Книга Мелочи геройской жизни, страница 59. Автор книги Алина Илларионова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мелочи геройской жизни»

Cтраница 59

Тогда понял Лапа, что бес говорил не о людях загубленных. Да только поздно было. Замкнулся он в опочивальне на все засовы да запоры, стал углы водицей святой кропить — шипит вода, знамения принялся творить — рука тяжёлая плетью падает, схватил «Слово Божие» — вспыхнула книга святая, опалила нечистого. Задрожала дверь от силы великой, и разломился засов хворостинкой. И набросилось на проклятого зверьё дворовое да лесное, домашнее да полевое; а уж сколько крыс да мышей он в своей жизни потравил-задавил — не счесть. Когда от хуторянина ничего не осталось, кроме последнего вздоха, пришла она — девица, им загубленная. А с ней — ещё двое, кого он никогда не видел, но с первого взгляда узнал.

И сказала ему: «Говорил ты, что дом — твоя крепость, и себя в ней ключником называл. Так оставь же свою крепость — мне без надобности, а ключи я с собой заберу…»

Слышали батраки рёв да вой во дворе — друг за дружкой хоронились; слышали слуги крики в опочивальне хозяйской — в подклете дрожали. Никто Лапе на помощь не пришёл, все забоялись. Наутро решились люди в хозяйскую клеть заглянуть, но не нашли господина. И сундук со златом пропал, как в омут канул.

Что на хуторе приключилось, куда купец с золотом своим сгинул — никому не ведомо, а кто ведал, те давно в земле спят…

Бушует Лапа, навеки в своей крепости замкнутый. Да только все ключи его ключница забрала.

* * *


По лазоревой росе,

По лазоревой росе

Ходит девица босая

С чёрной лентою в косе…

— Ну как тебе моя сказка?

— Это очень грустная сказка… — тонкие пальцы прядь за прядью перебирали волосы аватара, тихий голос рассказчицы журчал прямо в мыслях, и совсем не хотелось возвращаться в реальность.

— Грустная? — задумчиво переспросила омутница. — Как посмотреть.

— Значит, эта песня про вас?

— Её сложили задолго до меня. Нас много таких.

— Выходит, Лапа стал самим домом?

— Да. И, как прежде, блеск золота манит охотников до поживы, да только сам знаешь, где дармовое сало бывает. Вместо клада те, кто приходит, раскапывают в собственном сердце потаённые страхи, сомнения, неприязни, а Лапа делает всё, чтобы они разрослись и задушили того, кто их посеял. Большинство сразу уходят, очень немногие борются, как ты, но когда и их дом одолевает, я на помощь прихожу. При жизни Лапа был сильнее, а сейчас я. Теперь он — мой пленник, и дом — его крепость, ключа от которой я не отдам. И все, кто пришёл в ту ночь, будут приглядывать за ним и следить, чтобы он зла не творил.

— Картина в спальне! На ней те самые звери и птицы, и вы вместе с ними… Простите, я не узнал вас сразу.

Омутница вздохнула, но отнюдь не печально.

— Когда-то моя коса была золотой точно ржаное поле, а глаза ровно небо над ним. Теперь я другая. Иллиатар не услышал моей мольбы, но Живица подарила мне новую жизнь и новое имя. Когда-то давно меня Иржицей [17] звали… а теперь Росою.

— Вам, наверное, грустно здесь одной. Хотите, мы между вашим озером и Истринкой канал выроем? — предложил Арвиэль. — Русалки к вам будут почаще наведываться, да и вы к нам заплывайте.

Рука омутницы замерла, потом задрожала, и аватар, которому по-прежнему лениво было открывать глаза, понял, в чём дело, только когда Роса захохотала на всё озеро, вспугнув лягушек.

— Не волнуйся, твои крепко спят и нас не слышат, — отсмеявшись, сказала омутница. — А Мириада говорила, что ты забавный! Но за меня не переживай, я не одна. Такие, как вы, часто приходят, меня потешают, да и… сам посмотри.

Арвиэль посмотрел и сразу сел. Похоже, они с Росой давно уже были не одни. На границе воды и берега сидели на корточках два беловолосых черноглазых мальчика лет шести, похожих, точно капли воды, и разглядывали аватара как расписную игрушку на ярмарке, разве что уши на прочность пришива не проверяли. Обрадовавшись, что «дядя» проснулся, один любознательно спросил, ткнув пальчиком:

— Дяденька, а зачем вам такие большие зубы? Вы тот волчок, который за бочок кусает?

— Вообще-то, иногда кусаю, — признался оборотень.

— Ух, ты! — восхитился другой мальчик. — А мы кусаться не умеем… только топить, да и то мамка не велит.

— Если маму слушать не будете, приду к вам домой и покусаю, — пригрозил немного осовевший аватар.

— Вот здорово! Тогда мы вас утопим! — просияли милые дети.

Арвиэль запоздало сообразил, что иным способом в жилище омутников не попадёшь.

Взглянув на посветлевший излом неба над рощей, Роса заторопила детей в дом:

— Пора нам, рассвет уже скоро. Да и вам возвращаться пора.

— Значит, здесь нет клада? — Арвиэль тоже поднялся, отряхнулся, сиречь ещё больше развёз глину по мокрым насквозь штанам.

— Есть. Вон там, — русалка показала на затон. — Но мои сыновья никого к нему не пустят. Это золото проклято.

— Да уж.

Детки с восторженным визгом утопили друг друга, только волны кругами пошли в доказательство того, что в старице Клин живёт кто-то крупнее налимов. Зайдя в воду по пояс, омутница вдруг развернулась:

— Ты сказал, что моя сказка грустная. Но это не так. У меня есть дом и дети — о чём ещё женщине мечтать? А вот ты, живой, грустишь от одиночества.

— Наверное, в день, когда я родился, звёзды как-то неудачно сошлись, — развёл руками парень.

— Не вини звёзды. Мы не рождаемся, чтобы жить одинокими, но порой сами себя обрекаем на одиночество.

— Но если одиночество — это единственный выход?

— Это неверный выход, — покачала головой Роса. — Другой ищи. И не грусти…

… Арвиэль задумчиво потёр бурые штаны такими же ладонями и решительно полез в озеро. Когда вернулся к костру, ребята уже проснулись и стучали ложками по пустому котлу, расшевеливая зевающих девочек.

— Ты что, в одежде купался? — изумилась Майя, пощупав рубашку Арвиэля.

— Ага, заодно и постирался. — Пугать симпатичную нечисть голой задницей было совсем не по-мужски.

* * *

Дома выяснилось, что Симка с Козьмой ничего не натворили. Ну, почти. Разве что отгрызли ножку дивана, выпотрошили подушки, ощипали веник, опустошили кладовую, развезли уголь по полу и едва не спалили избу, когда пытались согреть молочка на ужин. Кто за что конкретно отвечал — хозяин не интересовался, только рукой махнул, и домовой, успокоившись, доверительно поведал, как славно они с Козенькой играли в салочки на чердаке. Арвиэль представил масштаб бедлама (на чердаке висели сушёные травы, низки лука с чесноком и лежал старый «ненужный нужный» хлам) и решил отложить визит до грядущей осенней уборки.

Неделю спустя выходной стражник постучался в библиотеку. Несколько лет назад выяснилось, что книги есть не только у него, и горожане сложили рукописное и печатное добро в одном месте. Когда сюда же добавилось ещё несколько книг, купленных Береном на собственные деньги, всем городом решили часть общака выделить на строительство дома знаний и его пополнение.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация