– Он плохо обыскивал свидетелей?
– Он не соизволил тщательно осмотреть некоторые места, где можно укрыть капсулу… Короче говоря, не произвел телесного обыска, – сухо ответил Блаунт.
– Но, черт побери, все были в комнате. Никто не имел возможности уединиться, чтобы спрятать капсулу… в таком месте.
– Так думал и Мессер. Хотя думать – не его дело. Во всяком случае, чтобы положить что-нибудь себе в рот, раздеваться не нужно.
– Но согласитесь, ни один человек, если он в здравом уме, не положит в рот капсулу с ядом! В ней ведь могло остаться что-то. Во всяком случае, пары…
– Правильно. И все же Мессер не справился с заданием.
– А женщина-полицейский, которая обыскивала миссис Лейк?
– Она была на высоте.
– Хм. Ладно… Но все равно я не понимаю, зачем преступнику прятать капсулу, зачем рисковать, если достаточно просто обронить ее на пол или…
– Может быть, он боялся оставить отпечатки пальцев?
– На такой крохотной вещице?
– Благодаря микрофотографии удавалось идентифицировать преступника по крохотному фрагменту отпечатка. Это не значит, что наши подозреваемые могут об этом знать, они в общем-то дилетанты…
– Все, за исключением одного, Блаунт, – медленно произнес Найджел. – Я бы рискнул предположить, что Чарльз Кеннингтон знает об этом много, и самым доскональным образом. Я имею в виду: он знает, как прячут такие вещи. Знает все уловки. И знает, как пустить пыль в глаза. Не забывайте, ведь он поймал Штульца.
– Что толку пытаться пробить лбом стену? Вот приедем к Биллсону, и я предлагаю…
Суперинтендант изложил свой план.
Когда они позвонили, миссис Биллсон чистила пылесосом гостиную. Отодвинув в сторону кисейную занавеску на двери, она выглянула в щелочку. На площадке стояли толстый джентльмен в котелке и синем костюме и другой, высокий, без шляпы и с белокурыми волосами. Вряд ли это коммивояжеры, те парами не ходят… Она быстро скинула цветастый фартук, скомкав, сунула его за диван, взбила локоны с сединой и поспешила к двери. «Никуда не денешься! Не сейчас, так позже! Полагается ли угощать чаем кредиторов, судебных исполнителей или как их там называют?» – встревоженно думала она.
– Доброе утро, джентльмены. Если вы по поводу счета из Скулбриджа, то могу вас заверить, что мистер Биллсон вышлет чек в самое ближайшее время.
– Мадам, мне кажется, тут какая-то ошибка. Я из полиции и хотел бы переговорить с вами. Можно войти? – Блаунт протянул ей свое служебное удостоверение.
Миссис Биллсон даже не взглянула на удостоверение. «Боже мой, что я наделала? Я же проговорилась, и теперь Эдгар на меня всех собак спустит… И что меня дернуло?..»
– Что за вопрос! Пожалуйста, входите. Извините, у меня не прибрано. В наши дни горничной не найдешь ни за какие коврижки, – произнесла она с таким рафинированным аристократизмом, что у Найджела заныли зубы.
– Да, мадам. Дело у нас серьезное… Нет, спасибо, я постою… Но я надеюсь, вы нам поможете.
– Уверяю вас…
Блаунт поднял руку ладонью вперед, и перепуганной женщине она показалась огромной, как рок.
– Итак, с вашего позволения. Вчера вечером мы поймали воришку-карманника. Среди прочего у него обнаружен бумажник, который, мы полагаем, принадлежит вашему мужу. Вор признался, что украл его только что…
– О Боже! Эдгар ничего об этом не говорил…
– Так вот, мне доложили: вчера поздно вечером вам звонили из министерства военной пропаганды, и вы ответили, что ваш муж весь вечер находился дома. Вы понимаете, мадам, это ставит полицию в неловкое положение. Мы хотели бы вернуть бумажник мистеру Биллсону. Но как могли его стащить, да еще в нескольких милях отсюда, если он весь вечер не выходил из дома?
– Я вам все сейчас объясню. Эдгару, то есть мистеру Биллсону, не хочется, чтобы у него на работе знали, что он посещает ста…
– Пытает счастья на собачьих бегах? – Блаунт расплылся в улыбке, словно акула после плотного обеда. – Я очень хорошо вас понимаю. Естественно, в Гражданской службе приходится быть осторожным с такими вещами. Значит, он велел вам отвечать, что весь вечер был дома? А на самом деле вернулся домой, когда позвонил мистер Фортескью?
– Нет. Он вернулся через полчаса после этого. По дороге заскочил к другу.
– Ясно, ясно. Рад, что мы с этим разобрались. В наши дни терять бумажник – дорогое удовольствие, не так ли? Кстати, на каком стадионе он был?
– Он собирался на Харрингуэй.
– Надеюсь, улов у него был хороший?
– Знаете, я не могу сказать. Я уже легла, когда он вернулся. Мы… хм… спим в разных комнатах. А сегодня утром он проспал и побежал на работу, почти не позавтракав. Я даже не успела переброситься с ним парой слов.
– Остается надеяться, что вы не ошиблись относительно Биллсона, – обратился к Блаунту Найджел, когда полицейский автомобиль ринулся в сторону центра. – Не то он поднимет такой скандал, когда узнает о вашей беседе с его женой!..
– Пусть попробует! Вы разве не заметили, Стрейнджуэйз, что его жена поначалу приняла нас за кредиторов? Все складывается…
– Да. И, кажется, подтверждает то, что сказал Меррион. Если Биллсон играл на собачьих бегах и залез в долги, это как нельзя лучше объясняет, почему он взял у Мерриона сто двадцать пять фунтов и не доложил о нем руководству. Я ни минуты не сомневаюсь, что недостающие талоны он раздобыл на черном рынке. Знаете, у меня даже настроение поднялось, когда я узнал, что этот правильный Биллсон ведет двойную жизнь.
Вид у Блаунта был озабоченный.
– Но это не объясняет, почему он пытался убить мистера Лейка.
– Вы думаете, это был он?
– Пока не думаю. У нас еще мало фактов. Но уверяю вас, если Сквайерс говорит правду, то человеком, который, вероятнее всего, совершил покушение на мистера Лейка, должен быть тот, кто знал историю с пальто и роль мистера Сквайерса в ней, потому и воспользовался халатом Сквайерса и его ножом. Но опять же: зачем Биллсону убивать мистера Лейка? Предположим, Лейку стало известно про его долги и собачьи бега – за это не отправляют на тот свет, даже если речь идет о Гражданской службе. Все равно это не спасло бы его от кредиторов.
– Блаунт, мне кое-что пришло в голову. У меня эта мысль давно уже вертится. Послушайте…
По мере того как Найджел излагал свою идею, лицо Блаунта светлело. Один раз он даже не выдержал и снял котелок, чтобы похлопать себя по лысине, но на этот раз от возбуждения, а не от растерянности.
– Ах, черт возьми! О-очень интересно… и наводит на размышления. Будем надеяться, мистер Лейк в состоянии будет оказать нам содействие…
Они стали обсуждать подробности. Тут оказались очень полезными познания Найджела в делах министерства. Они договорились, что допросы по поводу событий минувшей ночи производиться не будут. Блаунт проведет лишь формальный опрос о передвижениях основных подозреваемых, якобы для того, чтобы собрать подтверждения алиби, выявленных вчерашними телефонными звонками Фортескью. Труднее всего будет усыпить подозрения Биллсона. Решили, что Блаунт предпримет шаги лишь в связи с его алиби: ведь жена Биллсона почти наверняка сообщит мужу о визите полиции. Биллсон скорее всего будет настаивать, что был на стадионе. Это алиби, пообещав провести обычную в таких случаях проверку, Блаунт примет. Если сомнения Биллсона не рассеются окончательно, его должно успокоить то, что произойдет во второй половине дня.
