У нас ушло не меньше часа на то, чтобы найти всех. Гитлер притаился под лестницей. Черчилль развалился поперек коридора. Мао мы извлекли из ванной комнаты — он жадно лакал воду из унитаза.
Наконец мы собрали всех и отвели в «собачью». Дети сказали, что собакам пора ужинать. Они показали мне, где хранятся мешки с сухим кормом. Антон насыпал корм в миски, а мы с Аней сменили воду в поилке. У Ильича была собственная чашка. Бульдог сполз с кресла и заковылял к ней. По дороге он прихватил зубами за загривок молодого кобелька, который осмелился сунуть нос в его посудину.
— Строгий какой! — удивилась я.
— Ильич ужасно умный. Они все умные. Но он особенная собака, — сказала Аня.
— Ильич был самым любимым дедушкиным бульдогом, — грустно проговорил Антон. — Он столько времени проводил с ним, что мама даже ревновала. Она говорила, что дедушка любит Ильича больше, чем своих внуков.
— Думаю, она просто так шутила, — предположила я.
Аня покачала головой:
— Дедушка в последнее время редко выходил. Все сидел в обнимку с Ильичом. Мне кажется, он знал, что его скоро убьют.
— Об этом нельзя говорить, забыла? — одернул сестру Антон. Да и мне, честно говоря, не хотелось обсуждать с детишками смерть их деда. Близнецам и так несладко.
— Надо же, как чавкают! — кивнула я на бульдогов. — Кстати, я тоже проголодалась. А вы?
— И я! И я! — наперебой закричали близнецы. Я заметила, что они часто говорят одно и то же, но при этом отталкивают друг друга, как бы желая, чтобы право на сказанные слова осталось за каждым. Трудно, наверное, жить, когда рядом — твоя точная копия, двойник, с которым приходится делить все, и любовь родителей в том числе.
— Что ж, давайте помоем руки и попробуем что-нибудь приготовить.
Пока близнецы брызгались в ванной, я еще раз набрала номер Нади. «Телефон абонента выключен или находится вне зоны доступа…»
Мы дружно отправились на кухню. Помещение было девственно чистым и пустым. Никаких следов человека. Белая кошка спала на стуле. Огромный холодильник урчал в углу. Так, что у нас тут? Я, конечно, не великий кулинар, но кое-что умею. Решено, у нас на ужин куриное филе с картофельным пюре, салат и лимонный кекс. Близнецы одобрили меню.
— Вот и хорошо. Тогда начинайте чистить картошку, — сказала я. Дети переглянулись.
— Но мы не умеем! — заявил Антон.
— Мы никогда этого не делали! Готовила всегда Надя, — сморщила носик Аня.
— Ничего страшного, я вас научу. Это просто. Вот у нас картофелечистка. К сожалению, только одна. Так, Аня первая чистит картошку, Антон — наблюдатель. Если она чистит плохо, ты помогаешь сестре. Потом меняетесь. Кто почистит больше картошек за полчаса, тот выиграл. Готовые клубни кидайте вот в эту кастрюлю с водой. Раз, два, три, начали!
Картофелечистка была безопасной. Аня неумело заскребла ею по клубню. Ничего, через полчаса девочке будет чем похвастаться. Я поставила куриное филе в микроволновку размораживаться и отправилась кое-кого поискать.
Глеба и Машу я нашла в холле. Парочка любезничала, сидя в креслах под апельсиновым деревом. Увидев меня, молодые люди дружно поднялись. Я заметила, что дверь в комнату Глеба закрыта. То есть парень не в курсе, что показывают мониторы. Ну, голубчик, держись! А пока очередь Маши.
— Евгения Максимовна, Глеб только что сделал мне предложение. Мы решили пожениться! — радостно сообщила мне горничная.
— Прямо сейчас? — холодно поинтересовалась я.
— Что? — наморщила лоб девушка.
— Вы решили пожениться прямо сейчас?
— Конечно, нет! — рассмеялась Маша.
— Отлично. Потому что момент совершенно неподходящий.
Глеб нахмурился. Парень смотрел на меня на редкость недружелюбно — наверное, не ждал от меня ничего хорошего. И правильно, голубчик!
— Маша, мне нужно с вами поговорить. Можно вас на минутку?
Мне не хотелось унижать девушку в присутствии жениха.
— Скажите, Маша, вы в курсе, что в доме, скажем так, проблемы?
В глазах горничной появилось уже знакомое мне выражение овечьего упрямства.
— Вы знаете, что Надежда пропала? В доме дети, а еду им приготовить некому.
— В чем я опять виновата? — Голубые глаза девушки заволокло слезой. — Готовить — не моя обязанность. Конечно, если бы Катерина Ивановна распорядилась, я бы ни слова не сказала. А так…
— Понятно. Ну что же, если Надя не появится до завтра, овсянку варите вы. Договорились?
Маша кивнула, а я отправилась навестить ее жениха.
Глебушка сидел за мониторами и увлеченно щелкал кнопками. Надо же, какой занятой!
— Катерина Ивановна сказала мне, что сегодня днем вокруг дома опять слонялись какие-то люди. Я хочу их видеть. Покажите мне их, Глеб.
Охранник втянул голову в плечи:
— А в-во сколько это б-было?
— Понятия не имею. Вы мне скажите, это ведь ваша работа, не моя.
Глеб принялся отматывать запись. Я оставила его за этим занятием — все равно было ясно, что искать он будет долго. Закрывая за собой дверь, я поймала взгляд охранника. Ух ты, какая ненависть! Ой, боюсь!
Проходя мимо двери Василия, я легонько постучала в нее, дождалась робкого «Кто там?» и крикнула:
— Вася, мы ждем вас через сорок пять минут в столовой! Просьба не опаздывать.
Я чувствовала себя, как Ильич, вожаком стаи. Вообще-то мне часто приходится исполнять эти функции. Но в этой семье, состоящей из растерянных детей, напуганных взрослых и разболтанных слуг, мне пришлось играть эту роль поневоле. Не скажу, чтобы я получала от этого хоть какое-то удвольствие…
Я вернулась на кухню. Ого! Мои подопечные начистили целую гору картошки. Правда, качество нельзя было назвать идеальным, но налицо явный прогресс.
— Я выиграла! — завопила Аня. — У меня двадцать картошек, а у Антошки только десять!
— Это потому, что ты девчонка! — сделал смелое умозаключение Антон. — У девочек такие вещи получаются лучше!
— Кто это тебе сказал? — удивилась я. — Ты знаешь, что самые знаменитые повара — мужчины?
Антон немедленно надулся от гордости и принялся скрести картофелечисткой с удвоенной силой.
— Полчаса прошло. Аня победила! — сообщила я. Быстренько исправила огрехи близнецов и поставила картошку вариться, а сама занялась курицей. Лимонный кекс представлял собой готовую субстанцию, нужно было только добавить молока и вылить в форму. Я велела близнецам изучить инструкцию и действовать строго по ней.
Так что, когда через полчаса на кухню вошла Катерина, ужин был почти готов.
— Мама, мама, мы приготовили все сами! Мы чистили картошку!
