Кирьян нахмурился и сказал с некоторым вызовом:
— И где же ты ее мог видеть?
— Среди чекистов!
— Как же это получается, угодил в Чека и живым выбрался? — настороженно спросил Кирьян.
— А ты послушай… Помнишь, в прошлом месяце блатхату Розалии легавые накрыли?
— Помню. Только к чему ты это?
— Я ведь тоже там был. Меня вместе со всеми тогда накрыли, только среди легавых земеля мой питерский затесался. Отцы наши крепко дружили. Когда жиганов в грузовичок сажали, он подмигнул мне и как бы невзначай отвернулся. Ну я и дал деру!
— Подфартило.
— Фортуна улыбнулась, — охотно согласился Роман. — Думал, что паровозом пойду. Так вот что я хотел сказать, дамочка одна с легавыми была, уж очень на эту похожа. Ты в ней уверен?
— Не лезь не в свое дело! — скрипнул зубами Кирьян, подавшись вперед.
Овчина невольно отступил в сторону и примирительно произнес:
— Как скажешь, Кирьян… Не мое дело. А потом, может быть, у меня струя в глазах была. Чего только не померещится с перепою. Без обид, Кирьян?
— Все путем. Я со своими делами сам разберусь. Давайте потихоньку вытаскивать брюлики отсюда. Чего же им в безвестности пропадать? Как вытащим, машину искать надо.
— Понял! — с готовностью отозвался Егор.
Часть II ВЫКУП ЗА ИЛЬИЧА
Глава 22 А НУ ВЫЛЕЗАЙ, НЭПМАН!
Сегодня утром на Новинском бульваре кто-то угнал автомобиль. Гиль оставил его без присмотра всего-то на полчаса, когда провожал Ленина до квартиры Бонч-Бруевича. Вернувшись обратно, машины уже не обнаружил.
История получалась более чем скверная — угнали машину вождя революции!
Некоторое время Гиль потоптался на тротуаре, надеясь на чудо, — а вдруг баловник сделает кружок по кварталу и доставит казенное имущество на прежнее место. Но время неумолимо шло, а машина все не появлялась.
Вконец отчаявшись, Гиль поднялся в квартиру Бонч-Бруевича и, потупив перед Лениным взгляд, сообщил о пропаже автомобиля.
Владимир Ильич молча выслушал покаянную речь шофера и, всплеснув руками, сказал:
— Ничего не знаю, батенька! Вы отвечаете за машину. Ищите… И без нее не возвращайтесь!
Тревожить Дзержинского Гиль не стал. Да и зазорно как-то! К тому же сейчас Феликсу Эдмундовичу не до того! Подвалы Лубянки набиты контрой разного толка да жиганами всех мастей.
Едва ли не в очередь на расстрел стоят!
Так что придется рассчитывать на собственные силы.
Почесав затылок, Гиль нанял пролетку и улица за улицей стал объезжать центральные кварталы. Ему повезло только на третий час поисков. Машину он обнаружил на Мясницкой улице. Перекрыв половину дороги, она мешала проезду экипажей. Кучерам приходилось проявлять немалое мастерство, чтобы обогнуть раскорячившийся не к месту автомобиль. Извозчики, нещадно ругая горе-шофера, выезжали на тротуары, заставляя пешеходов шарахаться в стороны от хрипящих лошадей, прятаться в подъезды, чтобы не быть подмятыми экипажами.
Причина остановки автомобиля оказалась до банального простой — в баках кончился бензин. И Гиль, довольно хмыкая, мысленно поблагодарил себя за то, что позабыл заправить автомобиль бензином впрок.
Владимир Ильич весьма спокойно встретил известие о находке машины — похоже, что иного исхода он и не предполагал. Наказав не оставлять более автомобиль без присмотра, он велел везти его на Лубянку.
* * *
За день Владимир Ильич побывал в противоположных концах Москвы, но нигде не задерживался подолгу. Сначала съездил на Лубянку, где пробыл у Дзержинского часа полтора, потом поехал на встречу с Троцким в Дом Советов. Здесь задержался надолго, и Гиль успел изрядно продрогнуть, ожидая Ильича в машине. И уже после обеда Ленин поехал в Дом Коммуны на Большой Садовой. Дом этот был передан Моссоветом для улучшения жилищных условий рабочим — коротко поздравил их с новосельем. Потом Ильич должен был направиться в Кремль, но неожиданно поменял планы и сказал, что нужно выезжать в Сокольники в один из детских домов, где отмечалось какое-то торжество.
Непредсказуемость была одной из черт Ленина, и Гиль привык к тому, что приходилось перестраиваться на ходу и вместо предполагаемого выезда в соседний район следовало мчаться на предельной скорости куда-нибудь в противоположный конец города.
В детском саду Ленин пробыл недолго: раздал ребятишкам подарки, попил чайку, после чего велел направляться в Кремль.
Время было позднее. Свет фар рассекал плотную темноту, и небольшие снежинки, врывавшиеся в его полосу, разбивались о лобовое стекло, стремительно разлетались по сторонам.
Неожиданно перед мостиком через Яузу на дороге показались две фигуры в кожаных куртках.
— А это что там еще такое? — недовольно спросил Чебанов. Именно ему было поручено охранять Ленина.
— Какие-то вооруженные люди, — отозвался Гиль. — Требуют остановиться. Что-то мне не нравится все это, Владимир Ильич. Может, проедем?
Ленин всмотрелся и рассмотрел двух мужчин. На первый взгляд ничего подозрительного. Обыкновенный патруль. И потом, это ведь не какая-нибудь окраина, а почти самый центр.
— Не вижу ничего страшного, товарищи. Давайте не будем нарушать заведенного порядка. Тормозите, — уверенно распорядился Владимир Ильич. — Думаю, что это чекисты. Как раз сегодня я разговаривал с Феликсом Эдмундовичем и попросил его активнее привлекать своих работников для патрулирования города. Все-таки у них большой авторитет. Очень рад, что товарищ Дзержинский так оперативно отреагировал на мою просьбу. А потом, представляете ситуацию, если мы ослушаемся? Чекисты начнут стрелять нам вслед! Чего же подвергать свою жизнь напрасному риску! Нет, вы уж остановите!
Автомобиль прижался к тротуару.
— В чем дело, товарищи? — открыл дверцу Чебанов, подозрительно рассматривая патруль.
Один из подошедших, сухощавый, с волевым подбородком, резко рванув дверцу на себя, скомандовал:
— А ну вылезай, нэпман! Отъездился! Дай теперь другим покататься!
— Послушайте, товарищи, — заговорил Ленин. — Здесь какое-то недоразумение.
Подошли еще двое неизвестных:
— Ах, ты еще и разговаривать будешь!
Ухватив Чебанова за ворот, они выдернули его на дорогу.
— А ну вломи ему! — распорядился сухощавый. — Не люблю разговорчивых.
Откуда-то из темноты подскочил еще один, совсем мальчишка, и ударом ноги опрокинул Чебанова за землю.
— Так-то оно лучше будет. Обыщи его!
— Ого! — вытащил он из кармана чекиста пистолет. — Да он с «наганом»!
Наставив в лоб Ленину револьвер, человек в кожаной куртке спокойно скомандовал:
