— Быстрее, — поторапливал офицер, слегка покачивая пистолетом. — Не вижу в твоих движениях усердия. Это может плохо для тебя закончиться… Шесть… Семь… — с усмешкой продолжал отсчитывать он.
Фартовый вышел на берег и остановился рядом с майором.
— Молодец, — сдержанно похвалил он, — уложился в норматив. Сегодня многие не успели этого сделать. Так что поздравляю тебя с воскрешением. А теперь на колени.
Фартовый упал на колени в высокую траву.
— Свяжи ему руки.
Красноармеец проворно исполнил приказ, связав руки зэка собачьим поводком.
— Ну, чего встал? — ткнул он в бок Фартового стволом карабина. — Пошел вперед! Не расслабляйся!
Глава 16 СМЕРТНИКИ
Фартовый ожидал, что его поведут к лагерю, но неожиданно они свернули с дороги и пошли по распадку куда-то в глубину леса. Часа через полтора вышли на небольшую поляну, на которой уже находилось десятка три заключенных. Их охраняли с десяток красноармейцев с автоматами, немного в сторонке стояла еще одна группа солдат. У многих бойцов на кителях поблескивали боевые медали, у троих по ордену Славы. Пороху эти солдаты явно понюхали.
По ничего не выражающим лицам было понятно, что стоять в охранении для них привычно. С такими лучше не шутить. Это не пацаны из караульной роты, в них чувствовались настоящие волчары, умеющие не только караулить, но и безо всякого раздумья приводить приговор в исполнение.
Заключенные затравленно посматривали на бойцов.
В десяти километрах от лагеря размещался батальон особого назначения, где каждый боец прошел фронтовую школу. Чем они там занимались, никто точно не знал, но похоже, что солдаты специализировались на выполнении специфических акций, выявление и поимка зэков было всего лишь одной из них. Истребительный батальон! Эти ребята не мучают себя долгими раздумьями. Сначала стреляют, а потом размышляют. Тоже ничего удивительного — боевой опыт, полученный за годы войны, они перенесли на зэков, может, потому и живы до сих пор.
Здесь же вместе с двумя офицерами из лагеря находился барин. Как показалось Фартовому, выглядел он огорошенным. Могло, конечно же, и показаться, но прежде с такой удрученной физиономией Жоре видеть его не доводилось. Да оно и понятно, полетят теперь погоны с полковника. Хорошо, если голова на плечах останется и превратится товарищ Лавров из хозяина зоны в лагерную пыль.
— Фартовый, ты хоть знаешь, зачем мы здесь? — негромко спросил блатной с погонялом Гривенник.
— Понятия не имею… Если пока не убивают, значит, еще поживем, — невесело отозвался Георгий Гуньков и посмотрел на майора, который выгнал его из болота. — Ладно, хорошо, что еще собаками не травят.
Майор был здесь главным, он уверенно распоряжался, энергично размахивая здоровой рукой.
— Где тебя взяли? — негромко спросил Фартовый, продолжая наблюдать за долговязым майором.
— Мы уже за перевал зашли, думали, что оторвались, — невесело отозвался Гривенник. — Там низина небольшая, со всех сторон сопки. Идем мы цепочкой по тропе, иначе не пройти. Тут бабахнуло что-то, и впереди меня Петро падает с пробитой башкой. Потом еще пять выстрелов, и опять с пяток покойников. Ну, тут все и ломанулись врассыпную… Нас человек двадцать пять было, так все полегли… Только я и Горбатый уцелели.
— А вас почему не грохнули?
Гривенник пожал плечами:
— Трудно сказать… Когда стрелять начали, на меня столбняк напал, — обескураженно сообщил он. — Все вокруг падают, а я не знаю, в какую сторону ноги делать. Потом вот эти с сопки спустились, меня прикладом между лопаток… — повел он плечами и безрадостно добавил: — Еле очухался… Потом сюда привели.
Губы Фартового невольно разошлись в усмешке.
— Это ведь лучше, чем совсем без башки оставаться.
— Тоже верно, — со вздохом согласился Гривенник. — Фартовый, что с нами дальше будет?
Трудно было поверить, что со вчерашнего дня, всего лишь за сутки, произошло столько всего. Жора вспомнил распахнутый контейнер, до самого верха набитый тугими холщовыми мешочками. Ладонь защекотало от гладких камушков. Ощущение было занятное. Фартовый никогда не испытывал подобного раньше.
— А хрен его знает!
— Не нравится мне все это.
— Мне тоже.
— В лагере хоть и не лафа, но все как-то определенно было. А здесь совсем непонятно, чего же они от нас хотят.
Зэки сидели на небольшой полянке, плотно прижавшись друг к другу. В нескольких метрах от них с серьезным видом расхаживали шестеро бойцов. Казалось, что они даже не смотрят на заключенных, но стоило только одному из них слегка приподняться, как солдат, стоявший рядом, направил на него ствол автомата.
— Сидеть, — угрожающе приказал он.
— Ноги затекли, начальник, — пожаловался заключенный.
Боец привычно передернул затвор, приладил автомат к плечу.
— Может, тебя полечить малость?
А ведь пальнет! Зэк вновь плюхнулся на траву.
Подошел долговязый майор и, строго посмотрев поверх голов сидящих, скомандовал:
— Построились!
— Становись!
Команда привычная. Вопросов не возникало. Лагерники без особой спешки построились в колонну по четыре, а бойцы привычно заняли места по ее сторонам, придирчиво контролируя каждое движение зэков.
Посчитав зэков, приказали идти. Впереди шел майор. А следом, невесело пыля, четверо красноармейцев с автоматами наперевес.
— Послушай, Фартовый, куда это нас ведут? — обеспокоенно спросил Гривенник.
Фартовый смотрел на стриженые затылки бойцов.
— Что я тебе, гадалка, что ли… Если бы хотели нас завалить, так уже давно бы сделали это, — зло отозвался Гуньков. — Значит, мы им еще нужны.
Идти пришлось недолго. Прошли по распадку, спустились по глинистому склону и вышли к заброшенной штольне, барсучьей норой черневшей среди заросших валунов. На поляне лежали кирки с тачками, оставшиеся от прошлой смены. Эти вещи обычно с собой не брали, оставляли на месте. Да и кому оно нужно! Посторонние здесь не ходят, территория режимная, любой цирик, не опасаясь ответственности, мог пристрелить без предупреждения праздношатающегося. Таков порядок, об этом наслышаны были все. Даже если предположить, что кому-то придет в голову проникнуть в секретную зону, преодолев строгое охранение, то уж явно не для того, чтобы спереть брошенные на поляне инструменты.
Немного в стороне, у опушки леса, в небольшой балочке лежали длинные, плотно заколоченные ящики. Они были перетянуты стальной проволокой и запечатаны сургучными печатями.
— Построились! — распорядился долговязый. И, когда заключенные выстроились в колонну, продолжил: — Даю вам пять часов, чтобы засыпать эти ящики. А теперь разобрали кирки и лопаты…. За работу, господа заключенные!
