Адмирал счастливо улыбнулся — так оно и будет!
Возможно, де Витт остался бы в Голландии, чтобы дожить остаток дней в своем любимом Амстердаме. Но, оставаясь пиратом в душе, не упускал случая, чтобы пограбить богатые английские суда. Высшая английская знать и купцы требовали от короля защищать ее богатства и не оставлять безнаказанным ни одно из злодеяний пиратов, так что Вильгельм III не упустит случая, чтобы продемонстрировать свое отношение к разбойникам. Поэтому жить в Нидерландах было просто опасно.
Колеса кареты жестко подпрыгивали на кочках — де Витт невольно улыбнулся, чем-то подобная езда напоминала ему легкую качку на море. До таможни оставалось всего лишь несколько километров.
Сразу после того, как он устроится на новом месте, то вызовет престарелую супругу, по которой успел изрядно соскучиться, а уж там подтянутся и дети.
За окном мерно проплывали сельские строения. Вдали показалась огромная мельница с вращающимися крыльями. Чем-то она напомнила адмиралу корабль. Далее посредине поля стояла еще одна, правда поменьше. А через километр, вытянувшись в ряд, целая вереница мельниц. Будто бы эскадра, изготовившаяся к бою!
Карета остановилась.
— Господин адмирал, мы подъехали. Граница.
Распахнувшаяся дверца нервно скрипнула на петлицах и, качнувшись, застыла. Адмирал осторожно ступил на землю, как будто бы пробуя ее на прочность.
На мосту перед рекой стоял таможенный пост, который охраняли шестеро солдат во главе с офицером, а на той стороне, где начиналась французская территория, гвардейцы. Один из них был в капитанском камзоле, и адмирал, выйдя из кареты, направился прямо к нему. Де Витту показалось, что он уже видел где-то это лицо.
На губах офицера появилась улыбка, которая очень не понравилась адмиралу.
— Адмирал де Витт?
— Вас что-то смущает?
— Да, господин де Витт… Многое. А главное, то, что вы не выполнили обещание, которое дали принцу де Конти. Я виконт Пепан.
Теперь адмирал вспомнил, что однажды встречал его в свите де Конти, а в замке Шамбор, где состоялся разговор с принцем, случайно столкнулся с виконтом у ворот.
— Вы хотите сказать, что я лжец? — нахмурился де Витт. — Может, вы думаете, что я не стану вызывать вас на дуэль из-за своего преклонного возраста? Выбирайте оружие, виконт, вы нанесли мне оскорбление и ответите за него сполна!
Виконт расхохотался, от чего его заостренная бородка, вскинутая кверху, пришла в движение.
— Я не доставлю вам этой чести, адмирал. Русский царь жив. А с лжецами я поступаю по-другому. Взять его! — приказал он гвардейцам.
— По какому праву? — сбросил с себя крепкую хватку адмирал.
Губы виконта разлепились в недоброй улыбке.
— Это что-то новое. Старый пират заявляет о правах! Вы сполна ответите за свою ложь. Вас ожидает бесславный конец, адмирал. Как пирата мы передадим вас английским властям, которые обвинят вас во многих преступлениях, после чего вас повесят у входа в гавань. А еще ваше бездыханное тело для пущего позора вымажут дегтем и поместят в железный каркас, в котором оно проведет пару лет в назидание другим пиратам. Чего стоите? — прикрикнул виконт на застывших гвардейцев. — Вязать его!
Глава 25 В ДОРОГУ, ГОСПОДА, УМУ-РАЗУМУ УЧИТЬ!
На двух людей, встретившихся около таверны, никто не обратил внимания. Один был горбоносым, высоким, с узкой поседевшей бородкой, при шпаге и в богатом платье, другой же одет в простое поношенное платье, какое обычно предпочитают мастеровые. Нетрудно было догадаться, что делает в этой части города дворянин — за одну серебряную монету можно получить максимум удовольствия.
— Мы нашли его, — произнес тот, который был в простой одежде. — Он расспрашивает у всех, где находится графиня.
— Вы уверены, что это он?
— Абсолютно.
— Как он выглядит?
— Очень высокого роста. Громогласный, с дурными манерами… — принялся перечислять мастеровой.
— Это он! — без колебаний отвечал дворянин. — Надеюсь, вы знаете, что нужно делать?
— Разумеется, не в первый раз.
— Вот и отлично! Как только выполните свое дело, я вам выплачу еще пятнадцать золотых талеров.
Губы толстяка растянулись в довольной улыбке.
— Можете не сомневаться, я сделаю все, что нужно.
* * *
Лефорт был раздражен. Порученное дело оказалось труднее, чем он предполагал. Такая женщина, как графиня, не могла бесследно исчезнуть. Однако он никак не мог ее повстречать. Самое удивительное, что буквально все, у кого он ни спрашивал, говорили ему о том, что видели ее совсем недавно. Даже называли гостиницу, в которой она останавливалась. Но стоило ему только постучаться в номер, как выяснялось, что графиня только что съехала.
Вместо того чтобы пить вино и наслаждаться всеми проявлениями жизни, ему приходилось разыскивать эту неуловимую женщину.
Следовало встретиться с Питером и посоветовать оставить безнадежные поиски. Ее просто нет в этом городе!
Однако царь продолжал гостить у польского короля, а прибывший посыльный сообщил, что за прошедшее время два государя стали большими приятелями. Во-первых, их объединяло вино, а во-вторых, любовь к женщинам. Вчера вечером они устроили состязание по пальбе из пушек, где царь значительно преуспел, сбив на две мишени больше. Состязание продлилось и вечером в искусстве пития, где Петру Михайловичу не было равных. Царь выпил зараз полведра вина, после чего пригласил польского короля помериться силами. А когда наступила ночь, неугомонный Петр Алексеевич предложил запалить фейерверк собственного изобретения. От первого же залпа сгорели две беседки в королевском саду и двухсотлетний дуб на аллее перед дворцом, от второго было больше грохота, чем огня, но вот с третьего раза заладилось — и разноцветные брызги озарили половину неба.
Далее их шуточное состязание плавно переместилось в спальные покои, в которых они устроили настоящие любовные баталии. Счет познанным за ночь женщинам перевалил за десяток. Поначалу с большим отрывом лидировал Август II, а утром, уже устав, заметно сдал позиции царю Петру, и к обеду следующего дня, подсчитав любовные победы, они вдруг со смехом обнаружили, что к финишу пришли плечо к плечу. В результате любовного марафона Петру Алексеевичу приглянулась фрейлина с красивым именем Агнесса, которую он обещал взять с собой в Москву. Польский король был не против.
Франц Лефорт уже собрался было уходить из своего номера, когда в комнату постучался хозяин гостиницы.
— Господин Лефорт, вас спрашивает какой-то мужчина.
— Чего он хотел?
— Говорит, что хочет с вами переговорить по поводу какой-то одной очень важной для вас дамы.
— Пусть заходит.
