— В дальней части острова. Но не уверена, что он согласится с вами поговорить. Живет отшельником, и, насколько я слышала, не очень-то привечает гостей.
— Что ж, спрошу сама и узнаю, согласится ли профессор Пикеринг поговорить. Вы объясните мне, как добраться до его дома?
— Очень просто. Он на отшибе, в стороне от главной дороги, но вы легко его найдете. Я уже нарисовала вам карту. Может, желаете перекусить перед тем, как отправиться в путь?
Только сейчас Дана вдруг поняла, что ужасно проголодалась.
— С удовольствием.
— Могу предложить гуляш из говядины. Или сандвич.
— Гуляш… звучит соблазнительно. И еще очень кстати пришлась бы чашка горячего кофе.
— Тогда переодевайтесь, жду вас внизу, — произнесла Мейбл и отворила дверь в просторную комнату с видом на море. — В ванной чистые полотенца. Вот вам ключ от номера. А если понадобится что-то еще, скажете мне. Я буду внизу.
Дана бросила рюкзак на постель, сняла промокшую одежду. Затем быстро приняла обжигающе горячий душ, спустилась вниз, съела большую порцию вкуснейшего гуляша и отправилась в отдаленную часть острова Исла де Муэрте навестить Отто Пикеринга. План ее был достаточно прост.
Глава 6
Сидя за ленчем, Дана слышала, как дождь гулко барабанит в окна гостиницы «Би энд Би». Она надеялась, что к тому времени, как отправится к дому Пикеринга, этот ливень, наконец, прекратится, но надежды ее не оправдались. Дождь только усилился.
Главная дорога состояла из двух полос и огибала остров по кругу. Стволы редких деревьев, растущих с подветренной стороны, были искривлены, согнуты, и, казалось, так и норовили прильнуть к скалистому берегу. По другую сторону дороги яркие вспышки молний высвечивали из туманной мглы густой хвойный лес. Согласно карте Мейбл, дом Пикеринга находился в пятнадцати милях от гостиницы и в двух милях от пересечения главной дороги со второй, идущей по диагонали Исла де Муэрте. Дана ехала медленно, но уже минут через двадцать достигла второй транспортной артерии. Проехав еще две мили, она свернула на узкую грязную дорогу, уходившую в густой лес. Сомкнувшиеся над головой ветви немного защищали машину от дождя, но почти не давали пробиться свету. Здесь было темно и создавалось впечатление, что деревья так и наваливаются на нее с двух сторон. Дана была не из трусливых, но близость этого векового, какого-то первобытного леса почему-то заставляла ее нервничать.
А потом вдруг прямо перед ней возник дом Пикеринга. Старый, большой, выкрашенный в темно-коричневую краску, он почти сливался по цвету с окружавшим его со всех сторон лесом. Центральная его часть состояла из двух этажей, затем уже к ней присоединялись все остальные пристройки — как показалось Дане, без всякой логики и соблюдения пропорций. Одноэтажные, двухэтажные. А сбоку красовалась даже трехэтажная башенка, из окон которой, очевидно, открывался вид на море. И все эти строения выглядели крайне неухоженными; двор неубран, зарос сорняками, краска на стенах облупилась.
Дана остановила машину и побежала к крыльцу с навесом. Звонка тут не было, вместо него посреди двери было прибито к железной пластине тяжелое бронзовое кольцо с головой льва. Дана взялась за него и постучала всего один раз в надежде, что бряканье металла о металл проникнет через толстую дубовую дверь и шум дождя и ветра. Выждала с минуту, потом постучала еще раз, и еще. И уже собиралась сделать это снова, как вдруг услышала за дверью голос: «Да иду я, уже иду!»
Минуту спустя дверь со скрипом отворилась, и Дана увидела перед собой пожилого лысеющего господина с нездоровым желтоватым цветом лица. Он стоял, ссутулившись, и был одет в белую рубашку, синий галстук в белую крапинку, коричневый твидовый пиджак с кожаными заплатками на локтях и мешковатые зеленые брюки, совершенно не подходящие к пиджаку. К тому же последние, слишком свободные дня него, держались на подтяжках.
— Ничего не покупаю, — торопливо выпалил Отто Пикеринг.
— А я ничего и не продаю, профессор.
— Тогда зачем вы здесь?
Дана протянула ему визитку.
— Я пришла по поручению моей клиентки.
Пикеринг подозрительно разглядывал визитку.
— Я бы позвонила, — продолжила меж тем Дана, — но вашего телефона нет в справочнике. И адреса электронной почты найти не удалось. А поскольку дело срочное, то и писать письмо не стала.
— Вы так и не сказали, чего именно от меня хотите, юная леди.
— Я здесь из-за скипетра, который султан Мехмет II вручил Геннадиусу.
На лице Пикеринга отразилось изумление. Но он тотчас взял себя в руки.
— Вы позволите мне войти? — спросила Дана. — А то я здесь просто утопаю.
Профессор колебался, Дана все же надеялась, что он не захлопнет дверь прямо у нее перед носом. Затем Пикеринг повернулся к ней спиной и двинулся вглубь дома по длинному коридору. Она поспешила войти и последовала за ним.
Внутри стены дома были отделаны панелями из темного дерева, освещение тусклое, везде гуляют сквозняки. Ковры истерлись, в воздухе витал запах запустения. Дана не удивилась бы, обнаружив растущие на стенах плесень и грибок. Пикеринг провел ее в просторную комнату с высокими потолками и широкими двустворчатыми окнами до самого пола, из которых при каждой вспышке молнии открывался вид на лес. На огромном персидском ковре стояли диваны с полинялой обивкой, исцарапанные журнальные и угловые столики, кресла с провалившимися сиденьями. Предметы мебели самые разнородные, никак не сочетающиеся друг с другом.
В высоком камине ревел огонь, от него так приятно веяло теплом. Над камином висела голова лося с огромными рогами, и у Даны возникло неприятное ощущение, что зверь смотрит прямо на нее. С двух других стен на женщину-сыщика угрожающе косились черный медведь и горный лев
[3]
.
В углу стоял массивный письменный стол, освещенный настольной лампой на длинной изогнутой ножке. По нему в беспорядке разбросаны бумаги и блокноты. Рядом с ноутбуком — первой современной вещью, замеченной здесь Даной, — громоздится высокая стопка книг. Пикеринг уселся за стол, Дана пристроилась напротив, на стуле с высокой спинкой. Сиденье жесткое, без обивки, страшно неудобное.
— Так что там с этим скипетром? — осторожно спросил Пикеринг. Дана заметила, как нервно дрожат его пальцы в желтых табачных пятнах, как он избегает смотреть ей прямо в глаза.
— Вам известно о золотом инкрустированном драгоценными камнями скипетре султана Мехмета Второго, который он вручил Геннадиусу после падения Константинополя, когда тот согласился стать патриархом православной церкви?
— Видите ли, юная леди, у меня научные степени по истории из Гарварда и Оксфорда, докторскую диссертацию я защищал по Оттоманской империи, так что можете не сомневаться: я имею представление о том, что происходило во времена правления султанов.
