– Так, Огнева подписывалась под опекой некоего Ливченко Дениса? – Алекс вовремя сменил скользкую тему. – Вас, мамзель, доискивается Комитет по трудоустройству беспризорных домовых. Сегодня Диньку будут депортировать из лап светляков в лапы семейки Огневых на каторжные домашние работы.
– Так пошли заберем, чего тянуть-то, – предложил Егор. – А куда, прямо в Магиструм за ним топать?
– Что у тебя по Канве, дружище? – Алекс похлопал Егора по плечу. – В Магиструм без приглашения нельзя. Диньку сцапали в обычную полицию, причем, я думаю, как следует промыли мозги. Сегодня его передадут дежурному ведьмаку, который у нас является Жориком и находится в Питере. От Жорика уже его забираем мы, и наше второе имя – осторожность. Особенно после истории с конфеткой. Так что айда через ротонду в Питер.
– Через ротонду? – струсил Марик, захлопав подслеповатыми глазками. – Я пас. Мне противопоказано. У меня боязнь ротонд…
Упырь поспешил восвояси, а ребята дошли пешком до круглого павильона метро «Новокузнецкая». У входа, на железном парапете торчал дежурный валькер, готовый броситься на помощь, если станет плохо какому-нибудь пожилому оборотню или троллю, решившему воспользоваться ротондой, чтобы не трястись в Москву из Питера поездом. За несколько шагов до дверей к ним намертво прицепилась Муся Клопова, которая усиленно ныла, что в Носфероне «нехватка трендов».
– Ваш клоповник надеется на сенсацию? – уточнил Алекс. – Мы вообще-то хотим вечер провести спокойно и без жертв.
– Ну ты же не прогонишь меня, великий Алмур, – промурлыкала Муся, царапнув рукав кожаной куртки Алекса острым ноготком. – А то в Носфере тренд с конфетой уже надоел, нужна свежатинка, а у меня нюх на такие вещи… – добавила домовиха с нехорошим блеском в глазах.
Толкнув стеклянные двери метро, Влада зажмурилась. Это как прививка – страшно только ожидание укола, а на самом деле не так уж все и ужасно. Ослепительный свет в глазах, резкая, но мгновенно прошедшая боль. Московско-питерская ротонда, как и полагается, отшвырнула их в Петербург, на перекресток двух тихих переулков в центре города.
В Питере было холоднее, чем в Москве, по темным улицам наискосок несся снег с дождем.
По гулким сводам подъезда на Гороховой ходуном бродило эхо. Влада ждала, когда пройдет «куриная слепота», пока в полутьме не прорисовались знакомые синие колонны, ступеньки и изгибы лестницы. И физиономия Жорика за перилами.
– Так-так, – раздался веселый голос ведьмака. – Прыгаем, значит, через ротонды. На самолетики денежек жалко, меркантильные вы темненькие?
– Я знал, что ты тута, – обрадовался Алекс. – Ну где же и быть ведьмаку, как не около древнего светлого артефакта, строя коварные планы захвата мира?
– Ха-ха, а я мусор выносить пошел… – обрадовался Жорик, гремя двумя объемистыми мусорными пакетами. – Столько зелья накопилось всякого, уже из шкафов валится. Отвороты, привороты, порчи и так далее. Во! – Он погремел мешками, которые распирало от склянок и бутылочек, и поставил их на пол подъезда, прислонив к стене.
– Ничего, выброшу завтра. Соседей-то раз-два и обчелся – переживут, – Жорик хихикнул. – А я уж думал, что это домового-арестанта ведут. Знаете, ничего хорошего не жду, если честно. Подлянка будет обязательно. Вопрос – какая.
– А кому в тайном мире сейчас легко? – в тон ему ответил Алекс. – Знакомься… Ну Владу ты уже видел. А вот эта мадемуазель – Муся Клопова, бизнес-леди Носферона. Будет пытаться тебе втюхать какой-нибудь хлам – отбивайся. Вот этот лохматый дикобраз – Егор Бертилов. Ну и мой младший брат, Гильс. Сегодня ему шестнадцать стукнуло.
– Ух ты, так мы это отметим!!! – обрадовался ведьмак. – Приглашаю вас всех пройти в мою квартиру! Муся Клопова, Егор Бертилов, Алекс и Гильс Мурановы, – Жорик автоматически оттарабанил сакрал, даже не обернувшись, и зашаркал шлепанцами вглубь длиннющей квартиры, узкой как чулок. Стены комнаты пестрели чем-то таким, что можно было рассматривать имея только очень крепкие нервы. На потолке желтела кое-где обсыпавшаяся лепнина. Муся восхищенно ахнула, увидав на шкафу выгнувшего спину черного кота.
– Вот так и живут скромные темные колдуны. – Ведьмак хихикнул. – По ночам колдуем, днем гадаем. Пакости, козни, порчи и отвороты. Некоторым в пубертатном возрасте было бы полезно.
– Не учи детей пользоваться допингами, – погрозил ему Алекс. – Дети, заткните ушки. Любое зелье – это темная сильнейшая магия.
«Вот разбился бы сейчас около Гильса флакон с приворотным зельем, и влюбился бы он в меня без памяти. И я бы и не знала, куда от него деваться. Или бы флиртовал со мной, как Ац…» – пронеслось глупой фантазией у Влады в голове.
– В общем, ждем домового-арестанта и большую свинью, которую нам обязательно подложат светлые наши товарищи. Садитесь! – Ведьмак скидывал тряпки с пыльного дивана прямо на подоконник, отодвигая застывшие в позе скрюченного Буратино кактусы. Домовиха зыркала глазками, явно разыскивая сенсацию в бардаке ведьмака, Гильс гладил черного хозяйского кота, а Егор поджимал под диван ноги, стесняясь рваных носков.
Жорик бегал и суетился, пока на столе не появился чай, печенье и бутерброды со всем подряд, что у ведьмака хранилось в холодильнике.
– Как поживает Носферончик? – накинулся с расспросами Жорик на ребят. – Как вообще темный мирок, не закис еще? Как самочувствие юной нечисти после удара светлячков?
– Как видишь, цветут и пахнут, – ответил Алекс. – Но если бы не ты, до сих пор бы в больничке валялись.
– Сегодня тоже не заскучаем, – оптимистично понадеялся Жорик. – Магиструм бесится, что домового выдернули у них из-под носа. А то они уже радовались, что племянник завхоза Носферона попался на нарушении Конвенции. А Владочка ваша – бац! И спасла нашего хулигана.
– Владочка у нас сама доброта, – подтвердил Гильс, погладив Владу по голове, как маленькую девочку. – И учится хорошо, и спасительница нечисти, и вообще!..
– Хватит меня высмеивать уже, Муранов, – вспыхнула Влада, отбросив руку Гильса и отсаживаясь на другой конец дивана. – Сколько можно? Я же не всю банду Мамая к себе позвала?!
– С тебя станется, – веселился Гильс. – Но ты можешь носить им бесплатные обеды и штопать их дырявые носки.
– А нечисть навсегда лишается личности, если попадает магам в плен? – быстро спросила Влада, размешивая ложечкой сахар в чае. Уж лучше перевести разговор с ее персоны на что-то более глобальное.
Жорик вытянул губы трубочкой, прикидывая ответ.
– Это самое страшное, что может случиться с вашим народцем. Надо очень сильно нарушить Канву, чтобы попасть под это наказание. Способов вырваться я не знаю, пока это никому не удавалось. Нечисть начинает считать себя человеком, глаза уже не светятся – память стерта… Только вот люди эти и не люди вообще: не живут они и не умирают. Делают то, что маги прикажут, как зомби. Знаю случаи, когда некоторые из нечисти шли на это добровольно, вроде как на самоубийство решались…
