– Почему?
– Да потому, что они с ним уже расплатились!
– Что ты имеешь в виду?
– Они сразу не хотели его никуда везти. А потом этот гад Аббас очень быстро вернулся. До шоссе десять километров, по песку надо полчаса ехать. И обратно полчаса. Когда он успел и санитарную машину найти, и перегрузить Масуда, и назад приехать?
– Ты думаешь…
– Убил он его и закопал! А может, так прямо и бросил. Шакалы да орлы обглодают, или тот же варан его найдет… Как бы и с нами так же не поступили!
– Смотри ты, действительно… – Махди помрачнел.
Над ними хлопнула дверь кабины, между колесами появились ноги охранника.
– Ну, чего разлеглись? Вам здесь не за отдых платят! – рявкнул Реза.
Они вылезли из-под машины. Эхсан и Сивуш раскопались – их все-таки присыпало песком, и теперь вытряхивали одежду. Аббас и хозяева вышли из джипа.
– За работу! А то брошу варану, он остался голодным! – рявкнул Аббас. И зловеще захохотал.
Через некоторое время снова ровно загудел мотор бурильного станка, а выключить его разрешили только поздним вечером. Измотанные до предела рабочие засыпали за ужином, правда, профессор сказал, что осталось уже немного. На ночлег устроились, как всегда – профессор с помощником в палатке, а рабочие в кузовах грузовиков.
Около двух часов ночи их разбудил Реза:
– Вставайте, надо разгрузить машину! – кричал он, расталкивая спящих.
– Какую машину?
– Что случилось?
– До утра потерпеть не можете?
В лагерь действительно въехал еще один грузовик с военными номерами и камуфлированным тентом. Он стоял у большой армейской палатки, которая все это время пустовала. Водитель оставался в кабине.
Подчиняясь командам и недовольно бурча, сонные рабочие принялись выгружать деревянные зеленые ящики, весом килограммов по двадцать каждый, и штабелем складывать их в палатке.
Стоящий в кузове Сивуш неловко подал очередной ящик, и Эхсан уронил его. Внимательно наблюдающие за процессом разгрузки Парвиз и Сохраб, как подкошенные, упали наземь, закрывая головы руками. Но тут же пришли в себя и вскочили.
– Ты, сын собаки, у тебя дырявые руки! – закричал Парвиз и принялся яростно избивать Эхсана. Обычно он был сдержан и никогда не позволял себе даже грубых слов. Вспышка гнева угасла так же внезапно, как и вспыхнула. Сплюнув, Парвиз отошел метров на сорок и сел на песок. Рядом сел Сохраб, и они начали озабоченно перешептываться.
Улучив момент, когда в палатке он остался один, Камран отщелкнул черные замки-«лягушки», приоткрыл крышку и, подсвечивая маленьким фонариком, который использовал, чтобы не наступить в темноте на змею, заглянул в очередной ящик… Он был набит чем-то, отдаленно похожим на мыло, каждый кусок в хрустящей влагонепроницаемой упаковке с крупной черной маркировкой: «С-4».
Сразу после разгрузки машина уехала, Махди так и не увидел, кто сидел в кабине. У входа в палатку устроился Реза с автоматом на коленях, а рабочие пошли досматривать свои сны. Но Камран не полез в кузов, а придержал товарища за руку:
– В ящиках взрывчатка! – возбужденно зашептал он. – Я сидел с одним парнем, он мне рассказывал про «С-4»… Ее здесь столько, что можно взорвать город!
– Шайтан! Но зачем она им нужна? – озаботился Махди.
– Не знаю зачем, – нервно озираясь, сказал Камран. – Но твердо знаю одно – мы попали в темную историю! И надо немедленно уносить ноги, если хотим выжить!
Махди понял, что товарищ прав: ждать больше нечего…
Деньги друзья всегда носили при себе, а небогатый скарб оставили – пусть Эхсан с Сивушем порадуются… Бесшумно отойдя от грузовиков, они растворились в темноте и быстрым шагом направились в сторону шоссе. Потом побежали. Песок подавался под ногами, они часто оскальзывались, иногда падали, оставляя за собой взрыхленную линию следов. С угольно-черного купола небес ярко светили крупные звезды и бледный, перевернутый рожками вверх, месяц. И хотя их призрачный свет не исключал опасности наступить на змею или повстречаться с оставшимся без ужина вараном, но этот риск казался меньшим, чем продолжение работы на буровой. Устав бежать, они остановились передохнуть. Махди обернулся. В сплошной темноте слабо мерцал далекий огонек – это аккумуляторный фонарь у палатки со взрывчаткой. Если повезет, то скоро и воспоминания о Парвизе и Аббасе станут такими же далекими, как эта лампочка…
Они снова побежали. Когда устали, перешли на шаг, то и дело оглядываясь. Но сзади расстилалась только беспросветно-черная южная ночь. Отдохнув, опять побежали. Такой марш-бросок длился два часа, впереди стали изредка промелькивать фары идущих по шоссе машин – значит, до цели остается не так много…
– Смотри! – обернувшись в очередной раз, воскликнул Махди. – За нами погоня!
Действительно, далеко в ночи появился свет фар и рыщущий луч ручного прожектора.
– Как же они нас хватились? – Махди выругался.
– Эхсан или Сивуш «стукнули», – сплюнул опытный Камран. – Бежим, шоссе уже рядом!
– Давай лучше спрячемся! – тяжело дыша, возразил Махди. – Я уже выдохся…
– Куда здесь спрячешься? Они же по следам идут! Видишь, прожектором светят…
– Да, точно…
Они снова бежали, но фары джипа быстро приближались. Впрочем, до шоссе тоже было рукой подать, когда проходила очередная машина, слышался шум мотора. Но ночью транспорта на этой трассе было немного, может, никто и не сможет прийти на помощь…
– Давай, давай, быстрее! – торопил Камран.
– Не могу, сил нет, – прохрипел Махди, с трудом переставляя ноги.
В этот момент их осветил прожектор преследователей. Сноп яркого света выхватил из темноты две неровные тени и тут же ударили автоматы. Трассы автоматных очередей красными штрихами потянулись от джипа к беглецам, как будто щупальца беспощадного чудовища.
Фьюить, фьюить, – негромко и вроде безобидно просвистели пули, подняв фонтанчики песка в метре от беглецов. Фьюить, фьюить!
Махди вскрикнул и упал.
– Что с тобой? – Камран кинулся к другу и попытался приподнять запрокинутую голову… Затылок Махди оказался мокрым, липким и горячим, на месте правого глаза зияла кровавая рана. Ясно было, что он мертв.
Снова безобидные посвисты, снова фонтанчики песка совсем рядом… «По мне, что ли?» – отстраненно удивился Камран, хотя понимал глупость промелькнувшего вопроса – естественно по нему!
Он отполз в сторону, вскочил на ноги и рывком бросился к шоссе, до которого оставалось не более двухсот метров. Стрельба прекратилась – то ли преследователи потеряли его из виду, то ли перезаряжались, то ли решили подъехать поближе…
Вот и спасительное шоссе! Перебежав асфальтовую ленту, Карим упал на щебеночный откос. Сердце колотилось, пытаясь выскочить из грудной клетки, он со свистом хватал ртом прохладный ночной воздух.
