— У вас немалый опыт работы, постарайтесь максимально его использовать. Активнее работайте с гражданами, в одиночку с таким крупным злом, как бандитизм, нам не справиться. Вы хорошо меня поняли?
— Да.
— Вот и отлично! Иначе нам придется расстаться.
В трубке раздались короткие гудки.
Сарычев чертыхнулся, встал, прошелся по кабинету. Поимка Курахина недопустимо затягивается. А тут еще это дело с убийцами, шастающими по Подмосковью… Н-да, задачки одна сложней другой…
Подняв трубку, Сарычев распорядился:
— Привести ко мне арестованного Егора Рябцева.
Минут через пятнадцать двое красноармейцев ввели в комнату Егора Копыто. За прошедшие двое суток он еще больше осунулся, на шее отчетливо выделялся кадык, заросший темно-серой щетиной. Руки скованы за спиной, и, судя по болезненному выражению его физиономии, наручники доставляли ему немало неприятных ощущений.
Один из красноармейцев привычно занял место у двери, другой вышел в коридор.
— Садись, — указал Сарычев на стул у стола.
Копыто сел.
— У тебя здесь в Москве живет сестра? — равнодушно поинтересовался Сарычев.
Егор старался держаться спокойно, но его затаенный страх выдавала спина, заметно ссутулившаяся.
— Кажется, ее Леной зовут?
— Вы и об этом знаете?
— Работа у нас такая, мы много чего знаем. Знаем и о том, что после смерти родителей ты остался единственным близким ей человеком и заботился о ней. Нам известно, что однажды ты привел ее на малину и к ней начал приставать Петя Калинка. А на следующий день его нашли зарезанным.
— Что-то я не пойму, гражданин чекист, а я-то к этому какое отношение имею? — зло процедил Копыто.
— А вот ты послушай, — миролюбиво продолжал Сарычев. — Факты налицо. Калинка приставал к твоей сестре, и ты прилюдно угрожал ему, что завалишь его. И уже на следующий день был обнаружен его труп. Имеются свидетели, что ты встречался с ним накануне убийства. А после его никто не видел… Живым! Калинку-то ты завалил. А сам не уберегся. Что теперь будет с твоей сестрой? Семнадцать лет девке. Еще совсем дитя. Жизнь — вещь очень жестокая. Сам знаешь, девчонку тут же пригреет какая-нибудь малина. На таких хорошеньких девочек, как она, большой спрос. Ты об этом подумал?
— Что ты хочешь, начальник? Не трави душу, — взмолился Егор.
— А намечается еще и такой расклад. Похуже… Мы ее можем задержать как твою пособницу. Не хочу тебя пугать, но она отправится вместе с тобой по этапу. А что с ней будет там, думаю, тебе не нужно растолковывать…. А чего ты хотел? Идет самая настоящая война, вы убиваете нас, а мы уничтожаем вас. В войне, как известно, все средства хороши.
— Вы не сделаете этого.
— Сделаем! Еще как сделаем!
— Что вы от меня хотите?
— Вот это уже деловой подход. Ты ведь один из доверенных людей Кирьяна Курахина.
— Это не совсем так, он никому не доверяет.
— Во всяком случае, тебе он доверяет больше, чем кому-либо. Я предлагаю тебе, чтобы ты вернулся в банду и начал подтачивать его авторитет изнутри.
Егор невольно хмыкнул:
— И вы думаете, что его люди так сразу все и разбегутся?
— Если ты хочешь увидеть свою сестру, ты должен хорошо постараться. Ты меня понял?
— Я-то вас хорошо понял. Только как вы себе это представляете?
— Ты должен играть на его ошибках. Говорить о том, что он берет себе больше, чем все остальные.
— Да он и не особенно жадничает…
— Все это до поры до времени. Какие у него слабости?
Пожав плечами, Егор отвечал:
— С бабами больно много времени проводит. Кое-кого это раздражает.
— Прекрасно. Нужно будет сыграть и на этом. Начнешь говорить о том, что он вас в грош не ставит, а все больше с бабами советуется.
— Кирьян не терпит никаких возражений. Если он узнает о том, что я поднял на него хвост, он меня завалит.
— Если ты хочешь, чтобы с твоей сестрой все было в порядке, тебе придется крепко постараться.
— Понятно. И когда же вы меня отпустите?
— Ты можешь уходить прямо сейчас… Нет, лучше сделаем по-другому. Дождемся вечера и отвезем тебя куда-нибудь на окраину Москвы.
— Меня могут вычислить.
— О тебе никто не знает, мы тебя держали в одиночной камере.
— Интересная получается ситуация… А вы не боитесь, что я скроюсь вместе со своей сестрой?
— Не боюсь, — уверенно покачал головой Сарычев, — потому что твоя сестра сейчас находится у нас. И от того, как ты себя поведешь, будет зависеть ее дальнейшая судьба.
— Это незаконно, — вскинулся Егор.
— О законе заговорил. Грабить и убивать, по-твоему, законно, а держать твою сестру в заложниках, значит, незаконно? Мы поступаем по закону, что полностью укладывается в заявление заместителя Председателя ВЧК Петерса. А в нем сказано, что если человек, что-либо знающий о бандитах, не сообщил об этом властям, то он привлекается к строжайшей ответственности вплоть до его заключения. Вот так-то! Твоя сестра нам не сообщила о тебе, а знала. Значит, она подпадает под это заявление. Тебе все ясно?
— Да, — подавленно ответил Егор.
— А чтобы ты понял, что я говорю серьезно, хочу кое-что показать тебе. — Повернувшись к красноармейцу, стоящему в дверях, Сарычев сказал: — Приведите!
Через минуту в кабинет ввели человека. Егор Копыто даже не сразу узнал в нем Кольку-шофера: лицо того распухло от побоев, взгляд был потухшим. От прежнего весельчака осталась только жалкая оболочка. Жиган был сломлен.
— Узнаешь?
— С трудом.
— С остальными будет то же самое. Так что советую тебе быть посговорчивее. Завтра мы его расстреляем, — кивнул он на Кольку-шофера, — а послезавтра сообщение об этом появится в «Московском вестнике». Ты меня понял?
— Да, — глухо сказал Егор.
Сарычев одобрительно кивнул:
— Это хорошо, что мы понимаем друг друга. Кстати, ты не знаешь, куда подевался Гаврила?
Егор Копыто попытался выдержать твердый взгляд начальника московской Чека. Неужели что-то разнюхал?
— Откуда же мне знать? Гаврила сам по себе. А что, вы его не нашли?
— Ладно, мы еще вернемся к этому разговору. Предупреждаю, никаких глупостей, если не хочешь потерять сестру. А теперь уведите обоих.
Глава 42 ЕГОР КОПЫТО
— Ты где пропадал? — спросил Кирьян, испытующе посмотрев на Егора.
— Я же тебе говорю, Кирьян, завис у одной марухи. Выпускать не хотела. Три дня штаны не надевал. Да ты и сам приказал затаиться, залечь на дно.
