— О чем речь! — Попс подмигнул внуку. — Вдруг попадется девчонка, замороченная на безопасности? А я готов.
— Возвращайтесь не поздно. Может, сперва всех предупредить?
— О чем?
— О том, что дочерей надо посадить под замок. Что вы двое вышли на охоту.
Попс и Чарли стукнули друг друга кулак в кулак.
— Оооо дааа!
Мужчины.
Уэнди проводила их до порога, еще раз прижала к себе и поняла, что кроме прочего ей не хватало простого присутствия мужчины и спокойствия, какое испытываешь в объятиях. Она посмотрела вслед взревевшему «кабану» и уже собралась идти обратно, когда к дому подъехала машина.
Не распознав автомобиль, Уэнди решила подождать и увидела, как из передней пассажирской дверцы выскочила женщина с красными от слез глазами. Дженна Уилер, бывшая жена Дэна Мерсера.
Впервые они встретились на следующее утро после передачи о Дэне. Уэнди приехала к ней домой, села на ярко-желтый диван с узором из ярко-голубых цветов и, послушав, поняла, чего той стоит открыто и энергично защищать прежнего мужа. Горожане — Дженна жила от Уэнди меньше чем в паре миль, ее дочь ходила в ту же школу, что и Чарли, — само собой, страшно переживали: Дэн Мерсер постоянно бывал у Уилеров, даже сидел с их детьми, поэтому поражались, как заботливая мать могла впустить в свой мир этого монстра и как смела защищать его теперь, когда вскрылась правда?
— Вас известили, — промолвила Уэнди.
— Да. Я указана как его ближайший родственник.
Они стояли на крыльце и молчали.
— Дженна, я не знаю, что сказать.
— Вы были там?
— Да.
— Вы подставили Дэна?
— Что?
— Я задала понятный вопрос.
— Нет, я его не подставляла.
— Тогда зачем приехали?
— Он сам позвонил и сказал, что хочет встретиться.
Дженна взглянула недоверчиво:
— С вами?
— Говорил, есть новые доказательства его невиновности.
— Но судья и так закрыла дело.
— Знаю.
— Тогда… А что за доказательства?
Уэнди пожала плечами.
Солнце село. Вечер стоял теплый, но дул пронизывающий ветер.
— У меня есть и другие вопросы, — сказала Дженна.
— Тогда пойдемте внутрь? — предложила Уэнди не вполне бескорыстно. Ужас от убийства прошел, и в ней снова заговорил репортер. — Хотите чаю или еще чего-нибудь?
Гостья отмахнулась.
— Все равно не понимаю, что произошло.
И услышала всю историю от звонка Дэна до возвращения в трейлер с шерифом Уокером. Уэнди не стала упоминать, что накануне приезжал Эд Грейсон — полиции рассказала, но тут подливать масла в огонь не решилась.
Дженна слушала, готовая расплакаться, и наконец спросила:
— Взял и застрелил его?
— Да.
— И ничего не сказал сначала?
— Нет, ни слова.
— То есть просто… — Она оглядела комнату, будто ища поддержки. — Как человек может сделать такое с человеком?
Уэнди знала ответ, но промолчала.
— Вы видели Эда Грейсона? Сможете свидетельствовать?
— Он был в маске. Но думаю, стрелял Эд Грейсон.
— Думаете?
— Маска, Дженна. Маска.
— То есть лица совсем не разглядели?
— Совсем.
— Тогда как вы поняли, что это он?
— По часам. По росту, по телосложению. По тому, как двигался.
Дженна нахмурилась:
— Суд убедят такие показания?
— Понятия не имею.
— Вы ведь знаете — полиция за ним наблюдала.
Она не знала.
Гостья опять заплакала. Уэнди растерялась, однако успокаивать было бы слишком, поэтому решила подождать.
— А Дэн? — спросила Дженна. — Вы видели его лицо?
— То есть?
— Когда пришли — видели, что сделали с его лицом?
— А, синяки? Синяки видела.
— Они из него всю душу вытрясли.
— Кто?
— Дэн скрывался, как только мог. Но куда бы он ни уезжал, соседи его находили и устраивали травлю. Звонили, угрожали, на стенах писали… И избивали, конечно. Кошмар. Только сменит место — снова разыщут. — Дженна посмотрела Уэнди прямо в глаза. — Его жизнь превратилась в ад.
— На меня хотите все свалить?
— А вы считаете себя невинной?
— Я не хотела, чтобы его били.
— Нет. Просто хотели засадить в тюрьму.
— Ждете от меня извинений?
— Вы — репортер, а не судья и не присяжный. Передача вышла в эфир. Думали, все станет иначе, раз судья сняла обвинения? Думали, Дэн сможет спокойно вернуться к нормальной — да хоть к какой-нибудь — жизни?
— Я просто сообщила о событии.
— Чушь собачья, сами знаете. Вы выдумали эту историю. Вы его подставили.
— Дэн Мерсер заигрывал с несовершеннолетней… — Уэнди замолчала. Ни к чему повторять то, о чем уже не раз переговорили. Эта женщина — до чего же наивная — скорбит. Так пускай скорбит в покое. — Мы закончили?
— Он ни в чем не виноват.
Уэнди даже не стала отвечать.
— Я прожила с ним четыре года. Я была за ним замужем.
— И развелись.
— Ну и что?
— По какой причине?
— В этой стране распадается каждый второй брак.
— А ваш почему?
Дженна удивленно помотала головой.
— Полагаете, я узнала, что он педофил, и подала на развод?
— Так все-таки узнали?
— Он крестный отец моей дочери. Сидит с моими детьми. Те зовут его дядя Дэн.
— Ну да. Особенные отношения. Так почему же развелись?
— Мы оба так решили.
— Угу. Вы его разлюбили?
Дженна задумалась.
— Не совсем.
— Не совсем? Тогда, может — понимаю, вряд ли признаете, — вы почувствовали, что с ним не все в порядке?
— Нет, не так.
— Ну а как?
— Тот темный угол в его душе, до которого я не могла достучаться… Не спешите с выводом — нет, не извращения, такого за ним не водилось. У Дэна было трудное детство: сирота, отфутболивали из одной приемной семьи в другую… — Она замолчала.
Сирота, приемные семьи. Возможно, надругательства. Покопайся в прошлом педофила — обязательно найдешь нечто подобное.
