Савелий без труда разгадал ее игру. Он подошел к Елизавете, поправил сползающее одеяло и произнес, подражая голосу завсегдатая увеселительных заведений:
— На сегодня довольно, барышня. Вы уж свои чары до следующего раза поберегите!
Елизавета капризно надула губы, натянув одеяло на самый подбородок.
— Фи, барин, какой вы грубый!
Савелий посмотрел на часы. До открытия выставки сейфов оставалось совсем немного.
— Теперь давай поговорим о серьезном. Ты ничего не забыла?
— Нет, — мгновенно преобразилась Елизавета, превратившись в строгую слушательницу женских курсов, вникающую в премудрость неевклидовой геометрии.
— Вот и отлично. Нам незачем идти вместе. Мне нужно еще съездить по одному адресу. А ты будь в торговых рядах сразу после открытия.
Савелий поцеловал Елизавету в чуть наморщенный лобик и, махнув тростью, заторопился к выходу.
— Савушка! — вдруг окликнула его девушка. Родионов не любил оборачиваться, считая это скверной приметой, но сейчас все было совершенно неважно. Его покой оберегали два темно-зеленых изумруда.
— Что, моя голубка?
— Обещай мне, что все будет хорошо.
— Обещаю. Разве ты не со мной? А подвергать тебя опасности я не имею права, — и, уже не прощаясь, вышел из комнаты.
Выставка сейфов должна была пройти на Мытном дворе, расположенном неподалеку от Москворецкого моста. Это здание некогда использовалось под таможню. Но уже несколько десятилетий оно было заставлено торговыми лавками. Даже сейчас оно не утратило официального облика. С утра на быстрых пролетках к зданию подъезжали лихие молодцы, но, узнав, что выставка откроется только-только в десять, сходили на брусчатку и вливались в толпу зевак, терпеливо ожидавших назначенного часа.
Народ у Мытного двора собирался самый разный. Кроме мещан, которых здесь было большинство, в толпу примешивались приказчики, немало было мелких купцов, то там, то здесь мелькали фуражки студентов; яркими нарядами выделялись дамы, которые пришли к Мытному двору со своими кавалерами и ожидали от предстоящей выставки очередного развлечения. Заметны были даже люди духовного звания — они стояли отдельно ото всех и негромко вели чинные разговоры о предстоящем посте.
Дверь наконец открылась. Из нее клубком выкатился небольшой человечек и, перекрывая могучим басом людской гомон, воскликнул:
— Господа! Прошу внимания!
Разговоры действительно смолкли. Даже священнослужители с интересом посмотрели на горлопана, а один из них буркнул:
— С таким голосищем, как у этого хомяка, дьяконом нужно быть при патриархе, а он швейцаром служит.
А мужчина, нисколько не смущаясь, продолжал:
— Сегодня у нас выставка сейфов. В этом здании собраны самые лучшие экспонаты из Германии, Америки, Англии и России, господа. Вы увидите новейшие чудеса техники. Если среди вас имеются коммерсанты и вы желаете заключить контракты с фирмами, так это можно сделать здесь же, в зале. Прошу, господа, — и он широко распахнул узорчатую дубовую дверь.
Толпа тонким живым ручейком всосалась в свободное пространство, а еще через пять минут к зданию Мытного двора подъехал экипаж, запряженный парой вороных лошадок. Мужчина средних лет с короткой черной бородой и стрижеными усами щедро расплатился с извозчиком, сунув ему в ладонь четвертной.
Бородач подал руку своей спутнице, помогая ей сойти на тротуар, — девушке лет двадцати, в длинном голубом платьице и широкополой шляпе из темно-желтой соломки, — и после того, как она легким ангелом опустилась на землю, подставил ей свой локоть.
— Ваше сиятельство, — раздался за его спиной голос, — пятачок бы на проживание пожаловали.
Мужчина неохотно обернулся через плечо. Рядом с ним стоял нищий огромного роста, с рыжей, всклоченной шевелюрой. Он сунул руку в карман, побренчал мелочью и вполголоса произнес:
— Надеюсь, ничего не позабыл? А то в следующий раз от арестантских работ тебя уберечь сумеет только Господь Бог.
— Ты уж прости меня, Савелий Николаевич, бес попутал с этими городовыми. Коли бы знал…
— Ладно, Андрюша, смотри не подведи. — И уже громко, явно рассчитывая на уши стоящих рядом ротозеев, произнес: — Держи, братец, смотри не напейся.
— Благодарствую, барин, благодарствую, — с чувством произнес хитрованец и попятился прочь с Мытного двора.
Народу уже понабежало. В обычные дни на Мытном дворе распоряжались приказчики; шествовали величаво купцы; частенько невозможно было протолкнуться между рядами, а с лавок доносились задиристые голоса продавцов, расхваливающих свой товар.
В этот раз все выглядело иначе. Огромный зал освободили от мелких лавок, помещение было проветрено, и даже самый чувствительный нос не уловил бы застоявшегося запаха мяса.
Сейчас, в несколько рядов, тут стояли сейфы, несгораемые шкафы, вокруг которых суетились инструкторы и, не скупясь, нахваливали последние достижения инженерной мысли.
— Знаете, господа, этот сейф совершенно надежен. Уверяю вас, его не сумеют открыть и через сто лет. Он совершенно неприступен для грабителей…
— Пожалуйста, сюда, господа, лучшего экземпляра, чем сейф фирмы «Крауф и сыновья», вам не найти! Он имеет все то, что отличает немецкую инженерную мысль, а именно надежность!
— Прошу вас сюда, господа! Только с несгораемым шкафом «Годскин и компани» вы обретете настоящий покой и сумеете сберечь свои накопления. Уверяю вас, у нас лучшие замки в мире и лучшая система защиты. Если вы приобретете несгораемые шкафы и замки нашей фирмы, то не прогадаете!
Публика прогуливалась между выставленными сейфами, не стеснялась выспрашивать о преимуществах того или иного механизма и, получив исчерпывающую информацию, отходила.
Один из священнослужителей подошел к тонкошеему приказчику, без умолка нахваливающему замки фирмы «Годскин и компани», и прогудел мощным басом:
— Ты бы, милок, поведал нам, сирым и убогим, каково оно в действии. Замок, вижу, крепкий, будет чем ризницу запирать.
— Не беспокойся, батюшка, — уверял малый. Чувствовалось, что он крепко поднаторел в торге — голос у него был поставлен, а руками размахивал, как заправский агитатор. — Эти сейфы способны уберечь божье золотишко не только от воров, но и от самого сатаны.
Лицо у тонкошеего при этом приняло угодливое выражение, какое бывает только у старательного приказчика. Изъяви покупатель желание, так он мгновенно упакует несгораемый шкаф и на собственном хребте дотащит его к порогу клиента.
Священнослужители обходили громадину сейф со всех сторон. По их значительным взглядам чувствовалось, что они собираются ставить его не у алтаря и прятать в него не рубахи, пропахшие потом, а нечто более божественное.
— Полезная вещь, — басовито произнес один из священнослужителей. — Только больно дорогая. С архиереем нужно совет держать. Как он скажет, так тому и быть!
