– Будь готов стрелять, – предупредила Мари русского. – Кажется, первыми идут переодетые бандиты.
Она попробовала получше рассмотреть бандитские кулаки, и у одного из них заметила торчащую чеку от гранаты.
– У них гранаты! – воскликнула девушка.
Ее возглас услышали на улице, и то, что последовало за ним, произошло синхронно: фальшивые беженцы бросили гранаты в сторону окон, а оттуда ударили пулемет и снайперская винтовка. Мари, кстати, успела нейтрализовать одного из ряженых. Граната выпала из его руки в тот момент, когда он вырвал чеку, и взорвалась. Брошенные гранаты не достигли своей цели и взорвались этажом ниже. Здание вздрогнуло, но выстояло. Водитель и послушница продолжали стрельбу, но некоторым боевикам удалось проникнуть в больницу. Это означало, что вскоре они появятся и в комнате послушницы.
Оказавшись в больничном корпусе, бандиты не щадили никого, убивали на своем пути всех, кто только появлялся – и медиков, и больных. Им нужны были медикаменты. Но для начала они хотели уничтожить очаг сопротивления. Русский и его невольная напарница забаррикадировали дверь комнаты, готовясь принять бой. Однако все оказалось не так, как представлялось. Бандиты, приблизившись к двери, сразу же забросали ее гранатами. Взрывной волной вынесло не только дверь, но и часть стены. Русский ударил из пулемета, однако умудренные горьким опытом головорезы не спешили высовываться из укрытия. При этом они всячески провоцировали смельчака на продолжение стрельбы.
Вскоре патроны кончились, и пулемет умолк. В автомате патронов оставалось совсем немного. Снайперская винтовка хоть и могла быть использована в подобных условиях, однако эффективной здесь явно не была. Понимая патовость ситуации, миротворец обратился к послушнице:
– Я их задержу, насколько смогу, а ты беги.
– Но как же так?
– Беги, я тебе сказал! Мне все равно с моей травмой далеко не убежать! Помирать, так с музыкой! Я им устрою последний аккорд!
– Я понимаю, что слова здесь излишни… Но спасибо тебе. – Мари была потрясена самоотверженностью русского, обняла его на прощание, шмыгнула в тыльное окно, спустилась по трубе и рванула к полуразрушенной башне собора.
Русский тем временем продолжал отстреливаться. Бандиты под его пули не лезли, высунулись лишь тогда, когда он умолк, но все равно до конца не могли поверить, что их противник погиб, умер от ран или просто сбежал. И все же в решающий момент они оказались не готовы к сюрпризу, преподнесенному им русским. Добравшись до двери комнаты послушницы, «повстанцы» заняли позиции по обе стороны от нее, а старший дал отсчет времени, разгибая пальцы. На счет «три» все сделали резкий выпад, разом ударили автоматными прикладами в дверь, и в это самое мгновение в образовавшийся проем из комнаты была брошена граната. Завидев ее, бандиты попытались отпрыгнуть, чтобы спастись от ударной волны, однако большинству из них это не удалось. Кто не был убит взрывом гранаты на месте, оказался в той или иной степени изрешечен осколками. Был ранен и сам русский. Истекая кровью, он лежал на полу за поваленным перед дверью шкафом. Но при этом у него в руках находился автомат с последним патроном, и держал он его в направлении раскуроченного взрывом дверного проема.
Тумани, успев сообразить, что его планы в католической миссии пошли не тем путем, не стал ждать исхода подавления очага сопротивления. Он еще раньше связался по рации с моторками других своих подручных, оказавшихся неподалеку, и в миссии появилось подкрепление. Причем в распоряжении одной из прибывших групп имелся гранатомет. Главарю пришлось поумерить их пыл и удержать от расстрела «той самой комнаты», все-таки в здании продолжала находиться еще одна часть боевиков. Как бы наплевательски ни относился Тумани к человеческой жизни, терять в ординарном бою большое количество вояк ему не хотелось.
Штурм «той самой комнаты» возобновился под прикрытием плотного автоматного огня. Бандиты не позволяли противнику не то чтобы бросить еще одну гранату, а даже поднять голову. Впрочем, как и их предшественники, они не имели ни малейшего представления о том, в каком состоянии он находится. Главарь требовал взять русского живьем, чтобы потом узнать от него что-нибудь об «огненном шаре». Первый из «повстанцев», кто мелькнул в дверном проеме, тут же получил пулю в лоб. Остальные на миг опешили, ожидая продолжения, но ничего больше не происходило.
– У меня нет патронов! – крикнул им русский.
– А у твоего напарника? – последовал уточняющий вопрос.
– Нет никакого напарника, – уверенно заявил раненый водитель. Он понимал, что жить ему осталось не так много, и хотел потянуть время, чтобы дать шанс отважной послушнице скрыться.
Боевики ворвались в комнату. Первым делом вырвали оружие из рук раненого и тут же начали обыскивать комнату. Одного из бандитов привлекло приоткрытое тыльное окно. Он подошел к нему и выглянул. Как раз в этот момент Мари успела шмыгнуть в ворота башни, так что бандит ничего подозрительного не заметил. Он вернулся к остальным и принялся допрашивать русского. Тот лежал в неестественной позе, с подогнутыми ногами и завернутой за спину левой рукой. На это особого внимания не обратили: ну, мало ли как может «скрутить» человека после взрыва гранаты! «Повстанцы» налетели на него, как стервятники, и стали засыпать вопросами:
– Что ты знаешь про «огненный шар»? Где он сейчас? Кто его прячет?
Тот не отвечал.
– Говори же! Иначе мы изрежем твою кожу на ремни, – пригрозил один из них, демонстративно доставая нож.
– Да расскажу я все, – неожиданно заговорил раненый водитель. – Дайте только закурить, а то здесь не разрешали. Измучился весь.
Бандиты переглянулись. Они явно не ожидали такого быстрого согласия на сотрудничество. Тот, кто был в группе за главного, кивнул одному из «шестерок», чтобы он дал русскому сигарету. Раненый сжал ее зубами и иронично поинтересовался:
– Может, кто-нибудь и огонька мне даст?
Главный не выдержал, достал фирменную зажигалку, поднес к сигарете и несколько раз чиркнул. Как только зажигалка вспыхнула, водитель резко вскинул спрятанную за спиной руку, в которой держал баллончик с лаком для волос – Мари хоть и была послушницей, но такой элемент ухода за собой в ее комнате присутствовал, – и нажал на «кнопку» баллончика, выпуская содержимое прямо на пламя зажигалки. Продолговатый огненный шлейф ударил бандиту в лицо. Нервы его подельников не выдержали, и они начали стрелять по русскому. Несколько пуль случайно угодили в спину их предводителя, и оба – водитель и бандит – тут же испустили дух…
Тумани об инциденте с допросом русского доложили без особых подробностей. Тот лишь выругался и назвал своих подручных крепким словом, которое мягко можно перевести как «растяпы». Он отдал приказ на полное разграбление католической миссии. Боевики ринулись шарить везде, где только можно, с целью изъять медикаменты, продовольствие и все, что могло представлять хоть какую-то ценность или полезность для них. Этим занималась одна их часть, другой же было поручено избавиться от трупов. Всех убитых сносили к берегу и сбрасывали в воду. Расчет был на то, что тела привлекут крокодилов и будут съедены. Это означало, что свидетельства зверств обнаглевшей банды целенаправленно уничтожались. Впрочем, разграбленная миссия меньше всего походила на место, пострадавшее от стихийного бедствия. Любой эксперт сумел бы дать вполне очевидное заключение о том, что данная территория подверглась вооруженному нападению.
