Она подняла голову, и в глазах ее я увидела неподдельный ужас:
— Что?! Подписал?!
— Да. Но денег на его счете так и не появилось. Юрий проверял.
— Бедный Алик… как же глупо… ведь мы умоляли его быть осторожнее…
— А теперь у меня второй вопрос. Скажи, кто из приближенных — или вообще из вхожих в дом твоего мужа — первым заговорил с тобой о продаже акций?
От напряжения захотелось курить, но портсигар остался дома, и я вытянула сигарету из Настиной пачки. Потемкина морщила лоб, пытаясь вспомнить, но, видимо, это получалось плохо.
— Я не знаю… мне кажется, я получила какое-то письмо… да, точно — письмо. Но там не было фамилии, только название фирмы. Я уверена, что письмо так и лежит у меня в тумбочке возле кровати. Если хочешь, я дам тебе ключи от дома. Там сейчас никого нет — домработница всегда уезжает на праздники.
— Но как я в поселок-то попаду?
— Возьми мой пропуск. Охрана никогда не смотрит в лицо, им важно, чтобы бумажка была. Ручаюсь, что никто не спросит, кто ты такая, если пропуск будет настоящий.
— Хорошо. Дом на сигнализации?
— Да, там в прихожей справа система, нужно код набрать, я тебе напишу. А уходя, снова наберешь, и все включится.
— Отлично. Неси пропуск, пиши код, и я поеду.
Настя убежала, а я, сделав глоток вина, почувствовала, что от нетерпения вся дрожу. Мне хотелось лететь в «Снежинку» немедленно: вдруг в письме найдется что-то интересное? Но попасть туда я смогу только завтра…
Ночь я провела как в тумане. Спать не могла — все думала о письме и о том, когда мне удобнее будет забрать тело Александра Потемкина из морга. Наверное, это лучше делать после праздников? Или посоветоваться с Тузом? Ох и надоела я ему, наверное, со своими просьбами… Но выхода у меня нет. А сегодня, как только проснется Светик, мы с ним наведаемся в «Снежинку».
Он проснулся в прекрасном расположении духа, напевал что-то в душе, потом варил овсянку и готовил тосты с красной рыбой. Принес все это в спальню, установил поднос и лег рядом:
— Ну что? Рассказывай о планах. Вчера обещала.
— Мы с тобой сейчас поедем в один отличный загородный поселок. Мне нужно кое-куда зайти, а потом просто походим там и посмотрим, что и как, — сообщила я, откусывая от тоста.
— Надеюсь, в этом нет чего-то криминального?
— Ну что ты! Все совершенно законно, — заверила я, надеясь, что так оно и будет.
Ехать решили на машине, справедливо рассудив, что дороги сегодня еще свободны. Погода оказалась располагающей к прогулкам, и я порадовалась, что смогу даже загородным воздухом подышать. Вчера мне хватило тех нескольких часов, что я провела на даче Туза в сосновом лесу: свежий воздух так разморил меня, что я уснула дома почти мгновенно, хотя спать оставалось всего пару часов. Однако я не чувствовала себя разбитой, наоборот.
Светик сел за руль сам — я не очень люблю водить «Мерседес», он для меня тяжеловат и неповоротлив, а ехать на «Смарте» муж отказался наотрез. Маленькие габариты машины приводили его в ужас, и он постоянно жаловался на клаустрофобию.
Мы уже выехали из Митино и свернули на дорогу, ведущую в «Снежинку», когда я вдруг сообразила, что на шлагбауме меня могут спросить, к кому я еду. В поселке жили иностранцы, и только семья Потемкиных, как владельцы, не вписывалась в это правило. Я как-то не подумала об этом вчера…
Но, к счастью, охранник не особенно интересовался моей личностью, как, впрочем, и личностью моего супруга. Осмотрев пропуск со всех сторон, он вернул его мне и нажал кнопку, поднимая шлагбаум. Мы довольно долго плутали по территории в поисках нужного дома, пока наконец не уперлись прямо в его ворота. Я решила, что будет лучше, если мы уберем машину с улицы, чтобы незнакомые номера не привлекли чьего-то внимания. Выйдя, я нашла кнопку ворот, открыла их и помахала Светику, чтобы заезжал.
Дом выглядел пустым, на засыпанных снегом дорожках — никаких следов, и это здорово осложняло дело. К счастью, все дорожки были окаймлены довольно высоким бордюром, и по нему я и добралась до крыльца. Светик тоже проделал эту акробатическую процедуру, выразив, однако, неудовольствие:
— Почему нельзя пройти по дорожке? Вечно ты усложняешь…
— Мы не должны оставлять следов. Поэтому очень тебя прошу: не снимай перчаток и по возможности ничего внутри не трогай.
— И после этого ты говоришь, что нет криминала? А где хозяева?
— Погоди, Светик, не мешай… — процедила я, возясь с замком. — Я должна отключить сигнализацию, иначе у нас будут крупные неприятности.
Двухэтажный дом внутри оказался просто громадным. В поисках комнаты Анастасии я обошла его полностью, обнаружив пять спален с пятью же ванными, просторную гостиную, большой кабинет и кухню размером с площадку для тенниса. Спальня хозяйки оказалась на втором этаже — большое помещение, оформленное в коричневых тонах, с широкой кроватью и пристроенной гардеробной. Я присела у прикроватной тумбы и принялась вынимать из ящика бумаги.
— Варя, что ты делаешь? — удивленно спросил вошедший через какое-то время Светик.
— Погоди… я потом все объясню, сейчас просто помолчи, ладно?
Письмо никак не находилось, я уже начала отчаиваться и думать, что Анастасия могла просто выбросить его и забыть об этом. Но вдруг на самом дне ящика я нашла то, что искала. Сунув конверт в карман, я сложила все обратно, закрыла ящик и поднялась:
— Все, дорогой, мы можем идти.
— Объяснись наконец! Мы, как два вора, вламываемся в чужой дом, ты обыскиваешь спальню… Варя, что происходит?
— Ну, во-первых, мы не вламывались, а вполне цивилизованно вошли через дверь, имея ключ. Во-вторых, я взяла только то, что мне разрешила взять хозяйка. Так что никакого криминала. А теперь мы тихо уходим отсюда. Если хочешь, можем погулять по поселку.
Снова включив сигнализацию, мы вышли на улицу. Светик предложил гулять пешком, а машину забрать после, и я согласилась. Мы пошли по улице, разглядывая дома. Они были разными, но все большие по площади, хотя таких, как дом Потемкиной, я больше не увидела. Очевидно, он был эксклюзивным, раз принадлежал владельцу поселка. Навстречу то и дело попадались то ребятишки с санками или коньками, то целые семьи. Слышалась иностранная речь — я лично уловила французскую и немецкую. Этот поселок задумывался как жилье для иностранных специалистов, работающих в Москве, и все тут создавалось для их удобства. Мы увидели школу и детский сад, большую клинику, магазин и даже салон красоты, который сегодня работал. Кроме того, в поселке оказалось и собственное озеро, на другом берегу которого находилась, как я поняла, «Снежинка-2» — поселок, в котором располагались сервисные структуры.
— Красиво здесь, — оглядывая лодочные гаражи, произнес Светик.
— Да… только как-то… не по-русски, что ли. Вроде не Европа еще, но уже и не Россия. И жить тут я бы точно не хотела.
