— А где ты был?
— Линн, ответь: почему ты сказала, что я весь тот день был с тобой?
— Я не знала, где ты был и…
— Создавала мне алиби. Тебе не кажется, что однажды мы это уже проходили? Тогда ты создавала мне алиби, потому что подозревала в способности кого-то убить.
— Как ты можешь сравнивать?
— Вот именно. Тогда ты меня не знала, но защищала, даже подозревая. А теперь почему, Линн? Тоже подозреваешь, что я могу быть причастным к исчезновению Петры?
Линн не знала, что ответить, хотелось сказать, что, не будь у него столько тайн в прошлом, не было бы подозрений. И все же она попыталась объяснить:
— Я не подозреваю тебя, но не хочу, чтобы на тебя падала такая тень.
— Мне не нужно фальшивое алиби, Линн. У меня есть настоящее, смотри. — Ларс поставил перед ней ноутбук и включил слайд-шоу конференции, на которой присутствовал в эти дни. — Там есть мое выступление именно в тот день. Досмотри, чтобы не сомневаться.
Ларс подошел к двери и вдруг повернулся к жене:
— А Петра… Я найду вашу Петру, вытащу ее из постели, если она с каким-то парнем, притащу за волосы, если понадобится.
На экране действительно выступал Ларс… а настоящий закрыл дверь квартиры слишком резко, чтобы следом в комнату не влетела бабушка:
— Линн, что случилось?!
— Ба, я дура…
— В этом, милочка, я не сомневалась никогда. То есть не вообще дура, но в отношении мужа точно. Теперь рассказывай, чтобы мы со Свеном смогли помочь. Давай-давай! Ей богу, как дети, ссорятся из-за игрушек в песочнице.
Свен слушал исповедь Линн, прислонясь к дверному косяку. Задумчиво покусал щеку…
— Куда Ларс сейчас ушел?
— Я не знаю.
— Тогда рассказывай все, что ты знаешь об исчезновении Петры…
— Да ничего я не знаю!
— Звони Флинту, — протянула ей телефон Осе.
— Бабушка, ты не поняла? Он же нас подозревает!
— Диктуй номер, я сама позвоню.
Еще никому и никогда не удавалось не выполнить распоряжение Осе Линдберг, но Линн пришлось звонить Фриде, чтобы узнать номер Андреаса Флинта у нее.
Услышав голос подруги, вернее, на заднем фоне голос ее любовника Густава, Линн поняла, что она не вовремя, но теперь уже все равно. Фрида пообещала прислать номер эсэмэской и отключилась.
— Что? — Голос бабушки требователен.
Линн развела руками:
— Любовь, ей не до нас.
— Думай, где еще взять.
Но почти сразу от Фриды пришло сообщение с номером.
Осе действительно позвонила сама и о чем-то долго беседовала с Флинтом, плотно закрыв дверь на кухню. Свен вздохнул:
— Секреты. Попробовал бы я так поступить…
Ответный взгляд Линн был слишком выразительным, чтобы стоило добавлять слова. Уж у Свена было столько и таких секретов, что никакие Осе и Флинты не сравнятся.
— Куда мог поехать Ларс? — Линн поинтересовалась так, словно Свен наблюдал за своим любимцем даже на расстоянии.
— Думаю, к Флинту.
— А бабушка как раз туда звонит! Только этого нам не хватало. Вообще-то мне беспокойно, словно с Петрой что-то случилось.
— Позвони Бритт, иначе не простит же.
— Фриде вон позвонила, но ей не до нас.
— Бритт не Фрида, звони! — приказал Свен.
— Там ночь.
— Уже утро.
Бритт еще спала, трубку взял Магнус, выслушал сообщение о пропавшей Петре и том, что Вангер подозревает их с Ларсом, пробасил:
— Понял, скоро будем.
Линн вдруг сообразила, что эти ненормальные запросто могут вернуться, затараторила:
— Магнус, нет! Я просто спросить: не вспомнит ли Бритт о каком-то новом парне Петры? Я вечером позвоню, для вас вечером, расскажу, как дела. Ларс отправился ее искать, может, уже нашел.
— Ладно, — согласился Магнус сонным голосом.
Отключившись, Линн вздохнула:
— Ну и хорошо. Придет Петра — сама подзатыльников надаю. Всех перепугала.
Осе сообщила не слишком утешительные факты: Петра позвонила отчиму в день своего исчезновения, быстро сказала, что будет поздно, потому что встретила друга. Потом прислала эсэмэску, что у нее садится телефон, обещала зарядить и позвонить снова. Но не звонит, сама на звонки не отвечает, ее телефон вообще выключен, и определить его местонахождение невозможно.
У шелка шершавая изнанка
Фриде действительно было не до Линн и телефона Флинта, она даже не спросила, зачем подруге этот номер.
Просто с утра у Густава было настроение заниматься извращениями, тем более суббота и никуда идти не нужно. Он вдруг потребовал, чтобы она не смела одеваться, вернее, обнаружив, что одета, бесцеремонно снял с нее джинсы и трусики, расстегнул и стащил бюстгальтер, оглядел и согласно кивнул:
— Вот так можно. Футболку можешь оставить, если тебе неудобно голой.
Фрида порадовалась, что надела его футболку, которая все же слегка прикрывала бедра. Но оказалось, радуется рано, об этом можно бы догадаться по хищному взгляду, который бросил на полуголую подругу Густав.
Так и есть, заявившись на кухню, он скомандовал:
— Ну-ка, иди сюда.
— Я пирог готовлю, — показала Фрида перепачканные мукой руки. — И вообще, это негигиенично…
Конечно, она имела в виду секс в кухне.
— Гигиеной будешь заниматься в душе. Подойди и встань на колени.
Вообще-то Фрида только что замесила тесто и готовилась его раскатать, даже скалку достала и стол протерла. Потому и руки в муке.
Но не подчиниться не рискнула, хочет выпачкаться и он, пожалуйста.
Подошла и встала. Но только Густав взялся за «молнию» своих джинсов, как раздался звонок в дверь, это сосед заглянул за чем-то на минутку. Фрида даже не смогла сообразить, за чем именно, потому что Густав приказал:
— Стой так, не поднимайся с колен!
Она стояла посреди кухни в неприглядном виде, а он беседовал с соседом в прихожей. Еще шаг, и тому оказалась бы видна девушка в футболке, но без джинсов. Минуты тянулись, как часы, когда сосед ушел, Фрида от напряжения взмокла, зато заработала похвалу от вернувшегося в кухню Густава:
— Молодец, учишься подчиняться.
Он снова взялся за джинсы.
— Открывай рот. Руки в стороны, чтобы меня не выпачкать!
Она стояла на коленях в нелепой позе, раскинув руки в стороны, и делала ему минет. Но делала уже уверенно. Густав активно помогал, как обычно, держа ее за волосы. Кончая, всадил член так глубоко, что она все же чуть не задохнулась. Некоторое время постоял, отдыхая, потом резко освободил ее рот, поднял на ноги и, напирая, заставил отступить к столу.
