Книга Солдат удачи, страница 2. Автор книги Михаил Ахманов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Солдат удачи»

Cтраница 2

Планетоид неторопливо приближался; его вогнутую поверхность, обращенную к красному солнцу, окутывали облака. Изображение на панели гравиметра сделалось четким, контрастным, затем чудовищный диск перевалился на ребро – будто серебряное блюдо, желавшее похвастать тем, какие узоры выбиты на нем с той и другой стороны. Дарт терпеливо ждал, пока Марианна не закончит пару витков вокруг гигантской линзы; наконец над его головой раскрылись лепестки коммуникатора, и узкий стремительный луч затанцевал в воздухе, рисуя символы и цифры.

Новостей оказалось немного; повторялись данные первой разведки, выполненной беспилотным анхабским зондом, обнаружившим планетоид. Его диаметр, в привычных Дарту мерах, равнялся четырем тысячам лье, толщина – восьмидесяти шести, а превышение выпуклости над краем – сорока двум [1] . Рельеф обеих поверхностей, голубой и алой, был идентичен: тут и там центральную – или полярную – часть занимали океаны в ожерельях горных хребтов с изрезанными краями, похожие на расплывшихся медуз, а по периметру материки были охвачены кольцевыми водными пространствами, которые тоже полагалось бы счесть океанами – не очень широкими, зато огромной протяженности в двенадцать с половиной тысяч лье. Полярные и периферийные эстуарии соединялись могучими реками, по дюжине с каждой стороны, и потому континенты напомнили Дарту круглый пудинг, разрезанный на треугольные дольки.

Затем пошла информация полюбопытней. Беспилотный зонд, предшественник Марианны, просканировав поверхность диска, определил, что горные массивы тянутся на глубину двух лье – где-то побольше, а где-то поменьше, особенно под океанским дном. Ниже, под слоем базальтов и гранитов, располагалось нечто странное – сплошной и, вероятно, прочный монолит, служивший основой всей конструкции; он не пропускал никаких излучений, даже нейтрино, и был абсолютно инертен. Другие его особенности казались столь же загадочными: так, например, генерация поля тяготения, всегда направленного к плоскости диска и менявшегося с периодом в тридцать часов, благодаря чему влага циркулировала в атмосфере между периферийными и полярными океанами.

Исследование этого материала и являлось ближайшей целью Дарта, а чтобы докопаться до него, Марианну снабдили молекулярным дисперсором и оборудованием для быстрого и эффективного каротажа. «Возможно, зря, – подумал Дарт, взирая с напряженной усмешкой то на панель гравиметра, то на поток значков и цифр, исторгнутых коммуникатором. – Кажется, в горных массивах имелись полости… определенно имелись… очень большие пустоты, если не сказать – гигантские… – Гравиметр обозначил их темными кляксами на голубой поверхности диска: одна, самая обширная – на острове в центральном океане, и три поменьше, среди береговых хребтов. Особый оптимизм вселяло то, что с красной стороны нашлись такие же каверны и в тех же местах. – Значит, – решил Дарт, – они связаны шахтами, насквозь пронизывающими монолит…»

Это было большой удачей. Вскрыть такую полость дисперсором, послать вперед ираза, потом спуститься самому, проникнуть в шахту, взять пробы… Дело несложное и безопасное. Можно сказать, подарок судьбы.

На миг он ощутил удивление, затем подумал, что удивляться нет причин. Собственно, из-за таких «подарков» его и выбрали. Избрали сейчас, для этой миссии, избрали в прошлом, после смерти. Фантастическое везение! Его вторая жизнь была сплошной удачей – как, вероятно, и первая. Способность уцелеть во всевозможных передрягах являлась столь же важным качеством его натуры, как дух авантюризма, толкавший к приключениям.

Он шевельнул рукой, подавая команду Марианне, и символы тут же сменились видом с высоты на горный хребет, причудливо изогнувшийся у побережья. Темно-бурые каменные стены были рассечены потоком – видимо, одной из речных артерий, соединявших океаны. Ее ширина казалась поразительной – десять-пятнадцать лье, а в некоторых местах – до двадцати! Не река, а морской пролив с медленным плавным течением… Или все-таки река?

Дарт нахмурился и снова пошевелил пальцами, заставив приблизиться один из речных берегов. Он был каменистым, обрывистым, сложенным из серого песчаника; на косогоре, в сотне шагов от воды пластались приземистые деревья с сине-зелеными кронами, лезли на прибрежные холмы, карабкались по скалистым отрогам. Новое движение пальца, и картина внизу изменилась: теперь он летел над предгорьями, всматриваясь в темные провалы ущелий, оглядывая россыпи камней, крутые склоны и утесы, торчавшие всюду, словно гигантские черные пни. Они мелькали перед Дартом, как лесная пустошь, опаленная огнем, – хаотический, мрачный, но величественный вид, совершенно невероятный для Анхаба. Уже давным-давно, с эпохи Среднего Плодоношения, Анхаб являлся миром неги и порядка; на его семнадцати континентах все было приглажено и расчищено, ручьи текли среди пологих берегов, горы не превышали четверти лье в высоту, и на их склонах травинка росла к травинке. Возможно, в других мирах и на Земле пейзажи выглядели иными, более дикими и естественными, чем на Анхабе, но Дарт не мог довериться памяти; память была одним из тех излишеств, которые не полагались реанимированным кондотьерам.

Изображение замерло, и сразу раздался мелодичный аккорд, похожий на звон соприкоснувшихся бокалов. Корабль завис неподвижно; от поверхности диска его отделяли четыре лье, и он парил сейчас над перевалом между двумя скалистыми вершинами. Одна – будто трезубец Нептуна, другая – шипастая рыцарская булава с нацеленным в зенит острием… Причину таких ассоциаций Дарт объяснить не мог. Слова будто рождались сами собой, то анхабские, то на другом языке, еще не потерянном, не позабытом, – в отличие от фактов и обстоятельств, от облика недругов и друзей и всего остального, что кануло в вечность, смытое ливнями времени.

Он покосился на экран дисперсора – целеуказатель-пентаграмма накрыла седловину между трезубцем и булавой. Здесь, под каменным щитом, был гигантский грот – полость, уходившая вниз как минимум на лье. «Будто котел сатаны, – подумалось Дарту. – Котел, где готовят адское варево, закрытый гранитной крышкой… Пробить ее дисперсором? Или отправиться на остров в океане? Тот, с самым большим подземельем?»

Предчувствия безмолвствовали, и он решил, что варианты равноценны.

– Голем! Проснись, мон гар.

Серая туша в дальнем углу кабины зашевелилась.

– Да, хозяин. Слушаю, мой господин.

– Бьен! Спустишься вниз и будешь ждать – вот тут, под скалой с тремя вершинами. Без команды не двигайся. Не хочу, чтоб ты попал под луч дисперсора – жаркое из тебя получится неважное.

– Неважное, шевалье, – согласился ираз. На его голове и плечах вспыхнули щели видеодатчиков, над макушкой серебристым шлейфом развернулась антенна; Голем приподнял переднюю пару ног, потом – заднюю, согнул и выпрямил гибкие длинные конечности. Ираз, искусственный разум, являлся квазиживым разумным механизмом, слугой, оруженосцем, регистратором и складом всяческого имущества, необходимого в походе. Дарт был без него как без рук.

С минуту он наблюдал, как помощник проверяет системы ориентации и связи, затем негромко произнес:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация