Но мысль об измене острым колом засела в сознании, вопросы тараканами забегали в голове. Где же ночевала Варвара, пока я тянул срок? И где она позавчера провела ночь?..
Но, возможно, Иринка не так все поняла. Может, Варвара позавчера просто вернулась поздно? Может, Иринка в это время спала? Она вообще ложится рано.
Я сидел, а Варвара ударно выполняла трехлетний план, который сама же себе и задала. С подачи Затулина-Орловского задала. Может, Валера помогал ей в этом не только деньгами? Может, и делом помогал? Закроется с ней где-нибудь в гостиничном номере, и помогает, и помогает… Дома нельзя, там жена, а гостиниц в городе много. Отстегнул тысчонку-другую, и помогай аж по самое некуда…
Я дрожащей рукой схватился за телефон, позвонил Варваре. Она ответила практически сразу.
– Ты где?
– В кабинете у себя. А что?
– Да нет, ничего. Нормально все. Когда дома будешь?
– Отчет просмотреть надо. Ничего, если я его с собой заберу, вместе посмотрим?
– Да не мешало бы.
– Ну, тогда жди. Ты завтракал? – заботливо спросила она.
– Нет еще, только проснулся.
– Ольга Максимовна звонила, спрашивала, когда ты проснешься. Ты скажи ей, что уже проснулся. Хотя нет, я сама позвоню. Ты вниз спускайся. А может, меня подождешь?
– Подожду.
Я немного успокоился. В конце концов, Иринка еще ребенок и не понимает, что говорит. А спать она действительно ложится рано, и Варвара иногда возвращается поздно…
Я вспомнил, как повела себя Варвара в случае с Витей. Я повелся на уловку Гучкова, а она благоразумно остудила мой пыл. Я погнал коней на Витю, а она их осадила, поэтому я подъехал к нему относительно спокойной рысцой, поэтому и не дошло дело до греха. А ведь я мог смертельно обидеть Витю своим упертым недоверием. Считай, Варвара друга мне сохранила.
А теперь я должен был осадить коней, чтобы не задавить наши отношения с Варварой.
Я умылся, побрился, почистил зубы, спустился в кухню. Ольга Максимовна стояла у плиты, помешивая в кастрюле. На сковороде жарилось мясо.
– Не помешаю? – Я достал из бара бутылку виски, бокал.
Женщина одарила меня резиновой улыбкой. Вроде бы и наладились наши отношения, но все-таки она не совсем принимала меня в качестве своего. Видимо, всерьез считала Варвару своей невесткой.
– Нет, конечно! Завтракать будете?
– А разве Варвара не звонила? – Я поставил на стойку бокал, открутил крышку.
– Ну, звонила, – слегка смутилась она.
– Моя вина, – миролюбиво проговорил я, наполняя бокал. – Надо было самому спуститься, сказать. Но между нами, – я вспомнил вчерашнее изречение Скоромыхова, – собака зарыта.
– Какая собака? О чем это вы?
Я озадаченно поскреб за ухом. Антон Привольнов между нами зарыт, но как я мог называть его собакой в присутствии матери? Да и не собака он… Он же не знал, что Варвара моя женщина. Я сам тогда этого не знал…
– Зачем на «вы», не надо, я же вам в сыновья гожусь… Сколько вашему сыну сейчас было бы? Тридцать пять?
– Да, тридцать пять. Вы откуда знаете? Варвара говорила? – Ольга Максимовна растерянно смотрела на меня, забыв о своей стряпне.
– И говорила, и сам кое-что узнал… Варвара с вашим сыном в детдоме воспитывалась, так?
– Ну, если это камень в мой огород… – Ольга Максимовна отвела в сторону глаза.
– Нет, в ваш огород я залезать не собираюсь. Мне до вашего огорода дела нет. Они потом вместе в Москву отправились. В начале девяностых… А к вам они когда приехали?
– Ко мне?
– Ну, Антон и Варя родителей своих искали. Или нет?
– Да, искали. Варя не нашла, а Антон нашел…
– Как им там, в Москве, жилось?
– Ну, не знаю… Они говорили, что хорошо.
– Да вы не отвлекайтесь, Ольга Максимовна, – кивком показал я на плиту, – а то сгорит все. Я же просто так спрашиваю, чисто для разговора. Вот, захотелось вдруг душу отвести… Я это к чему все говорю… Детдомовские, они обычно грубые, даже дикие, а Варя – сама воспитанность. Ваш Антон тоже был таким же воспитанным?
– Да, он хорошо был воспитан, – в ожидании подвоха кивнула женщина. Она боялась, что я упрекну ее в том, что Антона воспитывал кто-то другой.
– А Валера как был воспитан?
– Валера?
– Да, Валера… Валера Затулин… Мне, например, он показался чересчур воспитанным. Такое ощущение, как будто он в дворянской семье рос…
Женщина думала не долго.
– Вы знаете, мне тоже так показалось.
– Вы с ним виделись?
– Да, он приезжал ко мне. Он же друг Антона. Антон для него даже больше чем брат. Он как брат, а я как мать…
– Ольга Максимовна, с вами очень интересно общаться. – Я наполнил бокал на два пальца. – И эта история мне нравится. Три бандита и маленькая разбойница… Интересно поговорить об этом, а мы живем с вами, как чужие…
– О каких бандитах вы говорите? – нахмурилась женщина.
– Мы же договорились, что вы будете обращаться ко мне на «ты». Варвара же сестра вашему Антону, даже больше, чем сестра. Значит, вы и моя вторая мама. А почему нет?
– Антон не был бандитом.
– Так я ничего и не говорю.
– Нет, говорите… Три бандита… Я же знаю, о чем вы… Антон не был бандитом, – не на шутку распалилась Ольга Максимовна. – И Валера… Боря да, он в тюрьме сидел…
– Боря? Каратай?
– Да, Каратай…
– Он тоже к вам приезжал?
– Нет, мы с ним у Валеры виделись. У него дом тут недалеко.
– Вы у него в гостях были? Когда?
– Ну, была…
– Когда?
– Ну, два года назад…
– И Боря там был?
– Ой! У меня же тут все сгорело! – Ольга Максимовна сняла с плиты сковороду с мясом, отставила ее в сторону.
– Я же говорил, не отвлекайтесь.
Я не видел, что там в сковороде, но, судя по запаху, вряд ли там что-то подгорело. Похоже, Ольга Максимовна просто нашла повод, чтобы уйти от разговора, который вдруг показался ей подозрительным.
– Не буду отвлекаться, – кивнула она, с фальшивой какой-то благодарностью глянув на меня.
– Да ладно, чего уж там. Значит, Каратай тоже у Валеры был?
Ольга Максимовна сделала вид, что не услышала меня. А мне некогда было расспрашивать ее. Подъехала Варвара, и все закрутилось вокруг нее. И только я один остался на своем месте. Варвара зашла в кухню, когда я подносил к губам третий бокал. Останавливать меня она не стала, даже понимающе улыбнулась. Вот если я завтра потянусь за бутылкой, тогда она точно покажет зубы.
