Книга Курортное убийство, страница 3. Автор книги Жан-Люк Банналек

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Курортное убийство»

Cтраница 3

– Вы уже на месте?

– Да, только что приехал.

– Где лежит труп?

– Внизу, в ресторане.

– Вы там были?

– Нет.

– Никого туда не пускайте. Никто не должен входить туда до моего приезда, в том числе и вы. Кто обнаружил Пеннека?

– Франсина Лажу, служащая отеля.

– Что она рассказала?

– Я еще не успел с ней поговорить. Я действительно только что приехал.

– Хорошо, я сейчас буду.


Лужа крови показалась Дюпену ужасающе огромной. Кровь разлилась по полу, заполнив углубления между плитами. Пьер-Луи Пеннек был высоким, худощавым и жилистым человеком с коротко стриженными седыми волосами. Гордая посадка головы, властное сухое лицо, несмотря на девяносто один год. Труп лежал на спине в довольно причудливой позе – левая рука судорожно сжимала колено, бедро было неестественно вывернуто наружу, правая рука лежала на груди, лицо искажено страшной гримасой, открытые остекленевшие глаза смотрели в потолок. Умер Пеннек от множества ран на груди и на шее.

– Кто-то на совесть отделал Пьера-Луи Пеннека, не пожалел старика. Кто же мог так поступить?

Риваль стоял в двух метрах, за спиной комиссара. В помещении они были одни. Дюпен не мог скрыть охватившего его ужаса. Ему редко приходилось видеть такие жестокие убийства.

– Какая мерзость! – воскликнул он и с силой провел рукой по волосам.

– Вероятно, убили ножом. Но орудия преступления не видно.

– Главное, чтобы было тихо, Риваль.

– Отель охраняют двое наших коллег из Понт-Авена, господин комиссар. Одного из них я знаю – Альбена Боннека. Он давно здесь работает, очень хороший полицейский. Второго зовут Аржваэлиг. Имени его я не знаю, он очень молод и работает совсем недавно.

Дюпон невольно улыбнулся. Риваль и сам был еще молод – около тридцати. Инспектором он стал два года назад – сноровист, надежен, умен. Правда, отличался неторопливостью в поступках и речи. В глазах всегда блестела озорная искорка, что очень нравилось Дюпену. Самое главное, Риваль никогда не суетился.

– Здесь никого не было?

Дюпен задал этот вопрос уже третий раз, но Риваль ответил без малейшего раздражения:

– Никого. Судмедэксперт и криминалист должны быть с минуты на минуту.

Дюпен все понял. Риваль знал, что комиссару хочется побыть здесь в тишине до того, как нагрянет толпа экспертов.

Пеннек лежал вдали от входа, перед стойкой бара. Помещение имело L-образную форму – в длинном зале помещался ресторан, а в коротком плече – бар. Из ресторана узким коридором можно было попасть на кухню, находившуюся в задней пристройке к зданию. Дверь была заперта.

Стулья перед стойкой аккуратно поставлены в ряд. Только один из них был немного сдвинут назад. На стойке стоял один-единственный стакан и бутылка ламбига, бретонской яблочной водки, которой местные жители очень гордились – собственно, как гордились они буквально всем истинно бретонским. Впрочем, Дюпену она тоже нравилась. Стакан был пуст. Не было никаких следов борьбы. В помещении вообще не было видно ничего необычного. Было понятно, что вечером сотрудники ресторана тщательно убрали помещение и аккуратно расставили мебель. Порядок был идеальным во всем ресторане. Столы и стулья расставлены в безукоризненном порядке, столы покрыты цветастыми, в деревенском стиле, скатертями, пол блистал чистотой. Вероятно, ресторан и бар недавно ремонтировали, так как все здесь выглядело новым. Звукоизоляция была просто великолепной, в помещение не проникал ни один звук – ни с улицы, несмотря на три окна, ни из вестибюля, где располагался вход в отель. Окна были наглухо закрыты, Дюпен специально в этом удостоверился.

Безукоризненный порядок и чистота являли собой зловещий контраст с ужасающим видом трупа. На белоснежных стенах висели – как и в каждом общественном месте этого городка – копии картин мастеров, живших в колонии художников в конце девятнадцатого века. Этими копиями можно было полюбоваться в самых крошечных кафе и лавчонках. Казалось, ими был увешан весь Понт-Авен.

Дюпен не спеша прошелся по помещению, хотя и не надеялся обнаружить что-нибудь существенное. Собственно, он ничего и не нашел. Он неловко выудил из кармана маленький красный блокнот и черкнул на странице пару фраз.

Кто-то попытался резко открыть дверь, которую Дюпен запер изнутри. Дверь не поддалась, и снаружи в нее громко постучали. Дюпен хотел было проигнорировать стук, но не стал возражать, когда Риваль, вопросительно посмотрев на шефа, направился к входу. Дверь с шумом отворилась, в ресторан ввалился Реглас, а затем раздался голос Кадега:

– Приехал доктор Лафон и криминалисты – Рене Реглас и его люди.

Дюпен тяжело вздохнул. Он постоянно забывал о Регласе, величайшем криминалисте всех времен и народов. Реглас приехал с тремя помощниками, которые стремительно вошли вслед за ним и прошли мимо комиссара. Доктор Лафон вошел последним и сразу направился к трупу. Он мельком взглянул в сторону Дюпена и не слишком вежливо буркнул:

– Bonjour m’sieur.

Реглас решительно повернулся к Кадегу и Ривалю.

– Господа, осмелюсь попросить вас покинуть помещение до тех пор, пока мы не закончим работу. В ресторане сейчас могут находиться только комиссар, доктор Лафон, я и моя команда. Прошу вас, обеспечьте это. Добрый день, господин комиссар, добрый день, господин доктор.

Дюпену стоило большого труда сдержать раздражение. Он не произнес ни слова. Они с Регласом не испытывали друг к другу ни тени симпатии.

– Доктор Лафон, прошу вас работать осторожно, чтобы не оставить новых следов. Спасибо.

Реглас извлек из чехла огромный фотоаппарат.

– Сейчас мои коллеги начнут проводить дактилоскопию. Лагранж, сюда. Мне нужны возможные отпечатки пальцев со стойки бара, со стакана, с бутылки и с пола вблизи трупа. Работайте методично и не спеша.

Лафон, не говоря ни слова, поставил свою сумку на один из столов рядом со стойкой бара. По его реакции было непонятно, слышал ли он предупреждение Регласа.

Дюпен направился к двери, желая только одного – скорее покинуть помещение. Он молча открыл дверь и вышел.

Тем временем в вестибюле отеля, где находилась стойка регистрации, становилось все более шумно и многолюдно. Несомненно, что слух об убийстве уже облетел и отель, и всю деревню. У стойки, оживленно переговариваясь, стояли несколько постояльцев, а за стойкой комиссар увидел коротко стриженную худощавую женщину с крупным, хорошо очерченным носом, что-то говорившую поставленным голосом взбудораженным гостям. Было видно, что спокойствие дается ей с большим трудом.

– Нет, нет, не волнуйтесь. Мы постараемся все уладить.

Убийство в отеле, в котором люди собирались провести самые лучшие недели лета; Дюпен прекрасно понимал чувства этих людей, но ему от души было жаль и женщину. На носу был пик сезона, и, как сказал Риваль, половина номеров уже были забронированы. Двадцать шесть постояльцев уже прибыли, из них четверо – дети. В большинстве своем – все иностранцы, французы в это время года почти не путешествуют. Понятно, что через неделю ажиотаж стихнет. Тем не менее даже при том, что отель был заполнен лишь наполовину, гости постоянно приходили и уходили, причем не только днем, но и поздно вечером и ночью, поэтому можно было предположить, что кто-то из них что-то знает. Может быть, видел что-нибудь, когда проходил через вестибюль, слышал шум борьбы или призыв о помощи боровшегося за свою жизнь Пеннека. Кроме того, ночью в отеле есть персонал. Вообще совершать убийство в таком месте – большой риск.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация