От автора
В этом томе собраны под одной обложкой тексты, которые я писал последние годы для глянцевых журналов: для GQ — который благополучно здравствует, для ОМ и украинского XXL, закончивших свои существования, и для некоторых других: Rolling Stone, Architectural Digest, к примеру… Самый старый материал — о короле наемников Бобе Денаре — написан в 1994 и опубликован в несуществующем ныне журнале «Амадей» тогда же…
Я не смог придумать названия, лучшего, чем «Дети гламурного рая», потому что большая часть женщин, с которыми я разделял удовольствия и тяготы жизни, в той или иной степени принадлежали к гламурному раю, т. е. к миру «фэшн». Однако в результате оказалось, что я добавил в гламурный рай тонны себя самого: тексты сплошь и рядом представляют собой самоинтервью с Э.Лимоновым, выбалтывающим свои секреты, либо воспоминания Э.Лимонова. В общем, он болтает тут на многие темы, представление о том, какие, дает оглавление.
Когда пишешь для журналов, то вынужденно связан форматом, однако то, что болтовне поставлены границы, — дисциплинирует. Как ни странно, перечитав тексты, я обнаружил и глубокие размышления, и воспарения духа, хотя писались они в один присест.
Эдуард Лимонов
О ЛЮБВИ
О странностях любви
Первым современным европейским поэтом считается Франческо Петрарка, поэт итальянский, живший на этой земле с 1304-го до 1374 года. Писал он и по-латыни и по-итальянски. Славу первого и современного Петрарке принес сборник сонетов во славу некоей девушки Лауры, которую он встретил на благословенной земле Прованса в 1327 году, полюбил и воспел в сборнике «Il canzoniere». Считается, что Петрарка встретил свою Лауру в Авиньоне, средневековом городе, где сейчас проводятся театральные фестивали, а некогда около сотни лет обитали римские папы во время «Авиньонского пленения». На самом деле Петрарка встретил свою Лауру в городке Прованса под названием Фонтен-де-Воклюз.
В 1980 году, в августе, я попал в Прованс. Вообразите себе климат теплицы, южное солнце, ярко-синие тени и соответствующие фруктовые запахи оранжереи. Прованс во Франции называется Midi — «Полдень», «Середина», «Полуденная земля», ну как сторона света, как «Юг» или «Север».
Благословленная земля тепла и неги и, разумеется, любви. Фонтен-де-Воклюз — зеленый и пыльный городок в скалах, что-то вроде Пятигорска. Все общество в знойные дни, само собой, стягивается к этакой естественной темной луже холоднейшей воды. Волей-неволей сидят они там на водах, пьют воду, прогуливаются у этого самого провала. Именно там, сидя у провала, Франческо, двадцати трех лет от роду, впервые увидел прошедшую вместе со стайкой девушек-подружек девочку Лауру. Ей было только двенадцать лет. Это еще не самое странное в судьбе Лауры, послужившей платонической музой-ангелом для самой яркой европейской книги Средневековья.
Love story у Франческо с Лаурой не произошло. Это известно. Но только специалисты знают, что Лаура была из рода де Сад и что через четыре столетия ее род даст рождение «божественному маркизу» де Саду, этой фамилии мы обязаны термином «садизм». Иронию, нет, саркастическую усмешку, нет, дьявольский хохот, ну да, хохот вызывает эта экстраординарная родственность: такая Лаура-девочка и монстр Донатен Альфонс. Платонические сонеты и жестокие сочинения о насилии как о главной энергии мира людей. Почему, почему один и тот же род дал два противоположнейших феномена?
Ответа нет и не будет. Следует смириться с тем, что в мире есть загадочные явления.
Или вот какая история. Старый английский университетский город Оксфорд. Примерно около 1865 года в Оксфордском университете преподает математику тридцатитрехлетний Чарлз Лютвидж Доджсон. Это крайне эксцентричный английский джентльмен, этот Доджсон. Он долгие годы дружит с «дином», т. е. с деканом Церкви Христа Генри Джорджем Лидделлом, а еще больше — с его маленькой дочерью Алис Лидделл. Именно для нее и для двух ее подружек он рассказывает чудесные истории. В 1864 году под псевдонимом L.C. (Льюис Кэрролл) эти истории выходят отдельной книгой Alice in Wonderland («Приключения Алисы в стране чудес»). В 1872-м появляется вторая книга — «Through the Looking-glass, and What Alice Found There» («Сквозь зеркало, и Что там увидела Алиса»). Льюис Кэрролл умирает в 1898 году, так и не раскрыв свой псевдоним.
Более того, на протяжении его жизни Доджсон всегда отрицал авторство книг, опубликованных не под его именем. Общественные нравы были более строгие, чем сейчас, — в Оксфорде ты преподаешь или нет. Оксфорд ведь находился, как и сейчас, в Англии. Еще при жизни Доджсона английский суд бросил в тюрьму на два года другого эксцентричного выходца из Оксфорда Оскара Уайльда. Всего лишь по свидетельству горничной Уайльда, заявившей в суде, что видела темные пятна на простыне после встречи мистера Уайльда и его друга Бозе, сына маркиза Куинсборо.
Вот образчик прозы Доджсона:
«Вскоре Кролик заметил Алису, в то время как она стояла, с любопытством оглядываясь вокруг, и тотчас же приказал рассерженным тоном: «Мэри-Энн, что вы делаете здесь?! Идите домой немедленно и найдите на моем туалетном столике мои перчатки и носки, и носовой платок и тащите их сюда как можно быстрее!»
Без сомнения, такие истории нравятся маленьким девочкам, а маленькие девочки нравились английскому учителю математики. Что нравились — не вызывает сомнения. Уже глубоко в XX веке человечество получило подтверждение этому. У его наследников обнаружились фотографии Чарлза Лютвиджа, он был, оказывается, еще и фотографом. Он снимал маленьких девочек неглиже, этот странный джентльмен, в том числе и Алиску, и ее подружек. Позднее фотографии были опубликованы в нескольких альбомах. По нашим современным понятиям, там ничего противозаконного нет, на этих фотографиях, но непристойность присутствует. Она создается тем эффектом, что эти мелкие леди одеты во взрослые, по нашим понятиям, одежды (тогда не было спецодежды для детей) и выглядят потому, как маленькие раздевающиеся проститутки.
Или вот еще странность любви. Юная красотка Елена Ган выходит замуж за вельможу — вице-губернатора Эриваньской провинции надворного советника Никифора Блаватского. Середина XIX века. Все удивлены и потрясены неравным браком. Вот как позднее сама Елена Петровна объясняла свой выбор:
«Я вышла замуж за старика Блаватского потому, что в то время как все молодые люди смеялись над «магическими» суевериями, он верил в них! Он так часто говорил со мной об эриваньских колдуньях, о таинственных науках курдов и персов, что я приняла его, чтобы использовать ключ к ним».
Заметим это невообразимо старомодное «приняла его», но такое точное и близкое к библейскому «познала», и сообщим, что уже в 1856 году Елена Блаватская отправилась в Тибет. Где, судя по всему, была инициирована в то учение, которое позднее объявила миру под названием «теософии». Ей было в это время двадцать пять лет. А начала она подростком.
