– Вы ведь прежде жили в большом городе? – спросил шериф. Габриэла кивнула. – Почему уехали? Почему поселились в доме, где нет даже света? Вас кто-то преследует?
– Да.
– Отец ребенка?
– Что?
– Не бойтесь. Я видел подобное. Вы не исключение из правил. Если бы каждой женщине везло с выбором мужчины, то этот мир был бы раем.
– Да.
– Он вас бил?
– Угрожал.
– И поэтому вы ушли?
– Иногда мне кажется, что от этого уйти невозможно, – Габриэла все еще не могла врать, лишь изменяла факты.
Шериф сказал, что когда-то у него тоже была жена, которая ушла, пока он был на службе в другой стране. Сказал, что ему нравятся маленькие города. И еще много-много ненужной для Габриэлы информации. Затем как-то неожиданно он предложил Габриэле поужинать.
– Что? – растерялась она. – Я думала, меня арестуют за то, что я живу в чужом доме.
– Дом этот никому не нужен, – шериф улыбнулся. – Можете оставаться там сколько угодно. Это маленький город в большой пустыне. Вы никого не потесните.
– Понятно, – Габриэла попятилась к своей машине. Шериф начал пугать ее как мужчина. Он был неприятен ей. Особенно его запах. И еще эта привычка что-то жевать. Жевать и сплевывать.
– Так я заеду за вами в семь? – спросил шериф.
– Конечно, – Габриэла заставила себя улыбаться.
– А завтра мы поговорим о том, чтобы подключить вам свет.
– Конечно, – Габриэла еще раз улыбнулась.
Она ехала к Эмилиану и уже мысленно собирала вещи. Снова бежать. Но куда? Габриэла свернула с дороги к старому дому. А что если они с Эмилианом действительно смогут остаться в этом городе? Вдали от пастбищ и шумных городов. Габриэла представила шерифа, его улыбку, его мелкие крысиные зубы, его взгляд. Разве жизнь Эмилиана не стоит одного ужина?
Габриэла вышла из машины. Полуденное солнце припекало. Эмилиан спал. Котенок лежал рядом, послушно дожидаясь, когда проснется хозяин. Габриэла приготовила себе обед, приняла душ. Она передвигалась по дому осторожно, стараясь не разбудить Эмилиана. «Я вернусь раньше, чем он проснется», – говорила она себе, хотя подсознательно была готова остаться у шерифа на ночь, если он проявит настойчивость.
– Куда-то собираешься? – спросил Эмилиан. Он вошел в комнату, когда она переодевалась. На ней не было одежды, и она спешно попросила его отвернуться. – Почему?
– Потому что я не хочу, чтобы ты смотрел на меня сейчас.
– Я спрашиваю, почему ты бросаешь меня?
– Я не бросаю тебя.
– Но ты ведь уходишь.
– Нет.
Габриэла заставила себя улыбаться, накинула на плечи халат, отвела Эмилиана в его комнату и уложила в кровать. Он долго не хотел засыпать, словно действительно боялся, что она бросит его. Котенок убежал на улицу, но когда Габриэла на цыпочках выходила из комнаты приемного сына, вернулся, запрыгнул на кровать, замурлыкал. Габриэла оделась, выждала полчаса, убедилась, что Эмилиан крепко спит и только после этого вышла из дома.
Начинался вечер. Габриэла не стала дожидаться, когда приедет шериф, и пошла навстречу. Она уже почти добралась до города, когда увидела его патрульную машину. На этот раз на нем не было формы, но в штатском он показался ей еще более отвратительным. Особенно эта привычка постоянно что-то жевать и сплевывать.
– Называйте меня просто Лари, – попросил шериф, когда они вошли в его дом.
– Тогда я – просто Габриэла.
– Это хорошо, – шериф снова сверкнул своей крысиной улыбкой, провел Габриэлу к столу. Ужин был посредственным, но шериф светился так, словно это было его лучшее кулинарное творение. – Ваш муж хорошо готовил?
Габриэла качнула головой. Шериф снова улыбнулся, открыл бутылку вина. Габриэла выпила целый бокал для смелости. Алкоголь не подействовал. Немота осталась. И напряжение. Шериф, казалось, ничего не замечает. Да и было ли ему дело до ее страхов? Он рассказывал о своей жизни, рассказывал о жизни этого крохотного города. Рассказывал о том, о чем совершенно не хотела знать Габриэла. Ужин и прелюдия затягивались. Один час, другой. Фотоальбомы. Семейные видеозаписи. И все это покрыто синим сигаретным дымом. Габриэле казалось, что шериф курит, не останавливаясь. Она представила его спальню и подумала, будет ли он курить, когда они займутся сексом. Зачем он показывает ей все это и ведет себя так странно, если они в конце все равно займутся сексом? Но секса не было. Когда ужин и разговоры закончились, шериф отвез Габриэлу домой и сказал, что хорошо провел вечер.
– И часть ночи, – сказала Габриэла, вышла из его машины, посмотрела на небо.
– Может быть, когда-нибудь встретимся еще раз? – предложил шериф.
– Может быть, – уклончиво ответила Габриэла.
Она дождалась, когда он уедет, и вошла в дом. Все купленные свечи были зажжены. Габриэла позвала Эмилиана. Он не ответил. Она прошла в его комнату. Мальчик сидел у окна и вглядывался в темную пустынную даль.
– Прости, что задержалась, – сказала Габриэла.
– Я думал, ты меня бросила.
– Я никогда не брошу тебя.
Она увидела белого котенка, которому свернули шею. Эмилиан обернулся, проследил за ее взглядом.
– Я не хотел его убивать.
– Ты был зол на меня?
– Да, – он неожиданно по-детски шмыгнул носом. – Ты сможешь его оживить?
– Нет.
– Плохо, – Эмилиан снова отвернулся к окну.
– Мы можем похоронить его, – осторожно предложила Габриэла. Мальчик не ответил. – Эмилиан?
– Я все еще зол на тебя.
– Почему? Разве я не вернулась?
– Ты веселилась, пока я был здесь один.
– Я не веселилась. Я просто хотела, чтобы у нас не было проблем.
– Чем шериф может помочь нам?
– Ты многого не понимаешь.
– Просто скажи, что тебе было весело с ним.
– Нет.
– Не ври мне! – Эмилиан хотел выбежать из комнаты, увидел мертвого котенка, остановился. В его глазах заблестели слезы. – Он был моим единственным другом. Из-за тебя я убил своего друга! – мальчик взял котенка на руки. – Мы все еще можем похоронить его? – спросил он неожиданно спокойно, почти подавленно.
Они вышли из дома. Слов не было, да слова были и не нужны. Ночь была темной. Габриэла помогла Эмилиану выкопать могилу для котенка. Мальчик снова начал шмыгать носом.
– Если бы я был старше, то мог бы его оживить, – тихо сказал он.
– Не торопись расти, – попросила его Габриэла.
– Но ты ведь не можешь оживить его! – Эмилиан постоял несколько минут, желая проститься с котенком, и сказал, что голоден.
