— Есть разные версии…
— Признайтесь, что у армии в плену находятся несколько инопланетян с тарелки, потерпевшей крушение, — продолжал Бельмондо.
— В нашем ведомстве вся информация секретна. Я лично не занимался этим вопросом.
Когда все снова расселись вокруг стола, Марианна осадила Бельмондо:
— Да что ты заладил про этих инопланетян, давайте выпьем за наших отличных работников, Алекса и Джея! — это было неожиданностью. Мы смутились.
— За Алекса и Джея!!! — подхватили все. — Лучших наёмных работников у нас никогда не было!
Зазвенели бокалы.
— Будь вы греками, мы бы выдали за вас наших дочерей! Правильно я говорю?! — сказал Бельмондо.
Я поперхнулся.
— Я бы свою Мишель отдала, — сказала Олимпия, трепля меня по волосам.
— А я бы Лицу, — заявил Бельмондо, хлопая Юкку по колену.
— Такой зять, просто загляденье, — вставила Марианна, глядя на моего друга.
Все выпили.
«Благослови Боже тот день, когда я родился русским», — думал я в тот вечер.
В постели
От усталости и алкоголя нас порядком развезло. До кровати мы доползли аж к четырём утра. Я залез под одеяло, с трудом стащив с себя одежду. Юкка не поленился принять душ.
Он вышел из ванной, состроил суровую мину и спросил:
— Кто ид-ё-ё-ооот? Скажи мне, кто ид-ё-о-от?
Я захохотал и игриво заверещал, кутаясь в одеяло:
— Папочка.
— Кто? Не слышу!
— Мой папочка!
— Да, это я, мой малыш, — захохотал Юкка.
Видел бы это Лаки. Точно бы решил, что мы педики. Но у каждого из нас есть причины, по которым мы не можем спать одни. Юкка вырос в многодетной семье. Он всегда спал в одной кровати со старшим братом, а в комнате ещё была сестрёнка. Я же просто боюсь. Несколько дней кряду я находил на простынях какую-то тварь. Огромная, черная, похожая на кузнечика и жутко злобная. Я пытался её прогнать — ничего не вышло. Пришел Юк и одним шлепком тапка решил проблему. Забыл мамочкины уроки любви ко всему живому. Так что мой дружбан обеспечивает безопасность в постели. Как я буду спать без него, когда мы вернёмся домой, ума не приложу.
Недостатков у совместного спанья навалом. Юкка постоянно перетягивает на себя общее одеяло, и я замерзаю. Юкка мучает меня, хватает за жопу, просовывает под меня ноги, хотя знает, падла, что это щекотно, а я дико боюсь щекотки. Я бешено ору и прячусь в подушку. Мы ржём от души.
— Кто твой папочка?
Я не успеваю ответить. Мы засыпаем.
Последний вывоз мусора
Утром нас подняли ни свет ни заря. Отпуска заканчивались, гости съезжали в массовом порядке, и надо было убирать комнаты. Проснулись мы в такой позе — я зарылся Юкке под мышку, а он обнял меня рукой.
— Твою мать! — воскликнули мы вместо «доброе утро». Какая гадость! У Юкки под мышкой какая-то небритая мохнатая пизда!
Мне снилось, что я сервирую столы в ресторане «Вестминстер» полотенцами: три больших, два для рук, два для лица. За мной приглядывает Бельмондо с автоматом наперевес. Потом у одного из обеденных столов обнаружился выдвижной ящик, наполненный водой, в ящике плавали крупные золотые рыбки. Я решил показать ящик Бельмондо, но увидел, что он трахает официантку Робин, пользуясь дулом своего автомата. Робин стонала от наслаждения, а потом шепнула мне, касаясь моего уха своими губами-булками, что получила целых сорок три оргазма. Сорок три оргазма Робин…
Работа шла медленно, мы еле передвигали ногами и с трудом соображали. По моему департаменту началась тотальная нехватка расходных материалов, стало заканчиваться буквально всё: полотенца, коврики для душа, мыло, туалетная бумага, пластиковые стаканчики. Казалось, что мотель израсходовал все ресурсы, и ему больше нечего отдать своим клиентам. На складе было шаром покати. Я решил проблему просто — начал не докладывать в комнаты самое необходимое. Устроил американцам Советский Союз. Хотите туалетную бумагу? Нету!
Мы решили один день прожить без мата. Юкка попросил, он вычитал в Интернете, что мат рушит биополе. А без мата как? Надо говорить не: «Где, блядь, чистые полотенца?», а просто: «Где полотенца?». У меня без мата лучше, чем у Юкки получалось. К концу дня Юкка послал своё биополе на хуй и успокоился.
— Эй, парни! — Лаки помахал нам из офиса. — Подите сюда!
Мы нехотя поплелись к нему.
— У Киса выходной. Надо помочь Олимпии вывезти мусор. Она поведёт, а вы будете грузить.
— Окей, — вяло сказал Юк. Я скривил недовольную физиономию.
— Расстраиваешься Алекс, что я не доверяю вождение тебе? — подмигнул с ухмылкой Лаки. Я не ответил. Мы поплелись к пикапу.
Олимпия уже поджидала нас. После падения в бассейн «плимут» ещё больше перекособочился. Мы забрались в кузов.
Сбор баков прошёл без эксцессов. Олимпия тормозила возле каждого, мы спрыгивали с борта и составляли баки в кузов. При подъёме на злополучную горку Олимпия попросила нас слезть.
— Извините ребята, лишний вес.
Мы вскарабкались сами и, загрузив последний бак, подкатили к огромному контейнеру, над которым вились жирные мухи. Вытряхнули мусор. Поехали обратно. Тут заглох мотор.
— Твою мать! — шипела Олимпия, дёргая рычаги. После нескольких свистящих звуков мотор вовсе перестал реагировать на поворот ключа зажигания.
— Придётся толкать, парни.
Потерявшие веру, молча, словно гужевые животные, мы вылезли из кузова и принялись толкать.
Сначала дорога шла в горку, нам пришлось попотеть. Олимпия помогала нам, тоже толкая и руля одной рукой через открытую дверь. Поравнявшись с офисом, мы заметили Лаки.
— Не везёт вам парни с этим пикапом, — пошутил хозяин. Помочь жене он не удосужился.
— Мотор заглох, — пожала плечами Олимпия.
Тут «плимут» вдруг поехал сам и не успели мы понять, в чём дело, как он уже нёсся вниз со склона. Пытаясь впрыгнуть в кабину, Олимпия кинулась вдогонку. Но было поздно. Я в ужасе посмотрел на Лаки, бессильно разводя руками. Его лицо побагровело.
В следующее мгновение раздался большой всплеск и тарантас зарылся носом в воду, подминая одинокий матрас, плавающий в сверкающей лазури. Несколько пустых баков, перелетев через кабину, поплыли по взбаламученной глади. С другого конца бассейна в ужасе выскочил толстяк латиноамериканского вида.
— Факин шит! Факин шит! — повторял толстяк будто заклинание.
На этот раз наша вина была не очевидна. Я бы даже сказал, что нашей вины не было. Однако нам снова пришлось вылавливать из бассейна мусорные баки, а потом помогать вытаскивать «плимут» на сушу. Бассейн спустили и решили больше не наполнять. Всё равно сезон подходил к концу.
