– Посмотрим, – сказал Вампир, выходя из машины.
Навстречу им из здания вышел рослый омоновец без маски, с ротвейлером на поводке.
– Ну, что случилось? – спросил Алиев.
– Глава села Гасанов прибежал к нашему командиру, сообщил, что в школе бомбу нашли, – проводник кивнул на своего пса. – Брайн понюхал – ВВ
[27]
не нашел…
– Может, он ошибся?
– Кто? Брайн, что ли? Мы пять лет вместе, с самого его рождения. Ни разу не подводил. Поэтому мы с ним и живы, – улыбнулся омоновец и направился к свежевыкрашенному БТРу, в расцветке которого преобладал черный колер.
Оперативники прошли по школьному коридору и у раздевалки увидели двоих омоновцев. Перед ними стояло пустое оцинкованное ведро. Рядом, на желтом, под паркет, линолеуме лежал выкрашенный в черный цвет деревянный брусок с примотанным к нему синей изолентой куском черного коаксиального кабеля. Издали это изделие напоминало носимую радиостанцию. От нее к ведру тянулась пара белых проводов.
– Муляж! – пояснил один из омоновцев.
– А смысл? – удивился Алиев.
– Непонятно, – сказал второй боец. – Какой-то смысл должен быть. Они просто так ничего не делают…
– Ладно, поехали на кладбище! – сказал Вампир, и они зашагали обратно.
Старое кладбище находилось на окраине села и заканчивалось поросшим деревьями обрывом. БТР разминирования был уже там, пятеро омоновцев готовились к прочесыванию.
– Ну, где ваш тайник? – спросил уже знакомый кинолог.
– Там, в конце. – Вампир достал пистолет и осторожно пошел вперед. Это могла быть ловушка, поэтому омоновцы приготовили оружие, рассыпались цепью и двигались в готовности к бою.
Они прошли насквозь через довольно большую территорию, со стоящими вертикально плитами, на каждой был выбит полумесяц и арабская вязь. Метрах в двадцати начинался обрыв.
А между могилами и обрывом были аккуратно сложены в три стопки, метра по полтора высотой, плоские камни, из которых обычно выкладывают дорожки.
Нижегородцев указал на среднюю.
– Здесь должно быть…
Проводник пустил пса, и Брайн, обнюхав все камни, сел у средней стопки.
– Есть, – сказал проводник.
Все отошли, в действие вступили саперы. Соблюдая крайнюю осторожность, они, по одному снимая камни, разобрали среднюю стопку и вскрыли схрон. Там оказались две бомбы из десятилитровых оцинкованных ведер, залитых монтажной пеной, с выведенными проводами; бомба из трехлитровой банки из-под краски с выведенными проводами; восемнадцать электродетонаторов; двадцать килограммов взрывчатой смеси аммиачной селитры и алюминиевой пудры; полтора килограмма пластида; пятилитровый баллон из-под огнетушителя со срезанным верхом.
– Пластид есть, – печально вздохнул Алиев. – Придется нам изымать. В Москве ведь тоже пластид был…
И тут же, спохватившись, пояснил:
– Нет, это, конечно, хорошо, что нашли… Еще бы хозяина этого добра захватить. Местные опять скажут: «Федералы сами на кладбище бомбы подкинули». Да и полицейские следаки могли бы сами изъять, а потом нам передать.
Почувствовав недобрый взгляд Вампира, Алиев замолчал и принялся заполнять протокол осмотра места происшествия.
– Товарищи офицеры! – окликнул их сапер. – Прошу отойти на безопасное расстояние, будем уничтожать схрон накладным зарядом.
Отличительной чертой взрывотехников было то, что вместо АКС-74М у них были малогабаритные 9А91, а на поясе прицеплено множество специальных коробочек и кобурок. Ну и, конечно, неизменные «кошка» с веревкой для сдергивания предметов и катушка с проводом для электроподрыва были тоже всегда при них.
– Подождите, подождите, – вмешался Вампир. – Насколько опасно изъять пластид без подрыва на месте?
– Да в общем-то не очень опасно, – пожал плечами омоновец. – Но на фига?
– Для сравнительной экспертизы. Нам надо проверить, не он ли взорвался в Москве, – пояснил Вампир и предъявил свое удостоверение.
– Желательно изъять вместе с укупоркой, в которую он упакован…
– Да не вопрос! Нужно – сделаем!
На кладбище провозились минут сорок. Когда они уезжали, сзади раздался мощный взрыв, и за кладбищем поднялся столб дыма.
На обратном пути им снова повстречался БТР разминирования, он стоял возле районной больницы. Рядом с ним толпились несколько омоновцев, а на броне, по правому борту лежало нечто, накрытое синим солдатским одеялом, по-видимому, взятым с больничной койки.
– Останови! – скомандовал Вампир.
Недоброе предчувствие овладело им. Это нечто, накрытое одеялом, могло быть лишь одним – мертвым телом. Но выстрелов вроде не было…
– Что случилось? – спросил он у ближайшего омоновца.
– Да, видно, гадости какой-то подсыпали специально для собачки. Понюхал пес, и за полчаса буквально «сгорел» на глазах, ничего сделать не смогли. Нужно теперь Сашку нашего отсюда убирать срочно, пока он весь этот кильдым за своего Брайна не разнес на хрен…
Только теперь Вампир заметил одиноко сидящего на ступеньках больницы рослого омоновца. Он обхватил голову руками и сидел в прострации, неподвижно, как памятник.
«Ну, слава Богу, что хоть человек не погиб, – подумал Вампир. – Хотя Сашке он такой же друг, как человек…»
– Вот тебе и смысл муляжа, – сказал он Алиеву. – Собачку из строя вывели, надо и саперам врачу показаться, мало ли что…
Они вернулись к «пункту разбора». Вездесущий Седой уже был там.
– Скрылись эти сучки, – доложил он. – Всегда на зачистках сидели дома, а сегодня скрылись! Вот, я их установочные данные переписал…
– Скрылись – значит чуют, что рыльце в пушку. – Нижегородцев взял листок. – Вы еще остаетесь?
– Да нет. «Вованы»
[28]
останутся и ОМОН. А мы обратно двинем.
– Хорошо, мы с вами.
Перед выездом Керимов доложил:
– Все точно, товарищ полковник, эта Фатима переписывалась с Воробьевой, только подписывалась именем «Тамара». И со всякими психологическими подходами!
Вампир устало кивнул.
– Разберемся с ними, никуда не денутся! И Розу с Гулизар в розыск объявим и возьмем! Скажу тебе, что сегодня по Узергильскому джамаату нанесен сокрушительный удар!
Солнце клонилось к закату, когда часть утренней колонны выехала из Узергиля. Сегодняшняя «зачистка» закончилась, но КТО продолжалась.
* * *
Горный Дагестан
Гору Ахульго почитают как зиярат – святое место. Во время Кавказской войны аул Ахульго прославился упорной защитой от царских войск и с тех пор считается символом героической борьбы горцев за свою независимость. И хотя сам аул не сохранился, праздник День Ахульго отмечают и сейчас, причем не только местные жители – весь Дагестан приезжает на зиярат.
