Джина сделала вид, что не понимает, о чем идет речь.
— Джиночка, не заставляй меня тебя обыскивать, — сделал умильное лицо Койфман. — Я-то не против, но вот ты вряд ли обрадуешься…
— Да на, подавись, старый хрыч! — оскалилась злобная стерва.
— Вернется капитан — все ему про тебя расскажу, — расплылся в улыбке престарелый ябедник. — Ладно, Мишенька, в добрый путь. Только надолго не задерживайтесь — у нас маршрут. Если мы из-за тебя опоздаем доставить следующий груз, Соазссь тебя своими щупальцами задушит…
Глава 4
По правде сказать, я не знаю, почему эти сумасшедшие сердятся, что их там держат.
Йозеф Швейк
— Шах и мат, — передвинул ферзя Святослав.
Денисов некоторое время смотрел на доску, а потом перевернул ее, взяв себе белых.
— Давай-ка еще разок, — потребовал он.
— Я выиграл девять раз — может, хватит? — хмыкнул Моручи. — Ты абсолютно уверен, что отсюда нет выхода?
— Курить будешь? — вместо ответа вытащил из подушки две сигареты Денисов. — Последние!
— Никогда не увлекался, — рассеянно ответил Моручи.
— Ну смотри. Тут, вообще-то, курить не разрешают — я контрабандой протащил… — спрятал одну сигарету обратно воришка. — Ладно, блин, ща я тебя все-таки обматерю!.. ну, типа, мат поставлю…
Пока Николай заново расставлял фигуры, Святослав в который раз попытался раздвинуть решетки на окне. Однако сварили их на совесть — они не поддавались даже стальным мышцам урожденного имперца. Да если бы и поддались — их палата располагалась на пятом этаже, а потолки в доме для умалишенных были высокими. Прыгать с двадцати пяти метров — не самое умное решение.
Моручи уже больше суток ломал голову над двумя вопросами — как сбежать из больницы и как вернуться домой? Первый вопрос волновал его не очень сильно — в принципе, он мог сбежать в любой момент. Необязательно же через окно… Только вот смысл? Куда ему бежать-то? Здесь хотя бы кормят… Поэтому он решил оставаться здесь, пока не придумает способа вернуться домой. С точки зрения логики, если он как-то попал сюда, значит как-то можно и вернуться обратно… только вот как?
— Завтра братан мой заглянуть должен, — лениво сообщил Денисов. — Попросим его тебя вытащить — он может… если захочет. Придется расплачиваться… или отрабатывать. Тебе что больше нравится?
— Пока что не имеет смысла, — потер лоб Моручи. — Ты абсолютно уверен, что у вас нет ни одного ментата?
— Да заколебал уже, блин! — вспылил Денисов. — Десятый раз спрашиваешь! Отвечаю — есть всякие бабки-шепотухи, целители кармы и астрологи. А таких, чтоб мебеля взглядом двигали… может и есть где, но я не знаю!
К Моручи подошел Горец, уставился на него и широко открыл рот. Из него закапала слюна.
Горца освободили от рубашки еще вчера — у него наступило некоторое просветление, и он перестал буянить. Против освобождения Моручи врачи тоже не возражали — он вел себя тихо. Ему даже вернули его одежду… точнее, не его, а Ежова. Местный главврач придерживался мнения, что больничные халаты плохо влияют на пациентов, а посему нужно позволять им ходить в нормальной одежде.
— В прошлом году я видел рыжего человека, — задумчиво сообщил сумасшедший. — Он был рыжий.
— Не спорю, — кивнул Святослав, разворачивая Горца в противоположную сторону.
Теперь псих уставился в стенку. Смотрел он на нее так же внимательно, как и на Моручи.
— Юноша, а вы сдали контрольную по неорганическим соединениям? — въедливо поинтересовался незаметно подкравшийся сзади Химик.
— Сдал, учитель, все сдал, — развернул и его Моручи. — Примитивное общество — даже сумасшедших лечить не умеете…
— Ну простите нас, грешных, — пропищал Николай. — Эй, Жека, пути размыло, обрыв впереди!
Маленький псих ужасно забеспокоился, начал бегать по палате и оглушительно пыхтеть. Натолкнулся на Химика и сбил его с ног. Тот задел Горца. Горец задумчиво плюнул ему на макушку, продолжая смотреть в стенку.
— Отстань ты от него, — брезгливо поморщился Моручи, снова погружаясь в свои мысли.
Прошло еще полчаса. Кук уныло порыкивал, пытаясь освободиться от рубашки, Строитель тихо сидел в уголке и возился с кубиками, Василий Иванович восседал на подушке и о чем-то думал, подопря голову обеими руками. Химик и Горец хвостиком ходили за вышагивающим по палате Моручи — им было интересно. Жека-Паровоз продолжал громко пыхтеть, время от времени выкрикивая «ту-туууу!».
— По койкам! — приказал вошедший врач. — Виктория Сергеевна пришла!
— О, будут бананы! — обрадовался Денисов, быстро пряча шахматную доску и незаметно затаптывая бычок босой пяткой.
Святослав неохотно уселся на свою койку. Остальные психи тоже — имя Виктории Сергеевны прочно ассоциировалось в их мозгах с вкусными вещами. Только Строитель не прореагировал, продолжая строить домик из кубиков.
— Добрый день, товарищи больные! — просюсюкала появившаяся на пороге дама. — Как мы себя сегодня чувствуем?
Виктория Сергеевна оказалась рослой теткой с богатырскими плечами и животом беременной слонихи. Лицо — один в один правозащитница Новодворская. За ее широченным силуэтом тоскливо болтался водитель, нагруженный пластиковыми пакетами с фруктами, унылый шкафообразный телохранитель и девица лет семнадцати — похоже, та самая дочь, о которой так тепло отзывался Денисов. Действительно, довольно миленькая. Однако на ее лице не было ничего, кроме всепоглощающей скуки — кому понравится, когда ненормальная мамаша ежедневно таскает тебя по дурдомам и домам престарелых, совершенно не спрашивая твоего согласия? Ну хочется ей кого-то облагодетельствовать, так пусть просто перечисляет средства благотворительным организациям — нет, обязательно надо вручать подарки лично!
— Да у нас новенький! — обрадовалась Виктория Сергеевна, завидев Святослава. Похоже, данное лечебное заведение она считала своей личной вотчиной, наизусть знала всех пациентов и искренне радовалась прибавлению их числа. — А как нас зовут?
— Нас не зовут, мы сами приходим, — кисло пошутил Святослав.
— Это Слава, очень хороший пациент, — представил его врач. — Ведет себя хорошо, не капризничает, не буянит.
— Замечательно… — ласково погладила Моручи по голове Виктория Сергеевна. Имперец посмотрел на нее глазами льва в капкане, на которого плюют зайцы, но промолчал. — А ты, Коленька, хорошо себя ведешь?
— Ой, Виктория Сергеевна, ближе не подходите — разобьюсь, блин, на хрен! — дурным голосом завопил Денисов.
Благотворительнице это очень понравилось — она любила забавных дурачков. Денисову она дала целый пакет персиков и два банана, а вот неразговорчивому Моручи достался один жалкий абрикос.
Святослав стряхнул с себя ее руку и направился к дверям — ему что-то послышалось. Он встал там и некоторое время прислушивался к звукам. Доктор, гости и психи смотрели на него с любопытством — всем было интересно, что он еще выкинет. И Моручи не обманул их ожиданий — он метнулся к своей койке и залез под нее, закрывшись покрывалом, как занавеской. Покрывало, кстати, попалось дрянь — зеленое, колючее и очень грязное.
