— Вы несовершеннолетние, — заметил Джейк. — У вас наверняка есть опекуны.
Эми подумала о Нелли и Фиске и тяжело сглотнула.
— Опекуны у нас тоже альтернативные.
«Альтернативные — лучшего слова для описания Кэхиллов и не придумаешь!»
— Они сейчас с вами в Риме?
Подобное навязчивое любопытство становилось чересчур подозрительным. Рисковать не стоило, лучше не болтать лишнего. Что, если этот смазливый сноб догадается о похищениях и из самых лучших соображений обратится в полицию?
Эми прибавила шагу и обогнала Джейка.
— Аттикус! А где Порта Санавивария?
— Пойдем! — воскликнул Аттикус и сорвался с места. Он вообще не ходил, а бегал. Дэн мчался за ним по пятам, а Эми с Джейком замыкали процессию. Мальчик привел их к огромной каменной арке — восточному входу в Колизей.
— Перед началом игрищ все участники проходили через Врата Жизни. Гладиаторы поворачивались к императору и кричали: «Идущие на смерть приветствуют тебя!»
— Здорово! — восхищенно воскликнул Дэн. — В смысле, самому бы мне так не хотелось, но каков стиль!
Аттикус воодушевленно продолжил:
— А когда гладиатор побеждал соперника в бою, то зрители решали судьбу поверженного бойца, поднимая или опуская большие пальцы. Если проигравшего щадили, он покидал арену через Врата Жизни. Ну а если нет…
— Можешь не продолжать, — перебила Эми. — Были еще и Врата Смерти.
— Именно! — Юный гений показал на такие же ворота в противоположном конце арены. — Порта Либитиненсис — западный вход. Если на играх присутствовал сам император, он и решал, кто останется жить, а кто нет… Ну вы понимаете…
Эми посмотрела на брата. Тот больше не слушал — сосредоточенно застыл, уставившись на какую-то схему, наклеенную у Врат Жизни. Эми мгновенно узнала это его выражение. Он что-то понял — или, по крайней мере, считал, что понял.
Она бочком подобралась к нему.
— В чем дело?
— Это карта туннелей под Колизеем, прямо под нами, — пробормотал он. — Видишь что-нибудь знакомое?
Эми пожала плечами.
— Откуда бы?
— Смотри, как переходы изгибаются и переплетаются между собой. Это же змеиные волосы Медузы. Не просто похоже — в точности так же.
Эми тихо ахнула.
— Не может быть!
Дэн кивнул.
— «Медуза» Караваджо — это карта.
Глава 21
Джейк просунул смазливую физиономию между братом и сестрой.
— Что разглядываете?
— Туннели, — ответила Эми. — Они открыты для публики?
— Да, но не все. Многие еще не исследованы.
— А как туда попасть?
— Мы вам покажем, — вызвался Аттикус.
Розенблюмы двинулись по наклонному каменному переходу к подземельям. В древних стенах виднелись проемы, за которыми когда-то находились загоны с дикими зверями. Эми невольно представила себе клетки со львами, медведями и прочими опасными хищниками. Одного за другим их поднимали на арену, где величайшим гладиаторам Рима приходилось биться с ними на потеху толпе. Зловещий рык гулко метался по подземелью, а с арены, сквозь деревянный настил над головой, доносился лязг стали, треск костей, яростные боевые крики и предсмертные стоны.
Дэн тоже представил эту картину.
— Какое клевое место!
— Еще бы, — фыркнул Аттикус. — Изначально туннели построили для того, чтобы из Колизея попадать в другие здания: в сполиариум, куда оттаскивали трупы, в армаментарий, где хранили оружие, и в Большую школу гладиаторов, именуемую Лудус Магнус.
Дэн кивнул.
— Это имеет смысл. Проиграл бой — ступай обратно в школу.
Эми вздохнула, но оскорбилась за брата, заметив, что Джейк выразительно закатил глаза. Да кто он такой, этот высокомерный красавчик, чтобы пренебрежительно смотреть на Дэна — который, между прочим, сумел выкрасть «Медузу» Караваджо? Дважды!
— Туннели тянутся далеко за пределы Колизея, — продолжал тем временем Аттикус. — По всем окрестностям. Многие до сих пор не изучены.
Вслед за Аттикусом они миновали загоны для зверей и прошли через одну из многочисленных арок. Теперь они находились уже не в Колизее, а под ним — в основании одного из крупнейших древних сооружений во всем мире.
Света тусклых лампочек, кое-где свисающих с потолка, едва хватало, чтобы не натыкаться на стенки. Эффект получался зловещий, хотя и не такой жуткий, как во времена императорской династии Флавиев, когда подземелье освещали факелы. Покатый пол уходил под уклон, от камней веяло стылой сыростью. Толпа туристов редела, желающих пройти по стопам гладиаторов в самое чрево Колизея оставалось все меньше. Без свежего воздуха и солнечного света подземелье казалось глубочайшими недрами земли.
На Джейка окружающая атмосфера тоже подействовала.
— А не повернуть ли нам назад? — предложил он. — Вряд ли дальше будет что-нибудь интересное.
— Ничего страшного, — небрежно произнесла Эми. — Возвращайтесь, мы вас попозже найдем.
— А я хочу дальше, — заупрямился Аттикус. — Мы так далеко еще не заходили.
— Да потому и не заходили, что тут смотреть не на что, — буркнул Джейк и неохотно двинулся за всеми.
У первой развилки Аттикус замялся, но Дэн решительно выбрал левое ответвление и зашагал дальше.
— Постой-ка, — запротестовал Джейк. — Нам только заблудиться не хватало!
— Не заблудимся, — с преувеличенным терпением заверила Эми. — У Дэна фотографическая память. Он запомнил карту туннелей, так что на обратном пути воспроизведет каждый поворот и каждый изгиб.
— Ух ты! Таким талантом я не обладаю, — восхитился Аттикус.
— Ну разве что только этим, — ухмыльнулся Дэн и сосредоточенно двинулся вперед.
Они миновали еще два перекрестка.
— Это и есть «Медуза»? — прошептала Эми, когда братья Розенблюм чуть отстали от них. — И проходы по форме совпадают с волосами-змеями?
