— Да? Ну, мне ведь тоже отпуск положен, — развалившись на диване, она закинула ногу за ногу.
— Разве? — слегка подняв бровь, Артем усмехнулся. — В трудовом законодательстве вроде бы ничего не сказано об отпуске проституткам. Государство, как видишь, о вас не заботится.
— Вот поэтому я сама о себе и думаю.
Не отрывая жадного взгляда от ее гибкого тела, он шумно сглотнул слюну, потом взял стул и, развернув его спинкой вперед, уселся в своей излюбленной позе — верхом.
— Давай, поговорим откровенно, Зоя. Тебе нравится жизнь, которую ты ведешь?
— Ну, я ж под поезд не бросаюсь — значит, нравится.
— Такая жизнь не может нравиться! Я понимаю, что твоим воспитанием никто не занимался, ты слишком рано попала в руки людей, которые стали использовать твою красоту ради наживы, они принудили тебя заниматься тем, чем ты занимаешься, они…
— Брось, Темочка, — в ее ленивом голосе звучала явная насмешка, — меня никто не принудит, если я не захочу. Мне всегда нравилось трахаться с разными мужиками, а если за это еще платят, то что тут плохого?
— Полное отсутствие представлений о морали! — всплеснув руками, Доронин вскочил и забегал по комнате. — Зоя, ты же не малограмотная, ты училась в школе, ты читала классиков, наконец!
— А классики-то тут при чем?
— Ты же себя продаешь! Продаешь!
В насмешливо прищуренных глазах Зойки сверкнула насмешка.
— Сейчас все себя продают, Темочка. Ты вот, чтобы меня получить, согласен свой язык на замке держать, а мне за тебя в тройном размере платят. Выходит, мы с тобой оба на продажу — что журналист, что проститутка.
Доронин побагровел.
— Ты… ты не соображаешь, что говоришь! — внезапно, словно обессилев, он махнул рукой и плюхнулся на диван рядом с ней. — Ладно, ты права! Никогда не предполагал, что меня до такой степени закрутит баба, да еще проститутка. Умоляю тебя, Зоя, выходи за меня замуж! Мне на все наплевать — кто ты, что ты, я тебя любую возьму! Я же за тебя переживаю, ведь твоя профессия опасна — каждый новый партнер это риск подхватить заразу, неужели ты не понимаешь?
— Ладно тебе, — она снисходительно хмыкнула, — это неопытные заражаются, а нам Жак всегда импортные резинки достает. Я за все время даже лобковую вошь не подхватила — мы сначала смотрим, здоровый клиент или нет, а потом с ним трахаемся.
— Да? А если б ты вдруг обнаружила у меня сифилис? Ты человек подневольный, раз тебе приказали меня ублажать, то никуда бы не делась. И что тогда?
Зойка снисходительно усмехнулась.
— Тогда, Темочка, тебя и ублажать не надо было бы, ты бы и без этого сидел тихо — со страху, чтобы про твой сифилис никто не узнал.
Расхохотавшись, Артем обнял ее и притянул к себе.
— Ты хитрая бестия, Зоинька, иди сюда.
Глаза ее мгновенно затуманились, дыхание участилось.
— Целуй меня, Темочка, я люблю, когда ты меня целуешь.
Он медленно раздевал ее, покрывая страстными поцелуями прекрасное гибкое тело, потом торопливо сбросил свою одежду. Сплетясь, они упали на ковер, ноги Зойки обхватили и с силой стиснули торс партнера, вынуждая его глубже проникать в нее. Наконец она со стоном расслабилась, позволив ему закончить. Обессиленный Артем какое-то время лежал, уткнувшись носом в жесткий ворс ковра, потом поднялся и, подхватив Зойку на руки, перенес на кровать. Лег рядом, обняв за плечи, а когда она попыталась немного отстраниться, крепко прижал к себе.
— Не пущу, даже не пытайся убежать!
— Я не пытаюсь, жарко же, Темочка.
— Ни с кем, кроме меня ты больше не будешь, поняла?
— Ты меня задушишь.
— Задушу, если ты станешь мне изменять. Завтра идем в ЗАГС.
— Ты ненормальный, я же тебе сказала, что не пойду.
Из груди его вырвался неприятный смешок.
— Не пойдешь сама — заставят, у меня тут кое-кто из сильных крепко в кулаке зажат.
Черные глаза Зойки полыхнули гневом, она презрительно фыркнула.
— Думаешь, ты так уж сильно на всех тут страху навел? Будешь много грозить — в Дону утопят, здесь у нас народ непростой.
Доронин расхохотался.
— Может, и утопили бы, да кишка тонка. У меня заключен своего рода договор, и твое мнение здесь никого не волнует. Завтра мы расписываемся, послезавтра уезжаем.
— Завтра?! — ахнула Зойка. — Но завтра нас никто не распишет, в ЗАГСе месяц лежит заявление.
— Ничего, — он весело взъерошил ее короткие волосы, — для нас с тобой срок сократят.
Закрыв глаза, она какое-то время сосредоточенно размышляла, потом решила, что выбора нет. Придется согласиться, а позже, может быть, удастся найти выход.
— Ладно, раз тебе так приспичило идти в ЗАГС, то черт с тобой, я согласна.
Артем расцвел, радостно заулыбался.
— Вот и хорошо, значит, вопрос улажен. Потом ты поймешь, что все это для твоей же пользы. Подумай, неужели быть моей женой и жить в столице хуже, чем оставаться здесь в провинции на правах рабыни? Да все просто от зависти лопнут!
— Кто, интересно?
— Ну, одноклассницы твои бывшие, например.
— Да они и так лопаются — из нашего класса бывшего три телки к Жаку работать просились, а он их никого не взял. Говорит: ни кожи, ни рожи.
— Ты нарочно меня хочешь позлить, Зоя? — кротко спросил он.
— Ага, — она весело фыркнула и покрутила хорошеньким носиком, — а что, нельзя?
— Можно, — теряя голову, Артем прижал ее к себе, — тебе все можно, моя королева. Клянусь, я всю жизнь посвящу тебе, я брошу пить, не волнуйся.
— Это точно, трезвый ты мне больше нравишься, — смех Зойки колокольчиком повис в воздухе, руки грациозно взметнулись кверху, обхватив его шею, а мозг лихорадочно работал, обдумывая варианты спасения, — только вот что, Темочка, давай, я сначала белое платье себе сделаю, а потом пойдем в ЗАГС — свадьба ведь все-таки.
Лицо Доронина мгновенно окаменело.
— Ничего, обойдешься. В Москве купим платье и отметим свадьбу.
— Ну, хоть послезавтра, ладно? Неудобно ж в старом идти. Завтра я домой сбегаю, в шифоньере пороюсь — у меня много нормальных шмоток, только погладить надо будет кой чего и подшить. Да, Темочка, хорошо? Хорошо?
Утром Артем позвонил Тине Валевской.
— Привет. Мне сегодня нужна будет машина.
— Куда ехать? — не ответив на его приветствие, сухо и коротко спросила она.
— Надо отвезти Зою к ней домой — ей нужно выбрать себе одежду для нашей свадьбы. Я отвезу ее, подожду возле подъезда и привезу обратно — ей незачем разгуливать по городу.
