Книга Торжество метафизики, страница 12. Автор книги Эдуард Лимонов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Торжество метафизики»

Cтраница 12

— Иди, Эдуард! — посоветовал Лешка. — Объяснись с ними.

Горбунок вывел меня за калитку вместе с несколькими десятками наших зэков, среди которых я заметил и этапных: Эйснера и хохла. Вот Лукьянова не было, потому что краснобирочных на промку не выводят. Мы выждали момент и вклинились в колонны шагающих на трудовые подвиги заключенных. Музыка, майский воздух, синее небо, ветер. Как на демонстрации, шагаем под барабаны, литавры, трубы. Сейчас погуляем и пойдем к столу, а там салат оливье, шпроты, портвейн — все удовольствия праздничной советской цивилизации. У здания оперативного дежурного Горбунок вытащил меня из строя и поставил у стены рядом с двумя незнакомыми мне зэками, очевидно, также ожидавшими решения своей судьбы.

— Стой здесь, я сейчас все выясню.

Некоторое время он отсутствовал. Мимо меня, заворачивая налево в ворота, ведущие на промзону, шагали шеренги заключенных. Кепи, черные вылинявшие костюмчики, просто статисты из фильма по роману Оруэлла «1984 год». И советские песни. О Москве вдруг.


«Утро красит нежным цветом

Стены древнего Кремля…»

Ебаный Кремль — каменный паук — символ феодального насилия над Россией. Оттуда хитрые и жадные вожди сосут соки из народов России, думал я. Мы свергнем тебя, каменный паук, и на освободившемся месте устроим общественный парк. А твои вонючие хоромы разнесем в кирпичную пыль… «Кипучая, могучая, никем непобедимая», — лживо выдували трубы. Так как побежденная на самом деле страна. И срывает злобу на нас, осужденных.

Горбунок вернулся. «Пошли обратно в отряд», — только и сказал он мне. Я не стал его расспрашивать о причинах. Так распорядились. Мы вернулись в отряд.

— И что мне теперь делать? — спросил я Горбунка.

— Чего хочешь, то и делай, — ответил он. Бесстрастно.

Потому я пошел в ПВО, сел в угол, вытянул под партой ноги и открыл амбарную книгу: журнал дублеров СКО 16-го отряда. Если заскочат козлы, возникает вопрос: чем ты, осужденный Савенко, занят? Отвечаю козлам: занимаюсь составлением месячного отчета деятельности дублеров СКО 16-го отряда.

* * *

Но день этот обещал стать длинным и полным противоречий. Потому что вскоре прибежал перепуганный дежурный по отряду.

— Савенко, тебя к телефону, майор Алексеев! Быстрее!

— Осужденный Савенко Эдуард Вениаминович, срок четыре года, — затараторил я. — Начало срока…

— Не надо, — сказал Алексеев.

— …слушает, — закончил я.

— Вы хотите встретиться с представителем президента по вопросам помилования Приставкиным?

— Если он этого хочет, я не против.

Я было собрался рассказать майору историю моих разногласий с Приставкиным, начиная с первой встречи в парижском магазине «Глоб» на улице Бюси, где Приставкин выступал вместе с писателем Львом Разгоном. А дело было в конце 80-х годов. Я тогда пришел в магазин случайно, но не выдержал тональности их речей, они вовсю поливали Родину. А Разгон скрипел о лагерях… Я взял слово, мне его не давали, но я взял и сказал им, что они позорят Россию, выставляя ее на Западе в черном цвете. А позднее, через годы, памятуя, очевидно, об этом эпизоде, Приставкин выступал в печати против меня. И даже недавно, я уже сидел, ответил на вопрос «Литературной газеты»: «Пусть Лимонов сидит, где сидит».

Но я понял, что майор из моих объяснений ничего не поймет.

— Так что мне ему ответить? — спросил майор глухо, очевидно усмиряя свой избалованный в колонии нрав.

— Скажите, что хочу встретиться.

Майор повесил трубку. Так как мне не было дано никаких инструкций по поводу того, как себя вести и что дальше делать, я вернулся в ПВО. Тощий восемнадцатилетний Дима, пацан с личиком младенца, но выше меня на голову, спросил, что происходит. Лещ натаскал Диму на писаря, у него был неплохой почерк, но он делал чудовищные грамматические ошибки. Я сказал, что меня хочет видеть Приставкин, представитель президента по помилованию. Дима вдруг испугался: «Они чего, сюда придут?» Я не знал, что ему ответить. Однако ему ответили сами события. В ПВО влетел капитан Жук, начальник 16-го отряда, тощий, как болт, офицер.

— Савенко, собирайтесь. Пойдете в тринадцатый отряд.

— С вещами? — спросил я.

— Нет. У вас все в порядке с одеждой? Возьмите с собой тапочки. Быстрей, быстрее!

Я забежал в спалку, вытер лицо полотенцем, освежился. И побежал за Жуком, тапочки в руках. Мы влетели в 13-й отряд. В локалке было пусто. Только Антон, завхоз, приветствовал меня: «Эдуард, давай в ПВО, пулей». Я сменил туфли на тапочки и зашагал в ПВО.

Там сидели лучшие силы 13-го отряда. Всех возможных trouble-makers, тех, кто мог задать каверзные вопросы или раскрыть лагерные тайны, сбагрили. Кого услали на промку, как меня пытались услать утром. Кого спрятали в ШИЗО, а нескольких очень умных загнали в клуб. Администрация — опытные люди, все учились у лучших лжецов и фальсификаторов России, начиная с фельдъегеря князя Потемкина Таврического. Искусство лжи — лучшее из искусств российских, в коем преуспела моя Держава вельми и весьма, подумал зэка Савенко.

Зэки заулыбались, увидев меня.

— Садись, Савенко, на второй ряд, — сказал майор Панченко, наш отрядник, то есть начальник отряда.

Я сел. И мы стали ждать.

XI

Ждать пришлось долго. Наступило время обеда. Я спросил Панченко, с кем же мне обедать. С 13-м отрядом? Или вернуться в 16-й? Он приказал мне встать в строй в 13-м. Ложку я с собой не взял, потому мне пришлось пользоваться ложкой Юрки Карлаша, председателя СКО 13-го. Солнце уже палило нещадно, когда мы промаршировали в отряд. Обед в этот день для 13-го отряда был коротким.

Стоило нам вернуться, как нас опять усадили в зал ПВО. Нас было не меньше двадцати, но не больше двадцати пяти. Юрка Карлаш, грузин Бадри, Вася Оглы, чеченец Руслан, друг Васи — Ляпа, азербайджанец Ансор (этот у нас заведовал пищёвкой, крупный молодой человек с крупными руками и ногами, ему загоняли жирные дачки), наш бригадир Али-Паша — слон с золотым добрым сердцем, Кириллов — высокий парень с желтой биркой наркомана, вечно читающий книги, лучшие из обиженных во главе со спортсменом Купченко, короче, весь джентльменский состав, самые разумные элементы отряда. И я впереди, один на втором ряду, на первом не было никого. Мы сидели и задыхались, так как окна нам почему-то закрыли. Не то чтобы не было сквозняка или по какой другой причине? У входа в отряд на крыльце томились завхоз Антон и отрядник майор Панченко. Переминались с ноги на ногу, нервничали.

— Так тебя, что, к нам навсегда перевели или на один раз, Эдик? — спросил меня из-за спины Вася Оглы.

— Да хер его знает, — ответил я шепотом. — Утром на промку хотели загнать, сейчас вот сюда приволокли.

В это время влетел Антон.

— Сафар, гони по-быстрому в шестнадцатый, пусть с его шконки (Антон указал на меня) табличку снимут. Бери табличку и на его старое место повесишь. Пулей!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация