Симон должен решить эту головоломку, иначе смертного приговора и четвертования не избежать!
Он еще раз взглянул на надпись, которую начеркал на куске пергамента.
Heredium in baptistae sepulcro…
– Наследие в могиле крестителя… – пробормотал Симон. – Так мы ничего не добьемся. Я не знаю никаких могил Иоанна Крестителя. А вы?
Он обратился к Боненмайру, который стоял рядом и просматривал заметки лекаря. Настоятель наморщил лоб.
– На Святой земле действительно есть места, которые можно принять за могилу. Но…
– Нам от этого никакой пользы, – перебила его Бенедикта. – Сокровище должно быть в Пфаффенвинкеле, а не на Святой земле! Есть здесь хоть что-нибудь, что можно было бы назвать могилой Крестителя?
Боненмайр задумался.
– Не могилы, нет. Лишь несколько часовен и купелей, посвященных святому Иоанну. Но такие, в общем-то, есть в любой церкви. Так что это не подходит.
Он потянулся к мечу, стоявшему в углу комнаты, и провел пальцами по ржавой надписи.
– Быть может, где-нибудь на клинке скрыто второе послание.
Симон разочарованно покачал головой.
– Я уже трижды осмотрел меч. Ничего. Никаких надписей или скрытых знаков, и рукоять без полостей. Решение кроется в надписи, и нигде больше! – Он вздохнул и потер глаза. – Мой латинский уже иссяк.
– Тогда мне, пожалуй, придется передать вас правосудию Роттенбуха, – ответил Боненмайр и направился к выходу. – Заканчивайте этот спектакль! У меня есть дела поважней.
– Одну секунду! – воскликнула Бенедикта. – Можно мне еще раз взглянуть на меч?
Настоятель помедлил. Наконец он развернулся и протянул ей клинок. Бенедикта внимательно рассмотрела каждое слово.
– Вот что странно, – проговорила она. – Слова написаны не рядом, как того следовало ожидать. Промежутки между ними слишком большие.
Симон пожал плечами.
– Видимо, надпись нужно было растянуть на весь клинок. Вот и оставили место между словами.
– Возможно, – ответила Бенедикта. – Но промежутки разные по величине. С чего бы? Может… – Она помедлила. – Потому что между словами должно быть еще что-то?
Симон вскочил столь стремительно, что кружка с кофе снова чуть не опрокинулась.
– Слова! – воскликнул он. – Именно они! В промежутках должны быть слова. Вот оно, решение! – Он сел обратно и уставился на исписанный пергамент. – Остается лишь выяснить, где эти слова находятся…
– Полагаю, мы оба это знаем, – тихо сказала Бенедикта. – Просто признавать не хотим.
Симон тихо вздохнул и отодвинул от себя пергамент. Некоторое время он сидел молча.
– На втором мече, на мече святого Прима, вот где написаны остальные слова. В загадке речь шла о двух святых, а значит, и следующую подсказку следовало искать на двух мечах. И о чем мы только думали!
Августин Боненмайр забрал меч у Бенедикты.
– Не думаю, что теперь вам удастся проверить такое предположение, – сказал он с сожалением. – Реликвии Роттенбуха, вероятно, стерегут теперь бдительнее, чем мощи Трех королей в Кельне.
– Вы правы, – вздохнул Симон. – Но, быть может, у нас и так получится выяснить. Теперь, когда мы знаем, что пропущено каждое второе слово.
Он сделал большой глоток из кружки, взялся за перо и еще раз вывел на пергаменте надпись с клинка. На этот раз с промежутками между словами.
Heredium in baptistae sepulcro.
– Будем исходить из того, что слово heredium стоит вначале. Тогда получается, что чье-то наследие находится в чем-то, что принадлежит Крестителю и при этом связано как-то с могилой.
– Первое сочетание разгадать несложно, – сказала Бенедикта. – Вероятно, речь идет о heredium templorum, то есть о наследии тамплиеров.
Симон кивнул.
– Следует полагать. Но что может принадлежать Крестителю? И главное, о какой могиле идет речь?
Бенедикта склонилась над строками.
– Наиболее известная могила в христианстве – это могила нашего Спасителя, – заметила она задумчиво. – Судя по расстоянию, последним словом после sepulcro действительно бы могло стоять Christi. Но тогда снова получается замкнутый круг, так как могила эта находится явно не здесь. Мы, видимо, упустили что-то важное в Библии… Ваше преподобие?
Бенедикта взглянула на Боненмайра. У настоятеля вдруг побледнело лицо и на лбу выступили капельки пота. Он взволнованно принялся протирать очки.
– Что с вами? – спросил Симон. – Вам известна такая могила?
– Говорите же! – воскликнула Бенедикта.
Настоятель не поднимал взгляда и продолжал протирать очки.
– Это может быть и совпадением, – проговорил он. – Но здесь, в Штайнгадене, действительно есть место, которое… да, которое посвящено храму Гроба Господня в Иерусалиме. Это часовня, и очень старая.
Симон почувствовал, как у него пересохло во рту и сердце забилось чаще.
– И как называется эта часовня? – прошептал он.
Настоятель снова надел очки. За стеклами блеснули маленькие, живые глаза.
– А это как раз самое интересное, – ответил он и повертел кольцо-печатку на пальце. – Она называется часовней Святого Иоанна. И стоит прямо перед нашей церковью.
Симон громко простонал. Часовня Святого Иоанна! Еще сегодняшним утром они мимо нее проходили. Им и в голову не могло прийти, что в маленькой неприметной часовенке, возможно, находилось сокровище! Лекарь снова перебрал в голове выгравированные слова. Теперь он мог наконец представить, как примерно звучало предложение, дополненное словами с другого меча. Он шепотом произнес латинскую фразу, которая получилась бы, взгляни Симон на оба клинка.
– Heredium templorum in domu baptistae in sepulcro Christi.
Наследие… тамплиеров… под кровом… Крестителя… в могиле… Христа…
Так примерно должна звучать фраза! Сокровище тамплиеров находилось в часовне Святого Иоанна, посвященной храму Гроба Господня в Иерусалиме! Если знать, что обе надписи связаны в одно предложение, то без труда можно разгадать головоломку. Симон невольно усмехнулся. Насколько этот Фридрих Вильдграф все точно спланировал! И на печати тамплиеров в развалинах замка на одной лошади скакали два рыцаря…
Два рыцаря. Два меча. Они все время были по двое.
Симон вскочил со стула и бросился к двери. Они уже так близки к цели. Совсем скоро Симон сможет подержать в руках сокровища тамплиеров! Настоятель Боненмайр их отпустит и, может быть, даст им немного денег, дорогую брошь или золотой кубок… Они все-таки помогли ему разгадать головоломку и…
Только теперь он заметил, что Августин Боненмайр подошел к двери раньше него.
