— Понимаю, — поморщился Максимов. — Ваш пансионат имеет репутацию благородного, солидного заведения, им владеют респектабельные люди, которые никогда не позволят произойти недостойным вещам на священной территории. Гарантия тому — тот факт, что никогда в «Отрадном» ничего подобного не происходило. Именно это вы и хотели сказать?
— Да не было у нас никаких преступлений! — возмутился Ордынцев и осекся.
— Правильно, — кивнул Максимов. — Теперь будут. Вы знаете, Олег Фомич, у вас действительно очень тихо и располагает к отдыху. Но еще Омар Хайям предупреждал: «Все, что мы видим, — лишь видимость одна». Вы прячете руки, Олег Фомич? У вас экзема на нервной почве?
— Да ну вас в баню… — не сдержался администратор. Он, похоже, и впрямь испугался. Максимов предпочел не заметить хамства.
— Вы знали, что меня поселят в этот номер?
— Да… конечно.
— Когда вы об этом узнали?
— Вчера… Позвонило ответственное лицо из вышестоящей организации… Постойте… — Ордынцев покрылся пунцовыми пятнами. — Какого черта! Этот номер я сам вам определил! У нас всего два незанятых номера. Двадцать третий и четырнадцатый…
— Номера запираются?
— Не знаю… Не думаю… Ключи выдаются тем, кто уже въехал… Знаете, Константин Андреевич, у наших постояльцев не имеется дурной привычки шляться по пустым номерам. А если кто и заглянет по ошибке… Что в этом страшного?
— Вы начали про ответственное лицо из вышестоящей организации.
— Это Букашин Иван Христофорович, директор…
— Не продолжайте, — поморщился Максимов. — Кстати, Олег Фомич, в пансионате имеется охрана? Местечко-то нелюдимое. Я понимаю, что вам не страшен серый волк, но все-таки?
— Охранников двое, — пробормотал Ордынцев. — Охранное бюро «Колчан»… Гм. Правда, у одного какие-то неприятности со здоровьем, другого вызвали в офис… Наша охрана чисто номинальная, Константин Андреевич, им никогда не приходилось применять свои навыки. Руководство тем не менее божилось, что обязательно пришлет замену.
— Когда?
— Н-не знаю. Очевидно, сегодня. Или завтра.
— Какая прелесть. И почему я в это не верю? — пожал плечами Максимов. — Ладно. У меня огромная просьба, Олег Фомич, — постарайтесь забыть о нашем разговоре. А в случае обнаружения вашего покорного слуги за нехарактерным занятием — не поднимать шума. Договорились?
В коридоре мелькнула широкая мужская спина. Похожая на спину господина Каратаева. Стоило моргнуть — и человек пропал. Максимов воровато посмотрел по сторонам и толкнул коленом дверь четырнадцатого номера.
Дверь открылась.
Внутри все было как в любезно предоставленных ему апартаментах. Небольшие различия в расположении предметов мягкой мебели, ковер другого цвета, шторки не в горошек, а в полоску — а в целом обстановка тождественная. Он быстро прошел к кровати, приподнял подушку. Послания не было.
Приподнял вторую. И там не было. Добежал до дивана — тоже пусто. Успели вытащить дубликат?
Или не было дубликата?
Он высунул нос из номера. Никого. Вышел, притворил дверь, припустил по коридору…
На втором этаже снова мелькнула чья-то спина. Как будто другая, потоньше. Человек вошел в расположенный в конце коридора номер и дважды повернул собачку.
Максимов вошел к себе.
Вменяемые люди в подобных ситуациях звонят в полицию. На то и органы, чтобы сообщать им о всяческих надвигающихся неприятностях. Письмо не запрещало. Он так и сделал. Проверил наличие сети в сотовом телефоне, набрал 02 и мягко сформулировал проблему. Планируется убийство. Не могли бы вы приехать? «Не могли бы, — сурово объяснили в трубке. — Пансионат «Отрадное» расположен вне пределов городской черты. Юрисдикция Сельского РОВД. Звоните в ПГТ Сельское, и они, может быть, пришлют вам кого-нибудь».
Это «может быть» не могло не умилять. Дежурный смилостивился, продиктовал телефон местного РОВД, куда немедленно и перезвонил Максимов. Формулировка требовалась туманная, но вместе с тем решительная. Он представился, сообщил, что готовится преступление, и тонко намекнул, что серийное убийство на территории района вряд ли улучшит отчетные показатели отделения. «Хорошо, к вам приедут», — сообщили из далекого города Сельское.
Насколько он ориентировался в этих горных вздутостях, до Сельского было не меньше, чем до областного центра. Километров сорок. Неразрешимая задачка: из пункта А в пункт Б по скользкой дороге выехала полицейская машина…
В ожидании представителей законности он лег смотреть телевизор. Никогда не переваривал сериалы (от одних голосов убегал), а сегодня просмотрел целую серию, и ни разу не стошнило. Зачем аноним написал записку? (Тему глупой шутки и нелюбви к собственной голове временно опустим.) Он сразу настраивает на грядущие неприятности. Куда уж проще — жизнь идет своим чередом, кого-то убивают, полиция пасует, а частный сыщик, по причине своего чудесного пребывания рядом с местом преступления, начинает расследование. Куда он денется? Зачем объявлять заранее? Он может разогнать толпу, прибывшую на отдых.
А может ли? Поверит ли толпа? Впрочем, если кого-то убьют, толпа немедленно схлынет. Но тогда не получается «серия жестоких циничных убийств». Выходит, единственная версия — преступление на первый взгляд не выглядит преступлением, и масса отдыхающих не спешит паковать чемоданы.
Это как?
Досыта насмотревшись сериала, он встал к окну и отодвинул штору. Окна номера выходили на котельную и угольный склад, стилизованные под игрушечные домики. Со второго этажа было видно, как дворецкий Шульц в фуфайке, наброшенной поверх парадного фрака, долбит кайлом угольную горку у входа в котельную. Размеренные механические движения — ни усталости на плоской жабьей физиономии, ни брезгливости. Персонала не хватает? Дворецкий-кочегар, администратор-инструктор, горничная — резиновая кукла…
Он приехал отдыхать в очень своеобразное местечко.
Ожидание людей в погонах затягивалось. Нервы пошаливали. Максимов выбрался из номера и принялся выписывать круги по дому. Это здание погружало в какое-то странное гипнотическое состояние. Внутри (да и снаружи) оно имело запутанную конфигурацию. Коридоры вопреки простейшей архитектурной логике заплетались плавной геометрической фигурой. На первом этаже это был, пожалуй, эллипс, от которого в разные стороны убегали апартаменты. Несколько номеров, столовая, кладовая, кабинет администратора. Что находилось внутри эллипса, непонятно. Имелись две изогнутые лестницы на второй этаж. Наверху эллипс расширялся, что становилось совсем уж загадочным, и, по итогам всестороннего осмотра, превращался в круг, стремящийся, как ни странно… к квадрату.
А еще имелась кухня, у которой сходились все дороги. Облицованная терракотовой плиткой, уставленная печами, шкафами, приспособлениями для забора гари, она располагалась в восточном крыле, примерно между этажами, и имела относительно прямоугольную форму, если не замечать обширное углубление, предназначенное для холодильной аппаратуры. Двустворчатая дверь была распахнута.
