— Все было здорово. Спасибо. Я обожаю эту песню, пожалуйста, сделайте погромче, ладно? Я люблю Бейонс. Вот там налево, на Блэкстоун. Правильно. В смысле, не направо, а вы правильно повернули. Вот мы и приехали. Спасибо. Я знаю, для нас двоих дом великоват, но я к нему привязалась. К тому же, если я его продам, половину придется отдать Гари, а я, черт подери, не собираюсь оплачивать новый «мерседес» его невесты… Ну, может, вы зайдете ненадолго? На этих выходных Джейсон у Гари… Послушайте, Дуг, вы мне нравитесь. Вы красивы и милы, и я уже поняла, что вы добры и великодушны. Не стану скрывать, вы мне очень понравились; думаю, нам будет хорошо вместе. Я знаю, что вы только-только возвращаетесь к нормальной жизни. Я не хочу, чтобы вы думали, будто что-то обязаны делать. Я вовсе не шлюха, которая прыгнет в кровать к любому, кто пригласит ее поужинать. Если мужчина мне не нравится, я с ним не лягу, а вы мне нравитесь. Не хотите — не надо, я пойму. Я просто предложила. Это вас ни к чему не обязывает. Если мы станем друзьями — отлично. Конечно, я очень страстная, очень сексуальная, и мне говорили, что в постели я супер, так что… Вы уверены? Ладно, я понимаю. Нет, все в порядке. Для того Господь и придумал вибраторы, правда? Шучу, шучу! Послушайте, я надеюсь, вы не думаете, что я потаскуха, я не такая, честно-честно. Просто достойные мужчины попадаются так редко, поверьте мне, поэтому, когда мне встречается такой мужчина, я стараюсь не притворяться… Ладно. Все в порядке. Поверьте мне, я все понимаю. Дайте-ка я вас поцелую… М-м-м-м. Вы точно не передумали? Ладно. Ну что ж, было очень приятно с вами познакомиться. Позвоните мне, хорошо? Можно я вас еще раз поцелую?.. Я тоже. Ладно. Спокойной ночи. А вы не могли бы подождать и посмотреть, что я благополучно дошла до дома? Ненавижу возвращаться в пустой дом. Спасибо. Ладно, пока. Поцелуйте меня еще раз… М-м-м-м. О боже, вы потрясающе целуетесь. Ладно. Я ухожу. Передавайте привет сестре…
Глава 27
В Нью-Рэдфорде одна из лучших государственных средних школ в стране. У нас богатые библиотеки, красивые парки, чистые улицы, образцовый полицейский участок, отличные магазины. Но чего нет нигде в округе, так это ни одного достойного стриптиз-клуба. Несколько лет назад кто-то пытался открыть один, но ничто так не будоражит спальный район, где обитает верхушка среднего класса, как угроза сисек и задниц. Местные адвокаты бесплатно предлагали свои услуги по подаче ходатайств в суд, зажиточные горожане субсидировали оппозицию, несколько минивэнов пикетировали место предполагаемого строительства, а представители объединившихся местных семейств и религиозных организаций буйными толпами осаждали заседания совета по зонированию, чтобы удостовериться, что заявления и все последующие апелляции будут отклонены. Теперь по иронии судьбы те же самые мужчины, которые не жалели времени и денег на то, чтобы не допустить появления в городе стриптиз-клуба, вынуждены сорок минут ехать до Манхэттена, когда им хочется полюбоваться, как гологрудые девицы в набедренных повязках вертят задом.
Даже до женитьбы я не любил ходить в стриптиз-клубы. Не в силу каких-то высоких моральных соображений и не потому, что это низводит женщину до положения вещи — я верю в право женщины выбирать, быть ей вещью или нет, — но потому, что не могу не смотреть на себя глазами танцовщиц: холодная бессловесная жертва, слишком жалкая, чтобы самостоятельно завести знакомство с женщиной. Однако после смерти Хейли все женатики сочли меня идеальным оправданием для такого рода похождений. Пойти в стриптиз-клуб — гнусное и убогое проявление женоненавистничества, но стоило им взять с собой меня, как это превращалось в гуманитарную миссию, благородное доказательство дружбы и сострадания, встречу мужчин, которые хотят подбодрить грустного одинокого вдовца. Оправдание довольно слабое, но когда дело касается голых женщин, это все, что нужно мужчине. И поэтому, надежно припрятав это объяснение как возможное средство самозащиты, которое они никогда не предъявят своим женам, женатики звонили мне и убеждали, что мне только пойдет на пользу, если я пойду с ними развлечься. Я знал, что от общества женатых мужиков средних лет, болтающих на интимные темы с обнаженными танцовщицами, которые извиваются у них на коленях, мне станет только хуже, но иногда было проще согласиться, сжав зубы, и потерпеть, чем все это им объяснять. Так что однажды вечером меня, словно талисман команды, затащили в один из таких маленьких клубов — не играть, но поднимать командный дух.
Сначала я решил, что просто посижу у барной стойки или на диване, накачаюсь разбавленным водой спиртным, постукивая по полу ногой в ритм хард-року восьмидесятых, и отключу мозги, пока все не кончится. Но тут я понял еще одно: каждый готов заплатить стриптизерше, чтобы та станцевала на коленях молодого убитого горем вдовца. Как будто, если у меня перед носом какая-то девица будет размахивать своими блестящими напудренными сиськами, это как-то облегчит мою боль. Я вдруг обнаружил, что кричу на мужиков из моей компании, бросающих девушкам деньги, уговаривая показать мне небо в алмазах, а потом отбиваюсь от настойчивых заигрываний стриптизерш, которые почуяли наживу и готовы выжать из ситуации по максимуму. Тогда я пошел за танцовщицей, выбранной для меня приятелями, по полутемному коридору в VIP-кабинет, но, едва очутившись вне поля их зрения, я тут же улизнул из клуба, на пачку двадцаток, которую эти доброхоты сунули мне для танцовщицы, поймал такси и вернулся в Нью-Рэдфорд. Больше меня в стриптиз-клубы никто не приглашал.
— Мы идем к телкам, — заявляет Макс. — Как только все закончим.
Макс — младший брат Майка, симпатичный парень лет двадцати пяти, из тех, кто до сих пор говорит «клево», «чувак» и «телка»; он уже успел мне рассказать, ни к селу ни к городу и нимало не смущаясь, что у одного парня из их студенческого братства «громадный дом в Хэмптонсе и по выходным там моделей, как сельдей в бочке. Вот бы типа тебе там побывать, чувак. Я тебя впишу». Мы разговариваем, и я представляю, как Майк в футболке с эмблемой своего студенческого братства посасывает пиво через шланг, похлопывает первокурсниц по голым задницам и насилует находящихся в полубессознательном состоянии девчонок из университетского женского клуба.
В понедельник днем все участники брачной церемонии Майка собрались в примерочной «Ателье смокингов Геллерса» в Нижнем Манхэттене на подгонку серых жилетов и фалд. Я надеялся, что Майку хватит ума не заставлять шаферов выряжаться как на парад, но я забыл, что командует этим парадом не Майк, а Дебби, и она хочет, чтобы все шаферы разоделись, как Кеннеди. Кроме меня и Макса в свадебной церемонии со стороны Майка участвуют парень по имени Пол, который работает в хедж-фонде, и Рич, инвестиционный банкир, они живут по соседству с Майком. Оба не переставая отвечают на звонки по мобильным и то и дело проверяют свои КПК. А еще, к моему смущению, здесь Дейв Поттер, муж Лейни, он партнер Майка по работе. Мне следовало ожидать, что он тоже будет, но я как-то ухитрился об этом забыть — может, потому что приучился не думать о его существовании.
Пол и Рич слишком озабочены собственной важностью: они болтают по мобильным и неистово трясут КПК, как будто вот-вот побьют рекорд в какой-то компьютерной игре. Я единственный из шаферов, кого Дейв знает, и поэтому он устремляется ко мне, во время примерки мы болтаем.
