Ответ очевиден — мы поедем одни, совершенно индивидуально, тем более я так хочу побыть с ним вдвоем.
Немного подумала и решила — все-таки поедем с группой, чтобы не возиться с билетами и экскурсиями. Среди чужих людей даже острей чувствуешь свою близость. Только мы вдвоем, он и я, я и он!..
Кстати, Мура тоже едет с нами. Я не хотела ее брать (последний класс, уроки, физика).
— Меня берет Андрей, потому что он мне родная мать, не то что ты, — сказала Мура.
Андрею хочется быть родной матерью, поэтому Мура едет. Тем более она уже сказала в школе, что когда-нибудь, ровно через неделю, заболеет на три дня.
29 сентября, вторник
Кстати, о Муре. Звонила классная руководительница. У Муры проблемы с общением. Она не реагирует на замечания классной руководительницы. Не хочет вместо коротких разноцветных свитерков носить скромную белую блузку с кружевным жабо, как у классной руководительницы. А из-под свитерка у Муры иногда виден пупок с колечком, как будто Мура папуас. Не говоря уж о колечке в ухе.
Я собираюсь надавать классной руководительнице разных обещаний впрок: подкрасться к Муре, когда она спит, и вынуть у нее колечки из уха и пупка, а также хорошенько замаскировать пупок скромной белой блузкой с кружевным жабо. Вот только где я возьму такую блузку? Последний раз я видела ее на своей бабушке много лет назад. Но я же психолог и знаю правила продуктивного общения: если вы точно знаете, что не сможете выполнить своих обещаний, то все равно обещайте. Но обещайте неопределенно — мол, когда-нибудь, по возможности, непременно подкрадусь.
Я взяла с собой в школу Андрея. Думаю, его появление добавит Муре очков в глазах классной руководительницы. Все-таки у нас не простая школа, а очень престижная гимназия, и все родители стараются произвести хорошее впечатление.
Правда, Андрей вчера смотрел футбол по телевизору, случайно слишком сильно крикнул и потерял голос, но мне и не надо, чтобы он что-нибудь говорил. Просто не хочу быть одна, а как будто бы я с отцом ребенка.
Классная руководительница Муры даже не смотрит ни на меня, ни на Муру, а обращается исключительно к Андрею.
А он молчит. Она может подумать, что это у нас семейное — не реагировать на замечания.
— Знаете, он потерял голос, потому что кричал на футболе, — объяснила я.
Классная руководительница Муры почему-то посмотрела на Муру и Андрея с жалостью, как на потомственных идиотов.
— А что же нам все-таки делать с физикой? — спросил Андрей. Надо же, как у него неожиданно прорезался голос.
— С физикой у Муры завал, — радостно сообщила классная руководительница, — двойка.
— На-на-на… — мычит он, голос снова пропал. Кажется, классная руководительница Муры плохо его понимает.
— Наследное… наследное… — сипит Андрей и для убедительности бьет себя рукой в грудь.
Все пропало! Классная руководительница Муры полностью утверждается в мысли, что мы семейка кретинов, которая по недоразумению забрела в эту престижную гимназию…
Я попыталась спасти положение:
— Если нужно чем-то помочь…
— Нужен микроавтобус, — оживляется классная руководительница, — вещи на дачу отвезти…
— У тебя есть микроавтобус? — с нажимом спрашиваю я и пихаю Андрея в бок. — Микроавтобус у тебя есть или нет, я тебя спрашиваю!
— Кхе-кхе…
Я знаю, что в его хозяйстве есть микроавтобусы, и сейчас Андрей явно собирается подробно рассказать про них классной руководительнице, включая степень износа, мощность двигателей и пробег.
— У него есть микроавтобус, — успокаивающим голосом сказала я, — у него все есть, что вам нужно. Он все соображает, все понимает, только сказать не может.
Что-то подсказывало мне, что наш визит не добавил Мурке дополнительных очков в глазах классной руководительницы. Когда мы вышли из школы, я строго спросила:
— Что ты имел в виду, когда бормотал «наследное»?
— Я подумал, если я скажу, что у Муры наследственные трудности с физикой, ей поставят тройку…
Андрей закончил физико-математическую школу и Политех, но больше любил математику. И с физикой у него действительно всегда было хуже, чем с математикой.
— А почему ты сказал такое странное слово, «наследное»?
— Испугался очень…
30 сентября, среда
На анкете Андрея для получения визы не хватает печати. Пришлось звонить и умолять его приехать в агентство.
Андрей прилетел в агентство быстро и покорно, как ангел с печатью, шлепнул печать на свою анкету.
— У вас не хватает фотографий для визы. Пойдите сфотографируйтесь, — велели в агентстве, — и подпишите договор, вот тут.
В ответ Андрей встал, вышел на улицу и сел в машину.
— Я не буду фотографироваться. Мне некогда. Мне на работу надо, — задумчиво сказал он, — а тут у меня еще ребенок родился не вовремя. Надо денег дать.
Если бы мы были персонажами мыльной оперы, эти слова вызвали бы цепь недоразумений: я бы решила, что это у него родился ребенок, а он ни за что бы не признался, что ребенок не его, и мы с ним расстались бы навсегда, серий на пять-шесть. Но поскольку я находилась не в Санта-Барбаре, а на Литейном проспекте, то нисколько не зарыдала, а моментально сообразила: ребенок не вовремя родился у кого-то из его работников, а Андрею нужно дать работнику денег на пеленки и прочее. Но как же фотографии для визы?! А договор подписать?! Как же Рим?!
Андрей сел в машину и включил зажигание.
Я кричала: «Постой, не уезжай!» и цеплялась за машину, а прохожие думали, что он бросает меня навсегда, и сочувственно смотрели.
— Да не переживайте вы так, найдете еще себе, — сказал один добрый человек.
— Но мне нужен именно он для подписания договора, — объяснила я.
— Наивная вы, — удивился добрый человек, — думаете, если он подпишет договор, так никогда вас не бросит?
Октябрь.
Ссора, не может быть, что я опять одна
10–14 октября. Римские каникулы
Решила, что буду вести отдельный дневник нашего с Андреем Романтического Путешествия. Никогда не известно, как в дальнейшем сложится жизнь, возможно, буду читать его нашим внукам.
День первый
В ночь перед самолетом мне не удалось заснуть ни на минуту. Я мечтала, как мы будем пить кьянти среди шумных итальянских влюбленных, рассматривать соборы и замирать от восторга перед картинами в музеях Ватикана. (Не забыть взять с собой книгу Муратова «Образы Италии», чтобы не спутать кватроченто с чинквеченто или еще с чем-нибудь.) Одна моя студентка поехала в романтическое путешествие в Париж и вернулась из него совершенно свободной — подумаешь, всего-то сказала своему спутнику, что Мона Лиза и Джоконда — это две разные картины. Считаю, спутник к ней придрался — девушка не может знать все.
