— Толстый все заберет! — звенел голосок Ани.
— А я говорю, бесхвостый! Вон, смотри! Ага!
Я радовалась, что вчерашние переживания не оставили следа в сознании детишек. Но сказать то же про их родителей было нельзя. Макар дулся и подчеркнуто не смотрел ни на жену, ни на брата. Катерина выглядела нервной. Она то и дело кусала губы, поправляла волосы, глядела на часы и вообще походила на человека, который ожидает чего-то важного.
— Благодарю. — Альберт промокнул губы салфеткой и поднялся. — Дела зовут! Пойду прогуляю собак. Думаю, с пятерыми я управлюсь и один. Заодно посмотрю, какая там погода. Детям полезно погулять после завтрака. Как вы думаете, Катерина Ивановна?
Но Катя только рассеянно кивнула. Она явно не слушала, что говорит садовник.
— Ну, тогда я пойду.
Альберт вышел, бросив тревожный взгляд на хозяйку.
— Мама, мама, в саду опять негр гуляет! — неожиданно завопили близнецы. — Посмотри! Вот он!
И Катерина, и Макар одновременно вскочили и ринулись к окну, причем режиссер слегка оттолкнул жену и первым прижал лицо к стеклу:
— Где?! Где он?
Но таинственный негр, судя по реакции Гольцовых, испарился.
Макар разочарованно повернулся к детям:
— Опять врете, да? Сколько раз вам говорить, чтобы вы не смели…
— Макар! — резко одернула его Катерина. — Перестань. Дети пошутили.
Лицо режиссера сделалось неприятного цвета — как тушка кальмара:
— Ах, пошутили? Знаете, дети, что бывает за такие неудачные глупые шутки? Я вам сейчас покажу…
И Макар принялся вытаскивать из брюк стильный ремень от «Хьюго Босс».
Близнецы сидели на подоконнике, замерев, точно пара кроликов, и переводили взгляд с отца на маму и обратно.
— Не смей! — сказала Катерина.
— Почему это я не могу повоспитывать этих паршивцев так, как считаю нужным?
— Ты сам знаешь, — тихо проговорила Гольцова.
— Ты совершенно их распустила! Эта парочка избалованных…
— Заткнись, — громко произнес Василий. — Просто заткнись, а?
— Господи, и ведь визы почти готовы! — Катерина в отчаянии закрыла лицо руками. — Какой же ты все-таки мерзавец, Макар…
Так, хватит! Эти страсти не для детских глаз. Кажется, пока мне приходится защищать близнецов больше от их собственных родителей, чем от каких-то там злоумышленников…
Я поманила близнецов. Они радостно соскочили с подоконника и подбежали ко мне. Я вывела детишек за дверь.
— Так, кажется, вчера мы договорились поиграть в бункере. Не забыли?
Близнецы запрыгали на месте, кивая.
— Хорошо. Сегодня никакого покера. Играем в партизан!
— Как с дедушкой? — понизив голос, точно пара заговорщиков, переспросили дети.
— Как с дедушкой, — кивнула я. — Сегодня научу вас всяким полезным вещам.
— Здорово! — переглянулись дети. В их маленьких предприимчивых мозгах уже замаячили соблазнительные мысли.
— А убивать голыми руками научите? — поинтересовался Антон.
— Там посмотрим. А пока… В бункере холодно и нет запасов. Долго нам там не продержаться… Так что вам задание — пойдите на кухню к Маше и выпросите у нее столько еды, сколько сможете. Натаскайте в бункер бутылок с питьевой водой. Прихватите какие-нибудь одеяла. В общем, приготовьтесь. Ждите меня там. Ровно в полдень я приду! Сверим часы?
Дети переглянулись:
— У нас нет часов! Только в телефонах… Но их папа утром забрал. Сказал, мы тратим много денег, качаем игры…
— Ладно. Держите мои.
Я расстегнула и передала Антону часы. Выглядели они так, что десятилетнему мальчику восторг был гарантирован. В металлическом корпусе, со множеством функций, водонепроницаемые и даже приспособлены для глубоководных погружений.
Глаза Антоши округлились.
— Ну, сколько сейчас времени?
— Девять двадцать.
— Отлично. Время «Ч» назначаем на двенадцать ноль-ноль. Приступить к выполнению задачи!
Близнецы бросились одеваться. Все! До обеда дети будут при деле. Я спустилась к Глебушке. Сегодня охранник был собран и деловит, мониторы исправно мигали.
— Привет! — сказала я. — Слушай, я отправила детей в бункер поиграть.
— Это к-который в сарае? — переспросил Глеб.
— Ну да. Присмотри за ними, ладно? Часа два — два с половиной. Потом я подойду.
— Мне что, с ними идти? — приподнялся Глебушка.
— Да нет, просто внимательно смотри, что там творится, и все. Если заметишь что-то подозрительное, немедленно вызывай меня, понял?
Глебушка кивнул.
— Кстати, минут тридцать назад дети видели негра в саду. А ты видел?
Глеб заржал:
— Ой, не м-могу! Это т-такая шутка! Они всех этим негром д-достали! Скучно им.
— Ладно.
Я вернулась в столовую. Макара там уже не было. Катерина курила, прихлебывая кофе из фарфоровой чашки. Отлично, у меня есть шанс спокойно поговорить с хозяйкой.
— Катерина Ивановна, можно задать вам вопрос?
Я присела за стол напротив Гольцовой. Катерина медленно помотала головой. Отрицательно.
— Лучше не надо, Женя. Скоро все закончится.
— Это вы так думаете. А что, если вы не успеете уехать из страны до того, как случится то, чего вы боитесь? Что, если ваш враг вас опередит? Расскажите мне все прямо сейчас и ничего не утаивая. Если я буду знать, в чем дело, то смогу защитить вашу семью. А сейчас я как слепой снайпер…
Гольцова молчала, пуская дым через ноздри.
— Если ситуация серьезнее, чем кажется, я могу позвонить, и в течение часа здесь будет столько вооруженных профессионалов, сколько потребуется.
Катерина опустила голову. Волосы закрыли ее лицо, сигарета дымилась в дрожащих пальцах. Ну давай же решайся!
— Вы ставите под угрозу жизнь Ани и Антона, — я пошла с козырной карты.
Гольцова вздрогнула, уставилась на меня остановившимся взглядом и спросила:
— Женя, вы правда думаете, что у них поднимется рука на детей?
— Ну, один раз уже поднялась, — я пожала плечами. — Когда нам повредили тормоза в «Туареге». Почему бы и нет?
— Хорошо. — Гольцова затушила сигарету и решительно откинула волосы со лба. — Я все расскажу. За эти дни я поняла, что вам можно доверять. Вы не используете эту информацию нам во вред…
В этот момент со двора донесся оглушительный лай. Ничего не понимаю… Бульдоги никогда так себя не вели.
