— Фтареймен, я не слишком силен в орнитологии, — перебил увлекшегося ученого король. — И никогда не увлекался разгадыванием головоломок. Не могли бы вы изложить все это более ясно?
— В том-то и дело, что не мог бы, ваше величество, — поник Фтареймен. — Более ясные указания здесь отсутствуют. Возможно, после того, как мы довершим расшифровку и сверимся с другими источниками…
— Будем надеяться. Я полагаюсь на вас, зеньор Фтареймен, постарайтесь не подвести меня.
Историк часто закивал, прижимая к груди стопу фолиантов, и попятился, спеша покинуть такой неуютный каменный бастион. Король отвернулся и протянул руку — адъютант немедленно вложил в нее подзорную трубу.
— Полагаю, еще немного времени у нас есть, — задумчиво прокомментировал ситуацию монарх. — Успеем позавтракать.
— Прикажете-з подать прямо сюда, ваше величество? — склонился в полупоклоне адъютант.
— Пожалуй.
Королевский завтрак доставили уже через три минуты. Максимально скромный — копченая курица, судок с гречкой и нераспечатанная бутыль вина. Обелезнэ Первый, нисколько не чинясь, уселся на ближайший ящик с патронами, расстелил на коленях салфетку и принялся есть прямо руками, одновременно выслушивая доклады, поступающие со всех концов крепости.
— Ваше величество, только что окончились утренние казни… — склонился над королевским ухом товарищ министра юстиции.
— Да, хорошо, — кивнул Обелезнэ Первый. — А почему вы мне об этом докладываете, Эпикен? Что-то прошло не так?
— Да… Один непредвиденный казус… «Похоронный бокал»…
— Опять? Неужели еще у кого-то обнаружилась аллергия на вино?
— Нет, ваше величество, в этот раз все намного серьезнее… Вы помните того колдуна, что несколько дней назад проник в королевскую библиотеку и ранил барона Джориана?
— Был арестован бароном Джорианом, — педантично поправил Джориан.
— Хог Тень! — прочавкала Ванесса, сидящая меж зубцов крепостной стены с огромным сэндвичем.
— Да, именно так — благодарю, зеньорита маркиза. Согласно вашему высочайшему распоряжению, ваше величество, его должны были казнить сегодня, в числе прочих, но… вышел неожиданный казус.
— Он стал невидимым и сбежал?
— Нет, он… когда ему поднесли «похоронный бокал», он… он просто нырнул в него и бесследно исчез! — отчаянно закончил товарищ министра. — Ваше величество, мы… мы были готовы, что он выкинет какую-нибудь штуку… он был в кандалах, его держали на мушке четверо жандармов, но… но мы никак не могли предположить, что он утонет в бокале с вином!
— Что вы несете, Эпикен? — тихо спросил король. — Вы что, сами этого вина хлебнули? Или просто издеваетесь надо мной?
— Эх, ваше величество, колдуны и не на такое дерьмо способны… — хмуро пробурчал Джориан.
— Я не об этом, барон. Эпикен, зеньорита маркиза, кажется, вручила вам ошейник, полностью блокирующий колдовские способности. Отчего же вы сняли его с арестованного?!
— Но это не по уставу, ваше величество… железный ошейник на казнимом… недопустимо… этикет…
Королевские пальцы резко сжались. Куриная кость с хрустом сломалась, и товарищ министра нервно вздрогнул, чувствуя, как дрожат поджилки.
Несмотря на обычное олимпийское спокойствие, Его Величество унаследовал беспощадность своего прадеда — а тот мог простить любое прегрешение, кроме некомпетентности. Несоответствие занимаемой должности каралось всегда.
— Ваше величество, это не повторится, я уверяю вас…
— Ступайте, Эпикен, — холодно посмотрел на него король. — Благодарите Единого, что сейчас мне недосуг заниматься такими пустяками. У меня тут двести колдунов под стенами — еще один ничего особенно не изменит. Но впредь постарайтесь таких промашек не допускать — вы меня поняли?
— Хорошо понял, ваше величество!
Барон Джориан проводил товарища министра равнодушным взглядом, сделал большой глоток из походной фляжки и протянул Ванессе:
— Не желаете, маркиза? Отличный кумыс!
— С удовольствием, барон, — отхлебнула Вон. — Логги, а ты не хочешь?
— Подруга, хватит уже меня так называть! — посмотрел на нее злыми глазами Логмир. — Раз сказал, два сказал, три сказал, четыре… со счету сбился!
Логмир, в отличие от Ванессы, сидит не между зубцов стены, а прямо на одном из них, болтая ногами над тридцатиметровой пропастью. Он тоже завтракает — преогромным пакетом чипсов.
Вон заподозрила, что перед отлетом Креола этот вороватый ишкримец стащил из коцебу все чипсы до последнего пакетика — иначе откуда он их берет в этом мире?…
— Похоже, начинается… — вздохнула Ванесса, глядя в бинокль. Серые строятся в боевые порядки.
— Начинается, — кивнул Джориан. — Думаю, скоро сможем лицезреть самого главного колдунского маршала…
— Как его зовут, кстати?… - наморщила лоб Ванесса. — Что-то из головы вылетело…
— Ригеллион Одноглазый.
— Ах да, точно… — задумалась Вон. — Если не ошибаюсь, у него нет одного глаза?
— Нет, маркиза, ошибаетесь. Один глаз у него таки есть.
Ригеллион Одноглазый, Четвертый Маршал Серой Земли, постучал пальцами по карте, разложенной на столе. Этому колдуну недавно исполнилось семьдесят лет, но выглядит он от силы на сорок — всегда поддерживал себя в хорошей форме.
Сражения, схватки, битвы — вот все, что когда-либо волновало Ригеллиона. Он полной душой отдается упоению боем и с наслаждением впитывает красоту колдовского поединка.
Да и что может быть прекраснее сгустка чистой энергии, разрушающего и убивающего на своем пути все и вся? Разве найдется чувство, способное превзойти этот неповторимый восторг, когда твое заклятие сжигает противника, и воздух трепещет от его предсмертного крика?
Ригеллион верит — нет, не найдется.
Взятие Владеки должно стать жемчужиной в его военной карьере. Исключая колдовские цитадели серых, Рокат-Каста — самая неприступная крепость в мире. Если он, Ригеллион, сумеет ее покорить в одиночку, без помощи других членов Совета Двенадцати, владыка Бестельглосуд просто обязан будет вознаградить его по достоинству.
Несправедливо, что Руорк Машинист и Квиллион Дубль стоят выше в табели рангов, будучи куда менее одаренными тактиками. Другое дело — Астрамарий Целебор Краш, его превосходство Ригеллион с недавних пор признает безропотно.
Взгляд колдуна в сером плаще упал на каменную громаду, ощетинившуюся пушечными жерлами. Спору нет, орешек прочный, бронированный. Добраться до сладкого ядрышка будет непросто. Достойное испытание для способностей Ригеллиона Одноглазого.
На данный момент в распоряжении Четвертого Маршала находятся весьма внушительные силы. Свыше шестидесяти тысяч пехотинцев, около полутора сотен артиллерийских орудий и сто восемьдесят пять колдунов. Все штаб-офицеры и часть обер-офицеров.
