Так зачем же строить мост, рассчитанный на проезд тяжелой техники? Загадка.
Вторая «фишка» заключается в том, что даже старую грунтовую дорогу, по которой они сейчас движутся, подновили: насыпали щебня и гравия, засыпали колдобины и ямы, разровняли мощными тяжелыми грейдерами.
Зачем?
Впрочем, Анна уже знала частично ответ на этот вопрос. Знала она и то, от Антонова, что некая китайская компания, специализирующаяся на строительстве гидрообъектов, по договоренности с властями Пакистана намерена приступить к возведению плотины на притоке реки Зхоб, а в дальнейшем и к сооружению Зхобской гидроэлектростанции.
Об этом было объявлено в минувшую пятницу во время брифинга в Министерстве экономики Исламской Республики Пакистан.
Сегодня планируется заложить первый камень в строительство этого нового объекта.
Небольшая колонна миновала еще один блокпост, теперь уже на въезде в ущелье.
День казался не вот чтобы облачным, временами даже светило солнце. Но стоило им только въехать в ущелье – дорога идет вдоль русла притока реки Зхоб, – как они тут же угодили в довольно густой туман…
Вскоре водитель замедлил скорость. В этом месте речной поток, а вместе с ним и эта горная дорога, огибает почти вертикально уходящую к невидимому сейчас небу скалу. Когда они миновали этот поворот, когда открылся – сквозь несколько рассеявшуюся туманную дымку – новый вид, Анна испытала очередное потрясение.
Это было сродни состоянию дежавю…
Она увидела величественную, захватывающую дух картину. Невдалеке, впереди, там, куда они направляются, уже виден ниспадающий от главного хребта к горной речке складками уступ горы. На довольно ровной осыпи, почти у самого берега, видна старая башня. Кто и зачем ее здесь возвел, можно лишь догадываться. Возможно, она появилась здесь еще до того, как в этих краях распространилась вера в Аллаха. Сложенная кем-то из крупных неотесанных камней, она смахивает одновременно на старинную сторожевую вышку и на минарет…
Отчетливо слышно, как шумит, бурлит, пенится вода, как это бывает на перекатах; в узком каменистом ложе ущелья ворочается неспокойная горная река. Тонкой черточкой вырисовывается, а скорее даже угадывается, переброшенный через речную теснину канатный мост. По обе стороны ущелья высятся уступчатые, расходящиеся постепенно, с длинными зазубринами и сколами, светло-серые склоны скал, испещренные какими-то темными, почти черными пятнами, трещинами и точечками…
Она видела уже все это, видела в своем недавнем сне.
Именно в этом месте, в этой части ущелья многие годы назад велись ожесточенные стычки: бойцы группы «Каскад» и двух присланных на выручку отрядов спецназа, «кандагарского» и «лашкаргахского», на протяжении трех суток удерживали эту позицию, сражаясь с превосходящими силами противника.
ГЛАВА 34
Двое канадских журналистов, при которых находится переводчица, а также мальчишка лет двенадцати, приехали к месту закладки будущей ГЭС за два часа до начала официальной церемонии. Джейн одета в местном стиле: на ней длинное мусульманское одеяние, она в никабе. Но хотя это одеяние и скрывает ее фигуру, а лицо ее почти полностью – кроме глаз – закрыто, было решено, что она останется в машине. Дабы не привлекать к себе внимание тех, кто будет присутствовать на данном мероприятии.
В дороге их «круизер» сопровождал микроавтобус с тремя смуглыми мужчинами в штатском. Иван предположил, что они имеют отношение к пакистанским спецслужбам. Да иначе и быть не могло: Козак, переодетый в некоего Маховски, собственными глазами видел выставленные на дороге, ведущей к ущелью, как и в самом этом ущелье, блокпосты, видел и многочисленную для этой глухой провинции свору мужчин в штатском и в форме…
Джейн устроилась на заднем сиденье джипа. На коленях у нее раскрытый ноут, к которому переходником подсоединен еще некий прибор. Сигнал от вживленного Козаку чипа подается на этот «гаджет»; глядя на экран, эта особа сможет следить за перемещениями Эндрю Маховски.
– Эндрю, на выход! – скомандовал водитель, еще одно, помимо Джейн, доверенное лицо Майкла Сэконда. – Захватите с собой аппаратуру!..
Увешанный камерами «канадец» выбрался из джипа. Некоторое время он осматривался, затем принялся щелкать «Никоном», снимая местные виды.
При этом Маховски смещался от выровненной, очищенной от валунов и нанесенного речным потоком хлама площадки в сторону возвышающейся на берегу, сложенной из грубых камней башни. По плану он должен еще примерно с четверть часа крутиться здесь, делать снимки местных видов, изображать из себя фотографа… На дороге, а также на другом берегу речки выставлены посты. Местность охраняют как военные пакистанской армии, так и люди в цивильном. Возле двух пещер, ближних к площадке, тоже выставлены постовые (эти в штатском). Заметно, что вопросам безопасности организаторы мероприятия уделяют особое внимание.
Склоны ближней горы хранят на себе отпечаток времени. Оно оставило на каменных поверхностях множество отметин: следы выветривания, коррозии, камнепадов… Среди них явственно видны многочисленные следы попадания пуль и осколков; на берегу то и дело встречаются старые – потускневшие или ржавые – гильзы, куски пустых пулеметных лент, зазубренные осколки… Вне всякого сомнения, здесь, в этом самом месте, когда-то шел ожесточенный бой.
Иван обернулся, покрутил головой по сторонам. Он поискал глазами пацаненка, но так и не обнаружил этого маленького щуплого человечка: тот словно растворился в плавающем по низу ущелья тумане. Ну что ж. Залмай, должно быть, уже нырнул в одну из дыр, которыми испещрен склон ниспадающей каменными складками к речке горы…
Совсем скоро придет и его, Козака, черед действовать.
До ближайшего к нему постового в штатском, перекрывающего проход в темный зев пещеры, осталось всего метров двадцать, как вдруг послышался шум автомобильных двигателей.
Иван обернулся на шум. Из двух микроавтобусов, остановившихся неподалеку от сторожевой башни, стали выходить люди…
Сначала он услышал бойкую иноземную речь; несколько парней и затесавшаяся между ними девушка, определенно, были китайцами. Судя по наличию у них аппаратуры для съемки – журналисты.
Когда Иван увидел их, когда понял, что они ему не померещились, что это в натуре китайцы, он так удивился, что даже его накладные брови поползли вверх…
Но его ожидало еще одно потрясение. И не в пример более сильное, чем то, какое он испытал, услышав здесь китайскую речь.
Из второго микроавтобуса выбрался крепкий молодой мужчина, обвешанный цифровыми камерами. Иван, разглядев его, ахнул. Это был не кто иной, как Анатолий Котов. Сотрудник того же ведомства, в котором он служит и сам. И не просто коллега, но человек, выезжавший несколько раз в служебные командировки вместе с Анной – они работали в Сирии, Турции и Ливане под личиной журналистов-фрилансеров.
Он не был лично знаком с Котовым. Однако, просматривая видеоролики, связанные с журналистской деятельностью Анны, в том числе сюжеты, снятые ею и Котовым, он имел возможность присмотреться к этому крепкому рослому парню с открытым, кажущимся простодушным лицом. Анна в Таиланде показывала снимки, на которых они с Котовым запечатлены во время их «журналистских» странствий. Так что он не мог обознаться.
