Книга Капитан Френч, или Поиски рая, страница 17. Автор книги Михаил Ахманов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Капитан Френч, или Поиски рая»

Cтраница 17

Что же дальше? В древности потребность в сексе снижалась с возрастом, пока не наступала менопауза и желания такого рода окончательно не отмирали. Если бы Шандра жила в двадцатом веке, ей давно пришлось бы перейти в категорию “старых дев”, как их тогда называли; гормональная перестройка организма началась бы у нее раньше, чем у замужних сверстниц, и годам к пятидесяти пяти она сделалась бы идеальной Христовой невестой, без всяких грешных мыслей под седыми и поредевшими локонами. Но в современном мире женщины незнакомы ни с менструальным циклом, ни с климаксом; они вечно молоды — и, следовательно, вечно жаждут. Попробуйте выдержать сорок лет в безводной пустыне вроде обители непорочных сестер!

Но сейчас жажда была наконец утолена. Губы моей Шандры запеклись, но виной тому было не отсутствие живительной влаги, а поцелуи.

Проснувшись, я услышал рядом ее тихое дыхание. Это был волшебный момент: повернуться и увидеть ее лицо, немного утомленное, но такое прекрасное и юное!.. Было ли мне с ней лучше, чем с другими? Частый перестук сердца отбивал “да”, но вторая моя половина, холодная и прагматическая, говорившая со мной мерным голосом “Цирцеи”, напоминала, что я и раньше испытывал нежность, сострадание и любовь. С другими женщинами, не с Шандрой… Но сейчас она была рядом, она улыбалась, и я потянулся к ней и прижался губами к розово-смуглой щеке.

Она проснулась мгновенно.

— Грэм! — Ее руки обвили мою шею. — Грэм, я видела тебя во сне!

И мы снова занялись друг другом. Отличный завтрак, клянусь Черной Дырой!

Потом я спросил, не хочет ли она чего-нибудь перекусить.

— Конечно! — воскликнула Шандра с таким восхищением, будто я изрек самую гениальную мысль со времен Демокрита. — Конечно, милый! Мы пойдем в трапезную? И я могу надеть тот красивый розовый костюм, который ты мне вчера подарил? Я призадумался, что она имеет в виду, но тут же сообразил, что речь идет о комбинезоне из кладовой моего челнока. В спальне его не замечалось — должно быть, его прибрали вместе с простынями. Но мы могли придумать что-нибудь получше для первой совместной трапезы.

— Сегодня, — сказал я Шандре, — мы будем завтракать в постели. Это еще одна земная традиция, такая же приятная, как все остальные. — Тут я поцеловал ей руку и бросил взгляд на потолочный экран. Он был голубым, как небеса над штатом Огайо, моей полузабытой родиной, и в самой его середине медленно плыла тучка, похожая на древний испанский галеон. Окликнув “Цирцею”, я распорядился насчет завтрака и велел приготовить одежду для моей прекрасной леди — какой-нибудь легкомысленный и экзотический секундианский наряд. Через несколько минут прибыли роботы с завтраком — точно таким, к какому я привык со времен детства. Яичница с ветчиной, оладьи с кленовым сиропом, кофейник с ароматным кофе и капелькой бренди, сливки и охлажденный апельсиновый сок… Пока мы ели, я объяснял Шандре, откуда все это взялось. Ветчиной я запасся на Логресе, яйца были с Секунды, а кофе, бренди, сахар и апельсины — с Панджеба. Что касается сливок, то их приготовляли из молока моей корабельной коровы. Она была одной из тех удивительных тварей, подвергнутых генетической перестройке и процедуре КР, которых я приобрел во время второго визита на Землю. Выходит, лет ей насчитывалось немногим меньше, чем мне, и все эти тысячелетия она провела в огромном баке, поглощая питательный раствор и снабжая меня молоком и парной говядиной. Я обещал показать это чудо Шандре. К тому времени, когда мы покончили с завтраком, появились белье и одежда — нечто воздушное, невесомое, оттенка свежих весенних трав, так подходившего к глазам Шандры.

— Такой туалет надевают дамы с Секунды, когда им хочется выпить чашечку кофе и посплетничать с подругами, — заметил я. — Весьма элегантно! Если не ошибаюсь, эта мода держится у них пять столетий, как и обычай перемывать косточки ближним.

Мне пришлось проконсультироваться у “Цирцеи”, как положено надевать и носить утренние секундианские наряды — уверяю вас, это не так-то просто! С нижним бельем было меньше хлопот — Шандра знала о назначении трусиков, но вот бюстгальтер оказался для нее новостью. Я объяснил ей, что этот предмет туалета защищает грудь от ударов и столкновений, почти неизбежных для новичка в условиях низкой гравитации. Затем я помог ей облачиться — приятнейшее из занятий, которое я не собирался доверять роботам-камердинерам. На какой-то миг у меня промелькнула мысль, что все это похоже на детские игры с куклами. Не знаю, не знаю… Шандра была наивна, неопытна, покорна, но даже ее покорность не походила на безжизненное безразличие манекена. Ей хотелось обучиться всему, выслушать и запомнить все, о чем я мог ей рассказать, — о “Цирцее” и роботах, исполняющих каждое мое желание, о чудесном экране на потолке, об удивительной корове из гидропонных отсеков и об этом воздушном платье, в котором положено сплетничать с подружками… Она была чудесной, восхитительной, неповторимой!

Разумеется, я необъективен — ведь я люблю ее и, вероятно, полюбил раньше, чем встретил воочию. Не праведный ли гнев аркона Жоффрея явился тому причиной?.. Не его ли негодование, когда он перечислял весь список грехов и богохульств моей Шандры?.. Сейчас она стояла передо мной, и по ее щекам текли слезы — не горя, а благодарности. Благодарности, подумать только! Я дал ей всего лишь одежду, в какой нуждается всякая женщина, красивая или не очень, а она даровала мне честь — величайшую честь, которой может гордиться мужчина! Возможно, наша первая ночь не была моим неведомым Раем, но уж наверняка преддверием к нему…

Итак, Шандра плакала, да и я с трудом сдерживал слезы. Полагаю, они не к лицу мужчине такого солидного возраста, даже перед собственным обручением; как ни крути, а этот земной предрассудок сидел во мне столь же крепко, как вбитый в стену гвоздь. Я постарался справиться с чувствами и надел Шандре на шею платиновую цепочку, а потом, для завершения картины, браслет на левое запястье и диадему, пристроив ее среди золотистых кудрей. Ее изготовили из мерфийских изумрудов еще вчера, и она в точности копировала свадебное украшение одной из британских принцесс — то ли в двадцатом, то ли в двадцать первом веке.

— Теперь, моя дорогая, — сказал я Шандре, — мы должны вступить в брак.

Она шмыгнула носом, вытерла мокрые щеки и с изумлением уставилась на меня.

— Грэм, а разве мы не?..

— Лишь частным порядком, милая, однако не с точки зрения закона.

— Но ведь тут, на корабле, ты и есть закон? Отметив про себя, что Шандра обладает не только красотой, но и здравомыслием, я улыбнулся.

— Это верно. Но закон — дитя власти, а власть разделяется на исполнительную и законодательную. Иными словами, я устанавливаю законы, а компьютер “Цирцеи” следит за их выполнением.

Я обнял свою невесту, а затем мы вышли в кольцевой коридор. Он обегает весь жилой модуль; в нем, будто камень в оправе, находится рубка “Цирцеи” — или капитанский мостик, как я ее называю. Этот коридор делится массивными переборками на две секции, помеченные как запад и восток. На западе живет капитан Френч (теперь — с супругой); здесь расположены кают-компания, медицинский отсек, склады с предметами первой необходимости, кухня, столовая, карцер и, разумеется, спальня. Только отсюда можно проникнуть в рубку, а из нее — в гимнастический зал и большой салон, где я устраиваю презентации, и к шахте осевого лифта, которая пронизывает корабль от носа до кормы. На востоке находятся помещения для пассажиров, и сейчас эта секция была перекрыта — за временной ненадобностью.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация