Но здесь у нас не скребл и не экзамен по химии, здесь все куда важнее. Это «Вызов», и у меня есть по крайней мере восемь поводов сжульничать. 1) Начнем с того, что игру показывают по телику. Все, кого я знаю, будут ее смотреть: Спенс, Тони, Джанет Паркс, все мои бывшие учителя, и профессор Моррисон, и этот ублюдок Нил Макинтайр, а есть еще и 2) зрители в студии: моя мама, и Дес, мой будущий отчим, и Ребекка, и Крис-Хиппи, и эта корова Эрин. А есть еще 3) мои товарищи по команде Патрик и Люси, в особенности Люси, которую я так подвел и которая так заслуживает победы в этой игре, и еще 4) Алиса, конечно же, которая считает меня идиотом, пьяницей, обузой и дураком и которую, по-моему, я все еще люблю, и, кроме того, 5) я еще могу и не попасть в команду, так что все эти мои этические страдания могут вообще не иметь смысла, и 6) в каком-то смысле эта ситуация – даже не моя вина, а вина Джулиана, который подвергает меня такому искушению, и 7) любой поступил бы так, окажись он на моем месте, любой, и, наконец, 8) я всего лишь человек.
И поэтому я решаю сделать то, что я сейчас делаю, что формально является жульничеством, но я привношу сильный элемент случайности: я позволю себе взглянуть на одну карточку, только на одну, клянусь. Но мне нужно действовать быстро. Я бегу к двери, приоткрываю ее и выглядываю сквозь щель в коридор, убеждаюсь, что там никого нет, бегу обратно к столу и вытаскиваю карточки из конверта.
Они разделены резинками на две стопки: одна с начальными вопросами, вторая – с бонусными. Я срезаю колоду карт с начальными вопросами, примерно две верхние трети с пачки, и кладу обе образовавшиеся стопки на стол лицом вниз, чтобы сложить все обратно в конверт именно в том порядке, в котором они лежали, крепко зажмуриваюсь и снимаю верхнюю карточку, держа ее примерно в трех футах от закрытых глаз.
Кровь стучит в моих веках.
Я открываю глаза и вижу аккуратный печатный шрифт:
В о п р о с: Герой Диккенса Филипп Пиррип больше известен под именем?..
И я чувствую легкое раздражение, потому что этот вопрос я знаю, это же просто, это Пип из «Больших надежд». Зачем мне нужно было устраивать такие страдания из-за этической дилеммы, если я и так знаю ответ? И хотя я заключил четкую сделку между мной и Богом, или кем бы то ни было, что я посмотрю только одну карточку, я хватаю следующую и переворачиваю ее. Вот теперь получше…
В о п р о с: Штат Калифорния граничит с тремя штатами США и одним мексиканским штатом. Назовите их.
О т в е т: Орегон, Невада, Аризона и мексиканский штат Нижняя (Южная) Калифорния.
Орегон, Невада, Аризона, Нижняя Калифорния. Отлично – достаточно сложно, чтобы выглядело впечатляюще, но и недостаточно сложно, чтобы я выглядел ученым монстром. Орегон, Невада, Аризона, Нижняя Калифорния. Кстати, как все-таки лучше сказать, Нижняя или Южная? Неважно, как скажу, так и будет. Для тренировки я говорю это вслух, как можно более естественно: Орегон, э… Невада, хм… Аризона и Нижняя (небольшая улыбка, потому что я не спец по географии Мексики), или все-таки Южная, Калифорния.
А что, если Люси тоже знает ответ? Бьюсь об заклад, что знает. Неважно, лишь бы один из нас ответил раньше другой команды. На самом деле будет даже лучше, если ответит Люси, тогда у меня будет совесть чиста. Орегон, Невада, Аризона, Нижняя Калифорния. А теперь быстренько сложим карточки обратно в стопку, постучим по столу, чтобы лежали ровно, обернем их резинкой, один раз, потом второй, сложим обе стопки в конверт, лизнем его, но не слишком сильно, только по бокам от того места, где я распечатал конверт, закрепим его снова под зажим, положим папку обратно туда, где я ее брал, и еще раз потренируемся вслух: Орегон, э… Невада, хм… Аризона и Нижняя Калифорния?..
Я подхожу к окну, смотрю на крыши и дымоходы Манчестера и думаю о том, что мне сейчас делать. В первую очередь – извиниться перед Патриком, искренне, но не пресмыкаясь, признать, что мы оба немного погорячились, сохраняя при этом гордость и достоинство. Затем заключить временное перемирие с Алисой, показать ей, что да, она меня расстроила, но она совершила ужасную ошибку с этим придурком Нилом, и это ее потеря. Затем мне останется только показать ей, что она потеряла, – с изяществом, грацией и скромностью, и плечом к плечу с Алисой я собираюсь победить в этой игре. Орегон, Невада, Аризона, Нижняя Калифорния…
Раздается стук в дверь, и входит Патрик – у него серьезный вид, но по флангам его окружают Люси и Алиса, и они обе пытаются скрыть улыбку.
– Патрик.
– Брайан.
– Мои извинения за случившееся.
– Извинения принимаются. – Затем он прочищает горло, и Люси подбадривает его легким толчком под ребра. – Послушай, мы тут, кхм, поговорили с Люси и Алисой и решили, мы немного погорячились, немного перевозбудились из-за всех этих огней в студии и все такое, и… как бы то ни было, мы все решили, что очень хотим, чтобы ты остался в команде.
– Спасибо, Патрик, – говорю я, с важным видом кивая.
– Спасибо, Брайан, – ответный кивок.
Люси подмигивает мне и смеется и тайком показывает поднятый вверх большой палец на уровне пояса, а Алиса протягивает мне мою чистую, свежевыглаженную рубашку и папин коричневый вельветовый пиджак.
– Ну что ж, – говорю я. – Пойдемте надерем им задницы!
42
В о п р о с: В результате какого несчастного случая погибает герой романа Э. М. Форстера «Говардс-Энд» Леонард Баст?
О т в е т: На него падает книжная полка, и он умирает от разрыва сердца.
Но перед тем как надрать им задницу, мы выпиваем по чашке чая с пресным печеньем, затем я иду в туалет, мою подмышки жидким мылом и начинаю чувствовать себя немного легче. Затем мы идем в разные гримерные. Когда у вас такая плохая кожа, как у меня, встреча с гримером может стать весьма неприятным опытом, но милая девушка по имени Джанет гримирует меня по принципу «сведем повреждения к минимуму» – немного тонального крема и пудры, только для того, чтобы маслянистые капельки в моих сальных железах не блестели под ярким освещением студии. На троих из нас много времени не уходит: Патрик погладил свою университетскую рубашку, а его волосы надежно скреплены невидимым панцирем из лака; Люси переоделась – теперь она в очень чистой, нарядной, застегнутой на все пуговицы рубашке, губы ее слегка накрашены, а волосы собраны в хвост заколкой. Мы стоим в коридоре и ведем дружескую беседу, и вдруг я замечаю, насколько красива Люси. Я даже придумываю формулировку, как сказать ей это, чтобы не звучало льстиво, но тут из гримерной выходит Алиса.
Она в длинном облегающем черном платье, закрывающем грудь и шею и зауженном внизу; в колготках сеточкой и черных туфлях на высоком каблуке, хотя ее ног под столом точно не будет видно. Алиса похожа на кинозвезду, сияющую и блистательную, и я вдруг снова чувствую недомогание.
– Думаете, это слишком? – спрашивает она.
– Вовсе нет. Алиса, ты выглядишь великолепно, – говорит Люси.
