Столь легкая победа Гориславского ни на толику не обрадовала — его жизненный опыт был достаточно богат.
— И какую компенсацию вы за это потребуете от города? — деловито поинтересовался он.
Самсонов кивнул.
— Рад, что вы меня правильно поняли. В зону города входит частный сектор на берегу Дона. Город заключает со мной договор — я арендую эту землю сроком на пятьдесят лет.
— На пятьдесят лет? — изумленно воскликнул председатель. — Но что вы будете делать с частным сектором?
— Я выкуплю у владельцев их дома — через подставных лиц, естественно.
— Они вряд ли согласятся — при нынешней ситуации в стране…
— Согласятся — если вы в течение месяца предоставите им квартиры в новостройках, — подняв руку, бизнесмен притормозил вопль возмущения, рвущийся с уст собеседника, — не надо спорить, я знаю, что такая возможность у города есть. Чтобы все выглядело законно, я помогу вам получить заключение комиссии об аварийном состоянии частного сектора. Итак?
Испустив тяжелый вздох, председатель кивнул.
— Хорошо, мы изыщем такую возможность, хотя придется ущемить интересы ветеранов войны. Но для чего вам понадобился этот сектор?
— Построю кемпинг для людей со средствами, желающих развлечься. Городу это тоже принесет неплохой доход.
— Что ж, — в глазах Гориславского появился интерес, — ладно, тогда у меня к вам еще такой вопрос: мне известно, что вы вложили в спортивно-оздоровительный комплекс огромные средства, а теперь он закрыт — уже полтора месяца. За последние два года комплекс стал для населения центром досуга, и то, что теперь людям некуда податься, только усугубляет обстановку.
— Комплекс будет открыт сразу после подписания нами договора аренды.
— Понятно, — председатель уныло скривился, — еще одно средство надавить на руководство города. Что ж, умно. Где директор комплекса Тихомиров — жив хотя бы?
— Этого я действительно не знаю, но узнаю.
— Хорошо, господин Самсонов, будем считать, что мы договорились по всем пунктам. Честно сказать, я рад, что вы решили развивать свой бизнес в Советском Союзе — с теми средствами, что вы имеете, можно было бы вести спокойную жизнь где-нибудь на Западе.
Бровь Самсонова весело взлетела кверху.
— И оставить на съедение другим нашу великую страну? Ее еще лет тридцать будут рвать на части, и я хочу поиметь свой кусок. Вы ведь себе тоже чуток отщипнете, а?
Гориславский сдвинул было брови, чтобы собеседник понял недопустимость подобных шуток, но неожиданно махнул рукой и рассмеялся.
— Моя супруга прожужжала мне все уши, — весело сказал он, — уверяет, что минеральная вода, которую вы экспортируете, имеет омолаживающий эффект и оказывает успокаивающее действие. Раньше в комплексе ее можно было получить бесплатно, а теперь комплекс закрыт. Да и мне самому для моей печени…
— Я распоряжусь сегодня же доставить вам целый ящик с завода.
Выйдя из здания горисполкома, Самсонов сел в машину и по радиотелефону позвонил Тине.
— Милая, — ласково спросил он, — как у тебя дела?
— Укладываю вещи. Как вы с папой мне велели, буду сопровождать Доронина с молодой женой в Москву — мы вылетаем ночным рейсом. Как встреча с Гориславским — все прошло хорошо?
— Даже лучше, чем я ожидал.
— Поздравляю. Когда ты вернешься домой?
— Сейчас мне нужно ехать в Воронеж, до твоего отъезда мы уже не увидимся. На всякий случай целую, будь умницей. Постарайся в Москве хорошо провести время, развлекись — походи по театрам, по ресторанам.
— Спасибо, — в голосе молодой женщины слышалась легкая обида, но Самсонов решил не обращать на это внимания.
К приходу Тины Артем уже протрезвел, умылся и даже брызнул себе в рот дезодорантом, чтобы нейтрализовать запах перегара. Он бодро попрощался с дежурной, пожелавшей ему счастливого пути, сделал ей комплимент, и по всему было видно, что настроение у него прекрасное, а жирное пятно на новом отцовском костюме придавало его облику особую пикантность.
Когда они подъехали к перекрестку, Зойка неожиданно попросила Тину пересечь Дон не по улице Луначарского, а по Первомайской.
— Но от Первомайской до твоего дома намного дальше, зачем…
Артем прервал ее на полуслове:
— Пожалуйста, поезжай так, как просит Зоя, нам еще нужно заехать в одно место.
— В какое еще место? — поразилась Тина.
— У входа на кладбище припаркуй, ладно? — не отвечая на ее вопрос, попросила Зойка.
— Ты хочешь перед отъездом побывать на чьей-то могиле? Тогда раньше нужно было ехать, сейчас уже совсем темно.
Слова Тины повисли в воздухе. Поколебавшись, она все же проехала по Первомайской и притормозила на широкой площадке, где обычно парковали машины навещавшие могилы родственники усопших.
— Нет, не на могиле — просто нам с Артемом нужно навестить одного свидетеля, — весело проговорила Зойка. — Можешь пойти с нами, если очень хочешь. И Мишка пусть послушает, чего тут скрывать?
Доронин повернул к ней изумленное лицо.
— Ты что, хочешь, чтобы они пошли с нами?
— Ну и что? Пусть послушают, что у нас в городе делается. А Тина потом может своему папе все рассказать — он же у нее в милиции работает.
После столь загадочных слов уже никакая сила не могла бы заставить Тину остаться на месте. Заперев машину, она вместе с охранником Мишей последовала за Артемом и без умолку болтавшей Зойкой. Они пересекли Первомайскую улицу и, пройдя дворами, оказались у задней двери комплекса.
— Это же комплекс Тихомирова! — в голосе Тины слышалось нескрываемое удивление. Артем остановился, и ноздри его шевельнулись от любопытства.
— Тот самый Тихомиров, который исчез неизвестно куда?
— Ага, тот парень здесь работает, — Зойка указала на дверь и, чтобы скрыть охватившее ее напряжение, начала трещать, как из пулемета: — У них сейчас комплекс закрыт, но ему, этому парню, надо каждый день приходить, потому что он электричество проверяет, а если не проверит, то пожар может быть — замыкание и всякое разное.
Уже не слушая ее, Тина торопливо толкнула дверь и вошла, за ней последовали Доронин и охранник Миша. Коля, делавший вид, что возится с розеткой, повернул голову, на лице его было написано нарочитое недоумение.
— Колян, ты что ли? — радостно воскликнул вдруг Миша, шагнув в его сторону.
Коля немедленно его узнал — когда-то они вместе учились в институте и даже какое-то время жили в одной комнате в общежитии, но Михаила за неуспеваемость отчислили.
— Мишка! — он энергично встряхнул руку бывшему однокурснику. — Ты куда же пропал, чертяка? Ни слуху от тебя, ни духу.
— В армию забрали, служил в десантных войсках, а как демобилизовался, предложили в вашем городе в охране работать. А ты как?
