Через некоторое время звуки, долетавшие из-за забора, стихли, ворота — с тихим скрипом — распахнулись, и из них медленно выехала машина, за рулём которой находился денщик Фёдор.
«Натуральный грузовой «Форд» из моего прежнего Мира — с открытым кузовом, предназначенный для хозяйственных нужд мелких фермеров и прочих деревенских предпринимателей», — отметил Егор. — «Только марка, естественно, другая. То бишь, «Руссо-Балт», как и следовало ожидать…. Второй автомобиль выезжает. Легковой, на этот раз. Слегка похож на крутой «шестисотый» «Мерседес». Только на капоте наличествует серебристая фигурка бегущего куда-то рогатого оленя. Здешняя «Волга», понятное дело. Александра за рулём. Машины останавливаются…. Что ещё за хрень? В кузове «Руссо-Балта» лежат Лёха, Хан, Ванда и Лана: босые, вся одежда качественно иссечена кнутами, из широких и узких прорех сочится красно-алая кровь. И весь кузов кровью забрызган. Практически неподвижно лежат и постанывают вразнобой. Мать его растак…. Что же это такое, а? Ничего не понимаю…. Алька выбралась из «Волги» — уверенная, спокойная, холёная, равнодушно улыбающаяся. Очень шикарно смотрится — строгий офисный костюм благородного цвета «бордо»: узкая юбка чуть ниже колен, приталенный длинный жакет, кружевная белоснежная блузка, остроносые туфли-рюмочки, стильная дамская сумочка — в цвет костюма. Только элегантная широкополая шляпка, украшенная пышным страусовым пером, несколько выбивается из «официально-офисного» облика. Впрочем, ей, конечно, видней…».
— Доброго вам здравия, отче, — почтительно поклонившись, поздоровалась Александра. — Вот, везём злокозненных преступников в Тайную Канцелярию. Пусть там разбираются, как им и положено.
— Зачем же так круто, графинюшка? — болезненно поморщился старец. — Зачем так — рьяно? Кровища сплошная. И наказывать-то можно — с толикой милосердия…
— Ну, вот, Владыко. Не угодишь на вас, право слово.
— Эх, грехи наши тяжкие…. Всё, православные, расходимся. По домам все! По домам…
Монахи и крестьяне, огорчённо понурив головы, разбрелись в разные стороны.
— Расстроились, понимаешь, — высокомерно усмехнулась Александра. — Суровые блюстители нравственности, тоже мне, выискались…. Фёдор, вылезай из машины. Живо. При доме останешься. И ты, матушка Варвара, так же. Егорушка, садись за руль грузовичка. Я первой поеду, а ты следуй за мной…
Дорога была отменной, с ровным и гладким асфальтом — без единой выбоины, вмятины и трещины. Впрочем, уже через семь-восемь километров «Волга» уверенно свернула на узкий грунтовый просёлок и, въехав в смешанное мелколесье, остановилась рядом с неприметным бетонным мостиком, переброшенным через бойкий ручеёк.
— Всё, лицедеи цирковые, спектакль закончен, — покинув «Волгу», объявила Александра. — Вылезайте, господа и дамы, из кузова, ступайте к ручью и тщательно смывайте с себя томатную пасту. После этого забирайте из багажника моей машины баулы с одеждой и обувью, ступайте в ближайшие кустики и переодевайтесь. Да и кузов грузовичка потом не забудьте хорошенько помыть — в качестве платы за эффективную отмазку…. Лохмотья? Смело выбрасывайте. Лично мне они ни к чему…
Глава десятая
Но что-то кони мне попались привередливые
«Иссечённые кнутами», прихватив пухлые кожаные баулы с одеждой-обувью и о чём-то смешливо переговариваясь между собой, отправились к ручью.
— Лихо это у тебя, Аль, получилось, — похвалил Егор. — Высший пилотаж и настоящий театральный талант. Вернее, режиссёрский.
— Твоя школа, милый, — скромно улыбнулась Александра. — Сам же учил в своё время, мол: — «Никогда не стоит спорить с упёртой церковной братией. Ну, не переспорить их, речистых. Никогда и сколько не старайся…. Гораздо проще и, главное, эффективней — формально уступить, схитрив при этом немного. Золотое правило скромного Третьего департамента…». Вот, я и схитрила — совсем чуть-чуть…
— А наши…э-э-э, слуги, они не проговорятся? Об этом пафосном спектакле с кетчупом, я имею в виду?
— Что такое — «кетчуп»?
— Томатная паста, — пояснил Егор. — Так её называют в Америке.
— Не стоит разбрасываться — направо и налево — иноземными словами, — недовольно поморщившись, посоветовала жена. — Особенно, при посторонних. Запросто могут настрочить гнусный донос. Потом устанешь оправдываться, «отмываться» и подробные объяснительные записки кропать…. Слуги? Они будут молчаливее рыб озёрных. Знают уже, доходяги, какой я бываю в гневе графском, праведном…
— Ну, да, конечно. Гневливость — дело такое, благородное насквозь…. Каковы наши дальнейшие планы?
— Элементарные, родное сердечко. Уважаемый Владыко Игнатий, проявив недюжинное усердие религиозное, оставил нас без домашнего обеда. Делать нечего, придётся заменить его на ресторанный, ибо голод, как известно, не тётка родная, любящая. Заедем в одно симпатичное местечко и слегка перекусим. Потом можно будет немного прогуляться, например, по модным одёжным и обувным магазинам, нашим новеньким барышням, наверняка, будет интересно. Прикупим — всего по мелочам. Ну, а к шести вечера подъедем к дворцу Константина Петровича. Позвонишь ему, объяснишь — про незапланированных и перспективных гостей из таинственных Параллельных Миров…. Милый, а что это ты так задумчиво-похотливо на меня уставился? А?
— Завтра Фёдор обещал…м-м-м, русскую баньку протопить, — замялся Егор. — Может…э-э-э, вместе сходим? Так сказать, по-семейному?
— Шутить изволим, граф сиятельный?
— Отнюдь, прекрасная графиня. Отнюдь…
— К доктору, Егорушка, тебе надо обратиться, — озабоченно нахмурилась Александра. — Причём, срочно, и не откладывая в долгий ящик. Может, память и вернётся. Сейчас, говорят, медицина шагнула далеко вперёд.
— Я опять глупость сморозил?
— Это точно. Сморозил. Очередную глупость…. Ну, не принято — среди благородных людей — супругам в баню вместе ходить.
— Почему? — искренне заинтересовался Егор.
— Потому, что так заведено. Не нами заведено, не нам и отменять.
— Жаль. Сами себя обедняем — в чувственном плане.
— Так ты, любимый, просто-напросто, банно-плотских утех возжелал? — игриво усмехнулась Александра. — Так и нет никаких вопросов-сложностей. Ты своему Федьке только намекни, он тебе любых краль притащит, каких закажешь. Даже всяких экзотических — калмычек кривоногих, узбечек и прочих чукчей. Пользуй — на здоровье. Удач и восторгов…. Всё, ребята возвращаются. Заканчиваем разговоры на отвлечённые и фривольные темы, ибо никогда не стоит забывать о достоинстве графском…
Лёха и Хан облачились в тёмные костюмы странного покроя, белоснежные рубашки с высокими стоячими воротниками, оснащёнными угольно-чёрными бабочками, и чопорные замшевые штиблеты с круглыми блестящими пуговицами. Платья Ванды и Ланы тоже смотрелись слегка архаичными: длинные, практически до земли, сильно-сильно приталенные, с воротниками «под горло», украшенные разноцветными кружевами, рюшечками и оборочками.
