– Номер аппарата я не вижу… не могу разобрать, сэр!
– Ладно, это неважно… Понятно, что это он!..
– Не понял, сэр?
– Что с вертолетом?
– Вертолет горит, сэр!
– Вот как? Давно? Он загорелся сразу после крушения?
– Возможно, это была жесткая посадка, сэр. Но не совсем удачная, сэр. Аппарат вначале лишь слегка дымил… А две минуты назад… как раз перед тем, как вы со мной связались по рации, из него повалил густой дым, после чего он и вспыхнул!..
– Кто-нибудь выбрался?
– Я наблюдаю пока троих, сэр. Двое взрослых, и… какой-то мальчишка. Они выбрались через правую дверь салона.
– Они находятся на минном поле, эти трое? Где-то рядом с вертолетом?
– Сэр, так точно, сэр! Я выстрелами в воздух и голосом подавал им сигналы, чтобы они не двигались!
– Зачем?
– Если продолжат движение к дороге, то велик риск, что подорвутся на установленных здесь противопехотных минах…
Едва Козак произнес эту фразу, как увидел, что один из троицы поднялся на ноги. Мужчина что-то прокричал, явно адресуясь к тем двум мужчинам в униформе, что торчат у обочины дороги…
Солнце на открытом месте припекает нещадно. У Козака, облаченного в майку цвета хаки, поверх которой надет интегрированный с разгрузкой бронежилет, пот уже катил по лицу и по спине ручьем. Каково же этим мужчинам, на которых длинные теплые куртки с капюшонами, да вдобавок на голове еще и вязаные шапочки?.. Странно они, однако, одеты для здешних мест.
Тот человек, что пытался привлечь внимание стоящих на дороге мужчин (вероятно, надеялся на их помощь), вдруг бросился бежать – в направлении дороги! Второй взрослый и поддерживающий его под локоть мальчишка тоже двинулись за ним!..
– Стой! – крикнул Козак. – Ни шагу дальше! Мины!!!
Мужчина успел сделать пару десятков шагов. Раздался негромкий хлопок; под ногой взвихрился пыльный смерч…
Он рухнул как подкошенный. Дымное облачко, смешанное с пылью и песком, спустя короткое время осело на запятнанную кровью и продуктами сработавшего ВВ почву, припорошив упавшего на спину бедолагу.
– Что там происходит? – раздался в наушнике сухой начальственный голос. – Почему не докладываете?
Козак проглотил сухой комок.
– Один из спасшихся… он подорвался, сэр. На противопехотной мине, сэр. Кажется, ему оторвало ступню…
– Остальные двое? – спросил генерал после паузы.
Козак несколько секунд смотрел в сторону второго взрослого и находившегося при нем мальчишки. Живы ли? Вот мальчишка поднял голову… Уселся на корточки… Но от взрослого не отходит. И, главное, не пытается бежать, как этого можно было ожидать от напуганного происходящим подростка.
Может, поняли, наконец, что они находятся сейчас на минном поле? И что единственный для них шанс уцелеть – замереть, даже не дышать, и дожидаться прибытия саперов?..
– Кажется, живы, сэр. Хотя и не поручусь, что не ранены или контужены.
– Плохо, сынок, – после паузы сказал сэр Уилер. – Беда… Напомните, как вас зовут?
– Сэр… эмм… нам по инструкции не…
Козак не успел закончить фразы, как в наушнике послышался голос диспетчера.
– Его зовут Козак, сэр. Айвен Козак.
Иван, улучив секунду, жестом подозвал к себе напарника. Когда тот подошел, требовательно протянул руку, выставив ладонью вверх. Встретив непонимающий взгляд, одними губами прошептал:
– Ключ от «Дефендера». Живо.
Датчанин сокрушенно покачал головой, но спорить со своим начальством не стал – передал небольшую связку ключей.
– Айвен Козак, вы на связи? – прозвучал в наушнике голос бригадного генерала Уилера. – Ответьте «башне»!
– На связи, сэр.
Иван завел движок «Дефендера».
– Я вас хорошо слышу, сэр.
Он и вправду отлично слышал своего высокопоставленного собеседника. Помимо его собственного «Кенвуда» в салоне работала настроенная на канал главной станции базы автомобильная рация «Бастион Один», на своей волне дублировала их переговоры.
В салоне «Дефендера» и в микронаушнике зазвучал сухой, почти лишенный эмоциональной окраски голос.
– Через пятнадцать минут будут саперы, – сказал Уилер. – Может, и раньше поспеют. Также я дал команду поднять в воздух спасательный вертолет и приказал выслать к вам медиков!.. Обозначьте для них безопасное место для посадки на дороге! Вы меня слышите, Козак?
– Боюсь, сэр, что их прибытие будет запоздалым.
– То есть?
– Я уже говорил, сэр. Двое спасшихся могут в любой момент подорваться.
– Что собираетесь делать? Как именно предлагаете действовать?
– Уже действую, сэр. Прошу прощения, сэр… я немного занят.
ГЛАВА 10
Двое оперативников оставили закованного в наручники «здоровяка» на попечение омоновцев, участвовавших в захвате. Котов видел, как они подошли к находящейся под присмотром еще двух «масок» Козаковой и стали о чем-то с ней беседовать. Разговор, определенно, не задался; «журналистка» игнорировала вопросы служивых, и уже через пару минут Бирюков стал кому-то звонить по сотовому.
Вскоре на парковку перед торговым домом въехал синий микроавтобус с полицейской символикой на бортах. «Здоровяка» сопроводили в салон этого микроавтобуса; его предполагаемую сообщницу посадили в другой вэн. Возле «икса» остались двое сотрудников в штатском, видимо, дожидались эвакуатора, который доставит транспорт «злоумышленников» – важный вещдок! – в указанное старшим место.
Анатолий предположил, что их повезут на Голубинскую, в ОВД «Ясенево». Или, как вариант, доставят в здание окружного УВД. Но эта их поездка оказалась гораздо короче…
Оба микроавтобуса, в которых раздельно перевозили задержанных, как и две сопровождавшие их служебные машины, едва выехав с паркинга перед ТД, сразу же свернули во двор ближайшей двухподъездной многоэтажки. Транспорт с символикой УВД ЮЗАО остановился неподалеку от левого – со стороны двора – парадного. Двое опекавших задержанного сотрудников ОМОНа извлекли «здоровяка» под руки из салона.
Котов сразу обратил внимание на полицейские машины, припаркованные у этого парадного, а также на стоящую здесь же карету «Скорой». Возле металлических дверей подъезда стоят два сотрудника полиции с «калашами». Чуть в стороне, у соседнего подъезда, а также возле расположенной в глубине двора детской площадки с разноцветными качелями и горками, кучкуются граждане. Зеваки, скорее всего, жители этого дома.
Котов шмыгнул носом. Определенно, здесь что-то произошло. Совсем недавно, возможно, этим утром. И это нечто, по всей видимости, имеет самое непосредственное отношение к ним. К нему и к его напарнице.
