— Часы.
— Часы? — удивилась Марго.
Дьякон кивнул:
— Да. Похоже, они остановились.
Он двинул рычажок, увеличив изображение на экране, и протянул фотоаппарат Марго. Она посмотрела на снимок и небрежно пожала плечами.
— Что же тут странного? Если вы не знали, с часами такое иногда случается.
— Это кабинет профессора Тихомирова, не так ли? — уточнил дьякон.
— Да. И что?
— Кухонные часы показывают такое же время. И в гостиной тоже.
Марго просмотрела несколько кадров.
— Да, вы правы, — удивленно протянула она. — На всех часах одно и то же время. Девять часов одиннадцать минут. Может, это какое-нибудь излучение? Радиация или еще что-нибудь?
Дьякон едва заметно усмехнулся, и Марго покраснела.
— А что тогда? — спросила она.
Отец Андрей подумал и ответил:
— Я думаю, Тихомиров сам их остановил.
— Да ну? Вот уж ни за что бы не догадалась. И зачем ему это понадобилось?
— На этот вопрос я пока ответить не могу.
Некоторое время они сидели молча, обдумывая увиденное. Внезапно внутри у Марго заурчало. Закоренелый гастрит, как языческий идол, присосавшийся к желудку, требовал очередного жертвоприношения.
— Слушайте, батюшка, — заговорила Марго, — тут поблизости есть бар. Что, если мы зайдем и съедим чего-нибудь? А не хотите есть, так просто выпьете кружечку пива.
— Я не люблю пиво, — сказал дьякон.
— И не надо. Просто посидите рядом и поглазеете на симпатичных девчонок. Надеюсь, ваша вера выдержит столь тяжелое испытание?
— Моя вера выдерживала и не такое, — ответил отец Андрей.
— Ну тогда вперед!
Бар, о котором говорила Марго, оказался двухэтажной стекляшкой неподалеку от Белорусского вокзала. Он стоял аккурат напротив белоснежной старообрядческой церкви, и два этих здания глядели друг на друга своими фасадами, как два непримиримых врага, взявшие тайм-аут перед последней, решающей схваткой.
Узкий Бутырский вал был перетянут полотнищами с рекламой прохладительных напитков, дарующих человеку вечную молодость, а также ипотечных контор, обещающих огромные кредиты под весьма умеренные проценты, которые как раз успеешь выплатить перед тем, как лечь в гроб и накрыться крышкой.
Изнутри бар выглядел как пародия на церковь. На столах мягко потрескивали свечи, вставленные в бутылки из-под шампанского. Барная стойка напоминала алтарь. Вместо икон в полумраке бара тихо мерцали экраны телевизоров, передающие беззвучный поединок между нью-йоркской «Никс» и лос-анджелесской «Лейкерс», до которого никому из присутствующих не было дела.
Марго подумала, что дьякон смутится, но по его виду никак нельзя было сказать, что он смущен. Смущены были скорей посетители бара. Они тут же уставились на молодого священника, поблескивая из полумрака зала десятками крысиных глазок — кто с усмешкой, кто с легким недоумением. Впрочем, прошла минута, другая, и барная публика потеряла к дьякону всяческий интерес и вернулась к своим кружкам, бокалам и рюмкам.
— Это мой любимый бар, — сказала Марго, едва они уселись за столик. — Конечно, он слегка напоминает вокзальную забегаловку. Но зато, если хочешь пообщаться с Богом по-свойски, за кружкой пива, — лучше места не найти.
— Как это? — не понял дьякон.
— А вы посмотрите туда, — сказала Марго и показала пальцем на широченное окно, занимавшее собой всю стену.
Дьякон обернулся. В окно была видна белая старообрядческая церковь, с фасада которой мягко и печально глядел лик Христа.
— Такое ощущение, что нас за столом трое, правда? — улыбнулась Марго. — Это единственное место в мире, где можно выпить с Богом по кружечке пива и поговорить о жизни. Сам он, конечно, вряд ли что-нибудь скажет, зато отлично умеет слушать.
— Вы атеистка? — прищурившись, спросил дьякон.
— Увы, — ответила Марго. — Мы живем в эпоху, когда пухом из ангельских крыльев набивают подушки. Хотя лично вам я завидую. Верующий человек — это как почтовая открытка с разборчивым адресом. А если человек точно знает, что его письмо дойдет до адресата, это избавляет его от неопределенности и связанных с ним мучений.
Отец Андрей улыбнулся.
— Вы всегда так напыщенно выражаетесь? — осведомился он.
Марго покачала головой.
— Нет. Только когда хочу произвести впечатление на мужчину. Кстати, можно мне посмотреть книги?
Марго думала, что дьякон заартачится и опять начнет нудить про то, что книги ему не принадлежат, а значит, он не имеет права и т. д. и т. п., но отец Андрей повел себя как вполне нормальный человек. Он поднял с пола тяжелый пакет, вынул книги и положил их на стол.
Марго пододвинула к себе альбом Джотто, откинула тяжелый бархатный переплет и стала неторопливо листать роскошные мелованные страницы с репродукциями фресок великого итальянца.
— Черт! — воскликнула она вдруг.
Отец Андрей нахмурился и глянул на книгу. Марго держала в пальцах небольшой листок бумаги. Она протянула его дьякону:
— Батюшка, вам нужно на это посмотреть!
Дьякон взял листок. На белом листе размашистым почерком было написано:
ПОМОГИТЕ!
Отец Андрей поднял на Марго удивленный взгляд.
— Что это значит? — спросил он.
— А вы не поняли? Тихомиров ничего не перепутал, он прислал вам книги сознательно! Он просил у вас помощи, понимаете?
Дьякон пребывал в явном замешательстве.
— Но… каким образом я могу помочь? — растерянно спросил он.
Марго дернула острым плечом.
— Понятия не имею. Знаете что… Вы пока подумайте, а я пойду попудрю носик. Никуда не уходите.
В туалете Марго достала из сумки мобильный телефон, быстро пробежалась пальцем по кнопкам и прижала его к уху.
— Слушаю вас, — раздался в трубке недовольный, картавый голос редактора Турука.
— Алло, Турук. Вы, конечно, слышали, что профессор Тихомиров погиб.
— Конечно, — сказал Турук.
— Мое интервью стало для него последним.
— Похоже на то.
— Разве после его смерти мои «акции» не поднялись в цене?
— Не думаю. В вашей статье нет ничего, что пролило бы свет на тайну его гибели.
— Я думаю, что Тихомирова убили из-за его рукописи.
— И вы можете это доказать?
— Я журналист, а не сыщик.
— В таком случае я найду сыщика и поручу эту работу ему.
Марго нервно облизнула губы.
