– Мне бы хотелось услышать самому.
– Во время ограбления меня не было в городе. В ресторане шел ремонт, и что там происходило, мне просто неведомо, – заговорил он устало. – Вы лучше спросите у тех мастеровых, что делали ремонт здания. Это просто какие-то плуты! Они мне сразу не понравились. Постоянно затягивали сроки с ремонтом, а мне от этого убыток. Возможно, именно они совершили ограбление, а теперь виновным оказываюсь я. Это безобразие!
– Где же проживали ваши строители?
– В гостинице «Заря».
– Разберемся.
– Христа ради, разберитесь со всем этим делом, – сложил Епифанцев на груди руки. – Верните мне мое честное имя!
– Конвой! – громко крикнул Виноградов.
На зов начальника полиции явился надзиратель – золотом сверкнула бляха на головном уборе. Приосанившись, он бодро произнес:
– Я, ваше благородь!
– Вот что, голубчик, убери этого типа с глаз долой!
Оставшись в одиночестве, Григорий Леонидович открыл папку с делом Епифанцева. Небольшое досье, прямо надо сказать, – всего-то несколько листочков, но что-то подсказывало ему, что в ближайшее время оно должно пополниться новыми данными. Вытащив из дела лишнюю фотографию, он уложил ее в конверт вместе с остальными фотографиями и аккуратно поместил в саквояж. Наверняка господин Епифанцев где-то оставил после себя нелестную память.
* * *
Гостиница «Заря», несмотря на столь броское название, располагалась на самой окраине города, где кабаков и прочих питейных заведений было больше, чем жилых домов. Место гиблое, нехорошее. Пропивалось и прогуливалось здесь все до последней копейки, до последних рваных сапог.
– Ваше высокоблагородие, вы бы уж один-то не шибко туточки разгуливались, – взмолился полицейский. – Народ-то здесь уж больно шальной проживает.
– Ничего, братец, как-нибудь управлюсь.
В гостиницу «Заря» Григорий Леонидович направился в сопровождении околоточного надзирателя. Высоченный, вымахавший в коломенскую версту, он уверенно направлялся в сторону гостиницы. Немногие прохожие, встречавшиеся на его пути, почтительно приподнимали шапку, непременно приговаривая:
– Здрасте, ваше высокоблагородь.
В ответ околоточный лишь сдержанно кивал.
Кафтан из темно-зеленого сукна безукоризненно отглажен, стоячий воротник с оранжевым кантом стянут шерстяным галстуком военного образца. Шаровары из серо-синего сукна с оранжевой верхушкой заправлены в сапоги, начищенные до зеркального глянца. Околоточный иной раз останавливался – очевидно, для того, чтобы созерцать свой облик на сапогах, а потом вновь двигался далее, пугая напускной сосредоточенностью местных обитателей.
У пивной четверо мастеровых громко бранились. Ругань была серьезной и ожесточенной, грозила перерасти в нешуточную драку.
Похлопав для убедительности широкой ладонью по кобуре из черной глянцевой кожи на оранжевом шнуре с трехцветной гайкой, он громко закричал через улицу:
– Мать вашу!… Вот я вам ужо! Будете у меня баловать!
Ругань мгновенно смолкла. Приподняв картузы, мастеровые едва ли не враз приветствовали полицейское начальство:
– Здравия желаю, ваше высокоблагородь!
Для верности помахав пудовым кулаком, околоточный важно и степенно направился дальше. Обернувшись к поотставшему Виноградову, сдержанно заметил:
– Гнусное место, ваше высокоблагородие.
– Чем же оно гнусное, братец? – вяло полюбопытствовал Григорий Леонидович, больше для поддержания разговора, чем из любопытства, не забывая при этом посматривать по сторонам.
Создавалось впечатление, что дворники здесь не приживались – на улицах неприглядным образом раскидан сор, обрывки бумаг, гнилое тряпье. Из распахнутых дворов разило зловонием.
– Едва ли не каждый день убивство, ваше высокоблагородь. Через одного – громилы, и у всех рожи разбойные. Углядели у пивного ларька четверых?
– И что?
Со всех углов на них посматривали недоверчивые, настороженные взгляды, явно ожидающие какого-то подвоха. Но, судя по всему, околоточный имел авторитет немалый, – поспешно скидывал картуз всякий, на ком полицейский задерживал свой тяжеловатый взгляд.
– Трое из них на каторге в арестантских ротах побывали.
– Вот даже как, и за что же?
– Налет! А четвертый, если не сегодня, так завтра там окажется.
– А как тебе, голубчик, гостиница «Заря»?
Мимо них промчался экипаж. Извозчик с вытаращенными глазами немилосердно погонял пегую лошадку. Завернувшись в шинель из серого тонкого сукна, на креслах расположился молодой барчук, со страхом и отвращением наблюдая за никчемной жизнью, проносящейся мимо. По одному взгляду было понятно, что здесь он человек случайный, – видимо, посулив ломовому полтину, пожелал познакомиться со всеми срамными местами сразу.
Уже через два переулка его будет встречать совершенно иная жизнь – с богатыми витринами магазинов, тяжелыми экипажами, запряженными сытой тройкой, и праздно прогуливающейся публикой в дорогих костюмах и платьях. О своем стремительном посещении окраины, под названием Грязев переулок, он будет рассказывать приятелям как о настоящем приключении.
Григорий Леонидович с улыбкой проводил взглядом удаляющуюся пролетку.
– Поберегись! – уже вдали раздался неистовый голос возницы, а потом повозка скрылась в одном из неприметных переулков.
– Срамно там, ваше высокоблагородие! – честно признал урядник. – При прежнем хозяине там дом терпимости располагался. Девки шалые ошивались. А когда он помер, царствие ему небесное, – привычно перекрестился надзиратель, – так наследник под гостиницу ее продал.
Околоточный надзиратель шагал широко, и Григорий Леонидович, стараясь поспевать за ним, норовил угодить в шаг.
– Ах, вот оно что. Но управились?
– То без толку, – махнул рукой детина. – Как хаживали барышни, так и хаживают. Правда, теперь на гривенник больше берут, но для рабочего человека это не накладно.
– Что-то собак здесь многовато, – поморщился Григорий Леонидович, заприметив, как псы, сбившись в большие стаи, по-хозяйски расхаживали по улицам.
– Вон там Песий переулок, – просто объяснил урядник, махнув в сторону неприглядной улицы с кучами мусора вдоль облупившихся фасадов зданий. – Живодерня в самом конце, а там яма для отходов. Вот собаки и сбежались сюда с ближайших околотков. А гостиница «Заря» как раз рядышком стоит.
– Ну и соседство! – невесело буркнул Виноградов. – Так где же тут гостиница?
– А мы уже пришли, ваше высокоблагородие, – поспешно отозвался урядник, показав на здание, стоящее по правую руку. – По ступенькам и – на второй этаж.
* * *
