Звон колоколов подбросил старшего сотника с топчана, на котором тот спал, не раздеваясь и не снимая сапог. Тревога! Шестая тревога за сутки, если с вечера считать, да чтоб этим пиктийцам пусто было, а их ящерицы превратились в винторогих кагулов!
— Поднимайте заграждение! — рявкнул Людвиг вестовым и поспешил к орудиям, на бегу цепляя к поясу положенный по форме одежды меч.
Вот ещё недоразумение… Как им воевать против летающих тварей? Если только зарезаться от безысходности, когда закончатся заряды, но и то для самоубийства больше подходит ручная огнеплюйка ближнего боя.
Колокола сменили темп ударов, вместо тревоги отбивая команду, и, когда Жайворонок выскочил на орудийную площадку, огромные пузыри с летучим газом уже поднимались вверх над городскими кварталами, удерживаемые на привязи толстыми канатами с огнеупорной пропиткой. Не ахти какая защита, но ежедневно пара-другая драконов запутывается в верёвках и, теряя подвижность, становится лёгкой целью, почти как мишени на учениях.
— Змеев запускай!
Вот эта штука посерьёзнее будет — хрупкая на вид конструкция несёт на себе несколько выращенных алхимиками соляных кристаллов, до предела накачанных энергией и взрывающихся при приближении чужеродной магии. Таковая здесь только пиктийская, и ублюдков встретят тысячи мельчайших осколков свиного железа, а их количество способно истощить защиту любого щита.
— Идут прямо на нас! — доложил боец с коробкой переговорника за плечами. — Как сообщают — не меньше трёх полков!
— Уроды! — Людвиг зло сплюнул под ноги. — Отдыхающей смене быть наготове!
Приказ командира подбодрил расчёты орудий — теперь если и убьют, то не оставят валяться на площадке, а оттащат в сторону. Помирать, конечно, не очень хочется, но если нет другого выхода, то желательно быть похоронену в более-менее пристойном виде. По городу ходят ужасающие слухи о сметаемых вениками пригоршнях пепла… что же, определённая доля истины в них есть. Тем ценнее забота старшего сотника о достойном посмертии. Хороший человек Людвиг Жайворонок, дай ему Триада здоровья хотя бы на сегодняшний день.
Вчера пикты испробовали новую тактику. До этого они налетали на город одновременно со всех сторон, причём одна часть старалась связать боем сторожевые башни, а другая пыталась прорваться. Распыляли силы, придурки… Видимо, у имперских магов мозгов в головах нисколько не больше, чем у их драконов под хвостами. Единицам удавалось пробиться сквозь плотную оборону, и ни у одного не получилось вернуться обратно. И бросать тучи стальных стрелок поднявшись выше облаков никак не могут — на полутора верстах их сносит в сторону постоянно дующими в это время сильнейшими ветрами, а опустившихся ниже ждёт «гром небесный». Пробовали вываливать смертоносный груз на подлёте, чтобы его тем же ветром сносило на роденийскую столицу, но разве можно предугадать сумасшедшую пляску вихрей? Не менее десятка тварей попало под собственные подарки, и вот тогда какая-то скотина изобрела новый способ воздушной войны.
Со вчерашнего дня, точнее ночи, пиктийцы стали атаковать в одной точке, собрав для прорыва все наличные силы. Ну, может, и не все, но отражавшему налёт гарнизону башни показалось именно так. И по прихоти судьбы батарея Людвига Жайворонка стала тем местом, которое имперское командование выбрало для взлома обороны Цитадели.
— Уроды, — старший сотник вспомнил о предыдущих налётах и добавил кое-что покрепче.
В темноте, кстати, отбиваться легче — драконы выдают себя огненными плевками, да они ещё сами слепят тварей… И взрывы соляных кристаллов на воздушных змеях здорово подсвечивают противника. Наводи по вспышкам, и точно не промахнёшься.
С рассветом стало труднее — теперь пиктийцы не только видели цели, но и могли избегать столкновений с висящим в воздухе заграждением. Не все и не так успешно, как им хотелось, но у многих получалось, и обороняющимся пришлось несладко. Из двенадцати орудий батареи к концу пятого налёта осталось более-менее работоспособными только три, и лишь внезапный отход неприятеля дал шанс дожить до вечера. Или не дожить, но утащить с собой к Эрлиху Белоглазому как можно больше аристократических ублюдков и их ублюдочных ящериц с крыльями. Как уж получится…
Передышка продлилась до полудня, что позволило заменить разбитые стреломёты на новые и хоть немного вздремнуть. И вот опять тревога.
— Ну и где они? — командир бросил раздражённый взгляд на бойца с переговорником.
— Летят, передали же… — тот развёл руками, что послужило поводом к новому нагоняю.
— Чего лапами машешь? Не мельница! И почему на площадку вылез? А ну марш в укрытие, герой невидимого фронта!
Да, переговорные устройства были настолько редкими артефактами, к тому же настраиваемыми индивидуально на своего оператора, что их приходилось беречь. Обоих. А этот временно приписанный к гарнизону башни оболтус так и норовит пробраться к орудиям, в тайной надежде совершить какой-нибудь подвиг. Сопляк… героическая смерть редко попадает в списки великих деяний.
Откуда-то издалека донёсся грохот взрывов, и с соседней башни, что стоит на пересечении улиц Правды и Последнего лихоимца, ушли в небо огненные стрелы. Не слишком ли рано? Даже если у них новые образцы зарядов…
— Батарея, к бою!
«Железный град» простучал по щитку стреломёта, выбивая искры и оставляя вмятины, и тут же следом обрушилась новая порция. Собственно, это не железо, а обыкновенный лёд, но колдовство пиктийцев придаёт ему необыкновенную твёрдость, что при огромной скорости очень опасно. Складные навесы, установленные после первого же налёта, убрали сразу — мешают круговому обстрелу. Вот и остаётся надеяться только на доспехи. Да ещё на удачливость, военными людьми ценящуюся не меньше прочих талантов.
Ледяное копьё, прилетевшее откуда-то сзади, рассыпалось по каменному полу площадки мелкими крошками и заставило Людвига произнести вслух старинное фамильное ругательство:
— Шайссе пута бастардо блиатт!
Значения этих слов давно никто не помнил, но по семейным преданиям они выручали не одно поколение Жайворонков в трудную минуту. Помогло и сейчас — атакующий дракон будто врезался в невидимую стену, и тут же в открытую пасть влетела огненная стрела. Уродливую зубастую голову разнесло в клочья, и отливающее на солнце зелёной чешуёй тело рухнуло вниз, радуя слух воплями пристёгнутых к сёдлам фигурок в алых мундирах.
Старший сотник уже не командовал батареей — отлаженный неделями тренировок и предыдущими налётами механизм обороны работал сам по себе и в дополнительном руководстве не нуждался. Разве что иногда требовалась замена выбывших из строя шестерёнок того механизма, но бойцы второй смены, бывшей отдыхающей, без понуканий заменяли погибших номеров расчётов.
«Одно хорошо, — подумалось Людвигу при виде очередного драконьего плевка. — Не скользко будет. Подсушивает…»
— Стрелу!
Мог и не кричать — заряжающий без напоминаний положил в приёмный лоток стреломёта длинный цилиндр с заострённым носом и металлическими перьями хвостовика, а наводчик нажал на рычаги, поворачивая орудийную платформу.
