Самое полезное, что можно сделать с Поглотителем — одновременно и самое сложное, доступное только настоящему магу: можно связать Поглотителя и поглощенное существо, слить их воедино. К примеру, таким образом можно создать нечто вроде раба лампы — существо, которое повинуется тому, кому принадлежит Поглотитель. А можно сделать и наоборот — сотворить особо мощный магический артефакт. Например, если в качестве Поглотителя используется меч, можно получить волшебное оружие, обладающее душой и разумом. После ритуала слияния у поглощенного существа не остается никаких шансов вновь получить свободу. Его удастся освободить, только проведя обратный ритуал, намного более сложный, чем первый. Это подвластно только тому, кто провел первый ритуал, или магу немыслимой мощи. Разрушение Поглотителя уже ничем не поможет поглощенному — он погибнет вместе с ним.
Конечно, человека таким способом не упрятать. В отличие от джиннов человек не способен ужаться до размеров насекомого, а следовательно… Зато это возможно проделать с человеческой душой, что неоднократно и проделывалось. Самые могущественные из артефактов как раз и содержат в себе плененную душу. Необязательно человеческую, теоретически можно использовать даже муравья, хотя такой артефакт будет не слишком эффективен. Впрочем, ийр для Поглотителя был мишенью просто-таки идеальной — упрятать его сумел бы даже начинающий маг.
Обо всем этом Креол и рассказывал Ванессе, пока она внимательно наблюдала, как он проводит ритуал над одним из ее колец. Колечко было красивое, дорогое, подаренное Вон на совершеннолетие, но маг клятвенно пообещал, что вернет его в целости и сохранности, и Ванесса согласилась одолжить его на время.
— Вот так… — удовлетворенно произнес маг, любуясь кольцом, ставшим Поглотителем.
На взгляд Ванессы, оно ничуть не изменилось, и она имела неосторожность сообщить об этом. Креол удивился. Потом рассердился. Потом вспомнил, что Вон теперь его ученица, и принялся учить ее чувствовать магию. Свою и чужую. Урок продолжался почти шесть часов, и в конце концов Ванессе удалось, прикасаясь к кольцу, почувствовать какое-то слабое покалывание. Креол решил, что для начала хватит, тем более что Хуберт уже трижды являлся с сообщением о том, что обед остывает.
Жареная курица, приготовленная домовым, вызвала у Креола шумное одобрение. Он наложил себе полную тарелку, высокомерно проигнорировав картофельное пюре, поданное в качестве гарнира.
— Фазан или рябчик? — с видом знатока поинтересовался он, обгладывая ножку.
— Это курица, сэр, — холодно сообщил Хуберт, стоящий у него за спиной. Брауни строго соблюдал этикет, требовавший, чтобы слуга во время трапезы находился в непосредственной близости от главы дома. Выглядело это несколько комично, поскольку в данном случае слуга был около метра ростом, обладал огромными остроконечными ушами и не носил обуви. Но Хуберта это не смущало.
— Курица? — с сомнением переспросил Креол. — Странный вкус…
Оставив от своей порции одни кости, Креол швырнул их прямо в камин. Да, в столовой тоже был камин, хотя и не такой большой, как в гостиной.
— Эй! — тут же возмутилась Ванесса, — Что за манеры?!
— Что опять не так? — насупился маг. — В Вавилоне объедки всегда сжигали…
— Это не Вавилон, хозяин… — грустно вздохнул Хубаксис, все еще сражающийся с куриным крылышком.
Под столом возились котята, время от времени напоминающие, что они все еще тут. Черныш вскарабкался Ванессе на колени и устроился там, свернувшись пушистым клубочком. Черный котенок любил сидеть у людей на коленях. Флаффи озлобленно шипел, возмущенный до глубины души таким посягательством на его права. Как и положено настоящему коту, он считал Ванессу своей безраздельной собственностью. Как, впрочем, и всех остальных в этом доме. Да и сам дом тоже.
— Госпожа Ли, вы не будете доедать свою кость? — вкрадчиво осведомился Бат-Криллах.
Ванесса рассеянно подвинула ему тарелку, и демон, урча, принялся грызть нежную куриную косточку. Флаффи снова зашипел — его права в очередной раз попирались самым наглым образом.
Мао на протяжении всего обеда сохранял деликатное молчание. Отец Ванессы за едой всегда предпочитал слушать, а не говорить, и теперь он с интересом внимал беседе шумерского мага, джинна-лилипута, демона с чердака и, конечно, своей любимой дочери.
— У тебя на завтра что-нибудь запланировано? — вытирая губы салфеткой, осведомилась девушка.
— С утра убью ийра… — вслух подумал Креол, тоже промокнув губы салфеткой. Все-таки древний Вавилон — не варварская страна; галантные манеры были и у Креола, хотя не совсем такие, какие считаются нормальными в современном мире. — Потом… потом я буду отдыхать. Могу преподать несколько уроков, если хочешь…
— Еще успеем, — вежливо отказалась Ванесса. — Знаешь, я тут подумала… Завтра воскресенье, а послезавтра понедельник. У меня последний день отпуска…
— Чего-чего? — не понял Креол.
— Ты что, не знаешь, что такое отпуск? — изогнула бровь Ванесса.
— Я тоже не знаю, — сообщил Хубаксис.
— И я, — добавил Бат-Криллах.
— Дикари! — возмутилась Вон и вкратце объяснила, что такое отпуск.
— А-а-а… — разочаровался Креол. — Ну, тогда у меня всю жизнь был этот твой… опуск… Я работал, когда хотел, и прекращал, когда хотел…
— Счастливый… — позавидовала Ванесса. — Так о чем я? Ах да… Может, сходим завтра куда-нибудь? В ресторан, например?
Вообще-то Ванесса предпочитала ожидать, пока ее саму пригласят, но с Креолом на это вряд ли стоило надеяться. Он совершенно не умел ухаживать, так что девушке пришлось приниматься за дело самой.
— Зачем? — не понял Креол. — Тебя что, здесь плохо кормят?
— Нет… — поморщилась Вон, раздосадованная его непонятливостью. — Ну просто… Ну, если не хочешь в ресторан, можно еще куда-нибудь…
— Куда?
— Ну а куда ходили в вашем Вавилоне, когда хотели развлечься?
— В храм, — начал загибать пальцы Креол, — в театр, на ипподром, на бои гладиаторов…
— Так… — задумалась Ванесса. — Храм отпадает — у нас в церковь не ходят для развлечения. Гладиаторов у нас нет… реслинг разве что. В театрах сейчас ничего интересного не идет… Может, в оперу?
— Ладно, ученица, пойдем в ресторан, если тебе так хочется! — поднял руки Креол. — Мне все равно.
— И я с вами! — тут же примазался Хубаксис.
— Ты останешься дома, — непререкаемым тоном заявила Вон.
— Это несправедливо… — тут же надулся джинн.
— Молчать, раб, — не замедлил приказать Креол. Маг уже собирался встать из-за стола, когда со двора послышался вопль, а затем такой звук, как будто что-то шлепнулось в грязь. Вопль был несомненно женским.
Маргарет Форсмит, любившая с утра поспать подольше, возобновила свое наблюдение за домом Катценъяммера только в час дня. На сей раз она твердо решила пробраться внутрь и во что бы то ни стало разгадать все тайны новых соседей.
