— Закончим дело и навестим. Я испеку пирог. Алур любит ягодные пироги.
— А уж как я их люблю, — произнес я, привлекая к себе эльфийку.
— Сильнее чем меня?
— Ответ отрицательный.
Вечер пролетел настолько незаметно, что я не понял, когда на небе успели загореться звезды. Мы вновь гуляли по вечерним улицам столицы и целовались как сумасшедшие на лужайке возле дома Лигреля.
— Зайдешь? — спросила эльфийка, высвобождаясь из объятий. — Папа о тебе спрашивал.
— Я чувствую себя неловко, — признался я. — Он догадывается о наших отношениях?
— Папа обо всем догадывается, — засмеялась эльфийка. — Про наше вчерашнее прощание под окнами дома ему уже успели напеть все соседи.
— И что он говорит?
— Ему интересно, сумеешь ли ты называть его папой?
— Хороший вопрос, — признался я, ломая в руках шляпу.
Вместо выяснения мы занялись другими, не менее интересными делами.
Я едва успел проскочить через мост до того, как его развели.
Мне почему-то снова приснилась бывшая жена. Мы сидели на веранде старого дома и разговаривали. Она как будто хотела сказать что-то важное, но не могла решиться. Проснулся я с первыми лучами солнца, бодрый и… голодный как волк. До прихода Лиринны удалось умять банку с тушенкой, купленную в одном из круглосуточных магазинчиков.
Эльфийка появилась как по расписанию — в девять часов. В отличие от многих женщин, она отличалась пунктуальностью, но жениться на ней я хотел по совсем другим причинам и не стал бы рвать на голове волосы, опоздай она хоть на несколько часов. Я был готов простить ей все, что угодно.
Мы пили кофе и разговаривали о совершенно посторонних вещах. Она рассказывала, как прожила этот год и сколько ей пришлось всего натерпеться, а я… я испытал чувство растерянности. Все воспоминания за время службы в армии сводились к унылым однообразным армейским будням, к потасовкам и схваткам, из которых мне удавалось с трудом уносить ноги, к тупости большого начальства и к смертельной скуке, бравшей меня в плен в редкие минуты свободы. Неужели эти темы могут заинтересовать Лиринну? Поэтому я все больше молчал и слушал ее ласковый и нежный голос.
Гвенни пришел к десяти. Я сразу понял, что ночью ему так и не удалось сомкнуть глаз, но приятель похоже был только рад.
— Привет Гэбрил, салют Лиринна! Полкоролевства за кофе! — громогласно провозгласил он, усаживаясь за стол.
— Королевство можешь оставить себе, — сообщил я, наливая ему кофе. — Нас интересуют более приземленные вещи вроде списка клиентов. Ты его раздобыл?
— Сейчас, сделаю только один глоток и расскажу все, что узнал, — произнес Гвенни, зажмурившись.
— Тогда пей побыстрее, — я подвинул ему чашку.
Гвенни не успокоился, пока не осушил ее до дна, но мы терпеливо дожидались, когда же он, наконец, соизволит сообщить детали.
— Значит так, — решительно начал мой друг. — Позволь поблагодарить вас: Дебби оказалась настоящим сокровищем. Я увидел ее и сразу потерял голову.
— Так-так, — нахмурился я. — Ты потерял голову. Это меня настораживает.
— Мы провели незабываемый вечер…
— Твое помятое лицо наводит на мысль, что и ночь тоже, — ввернул я.
— Фу, Гэбрил, как это пошло…
— Знаешь что, Гвенни, отбросим романтику, лучше расскажи, что удалось вытянуть.
— Ну, она уже успела побывать замужем, муж погиб на войне. Живет одна в небольшой квартире. У нее воспитанная кошка и говорящий попугай.
— Гвенни, я тебе сейчас врежу по шее. Хватит издеваться. Что ты узнал о клиентах?
— Ничего!
— Что?!! — вскричали мы.
— Ни-че-го! — по складам повторил Гвенни. — Но у вас есть шанс получить эту информацию от нее, правда, при одном условии.
— Постой, Гвенни, она что, тебя раскусила?
— Конечно, раскусила! — взорвался мой друг. — На что вы рассчитывали? Она же не набитая дура, которая не сумеет сложить в уме два и два.
— И что она хочет?
— Чтобы ей помогли, — теперь уже спокойно отозвался Гвенни. — Ее магазин раньше принадлежал мужу, он успел наделать долгов перед тем, как его призвали в армию, а потом погиб на войне. Теперь Дебби расплачивается по старым долгам, а их набралось немало. Кредиторы накрутили немыслимые проценты.
— Да, эти сволочи умеют вешать ярмо на шею, — согласился я. — Особенно Толстый Али.
— Без него здесь тоже не обошлось. Сегодня она передает одному из парней Толстого Али крупную сумму денег. Это последняя часть долга. Однако сумма настолько велика, что Дебби приходится подумывать о продаже своего дела. Магазин прогорает.
— У нас нет денег, — признался я. — Мы тоже отдаем долги.
Но Гвенни не слушал.
— Если удастся каким-то образом заполучить обратно эти деньги, то Дебби назовет все имена и адреса.
— Ты толкаешь нас на преступление?
— Нет, на небольшую авантюру. Гэбрил, ты же умный малый, придумай, как помочь, — умоляюще попросил Гвенни.
Я задумался. Идея Гвенни не пришлась мне по вкусу.
— Может быть, я поговорю с нанимателем, и он согласится заплатить за список некую разумную сумму?
— Ты не знаешь, Дебби, — безапелляционно заявил друг. — Она хочет вернуть свои деньги и, вдобавок, наказать парней Толстого Али. Ты не находишь, что они слишком уж распоясались?
— Я нахожу, что у Дебби чересчур богатая фантазия. Возможно, девушка просто не в ладах с реальным миром.
— Думай, что хочешь, Гэбрил. Я передал ее слова. Либо вы возвращаете Дебби ее деньги, наказав Толстого Али, либо ищете информацию в другом месте. Все, я умываю руки.
— М-да. Задал ты задачку, Гвенни. Если я рискну ограбить Толстого Али, придется радоваться, если удастся дожить до следующего рассвета. Он шуток не понимает.
— Придумай что-нибудь, Гэбрил. Зачем у тебя голова — ведь не только для того, чтобы шляпу носить.
— Но и не для того, чтобы ее отрезали, — огрызнулся я. — Зря мы, наверное, связались с тобой, Гвенни. Ты провалил все дело.
— Я нашел выход и что слышу вместо благодарностей?
— Я подумаю. Во сколько Дебби должна передать деньги?
— В шесть часов вечера. Бандиты придут в магазин. Скорее всего, будет только типчик по кличке Гвоздь. Ребята его сорта не боятся таскаться по городу в одиночку с крупными суммами денег. К тому же за спиной стоит Толстый Али, так что никто не посмеет Гвоздя даже пальцем тронуть.
— Ладно, — сказал я, — есть одна идея. Но потребуется помощь Алура. Сколько добираться до той дыры, куда он себя законопатил?
