– Лихо, мадам, – похлопал в ладоши Леонид. – А если бы…
– Если бы да кабы, – прервала его Маша. – Я видела подобное уже два раза, и причина здесь на поверхности. Зависть. Почему у кого-то есть такая машина, и не одна, а у меня нет? Завести толпу озлобленных подростков проще простого. Сейчас телеэкран пестрит новостями о ДТП с участием машин со спецсигналами и прочих дорогих авто. Ваш номер – сто десять, – отдала она ключи Леониду. – Пиво в холодильнике…
– Послушайте, уважаемая, – немного раздраженно начал он. – А какого черта вы решаете…
– Во-первых, – спокойно заговорила она, – вы спасли мне жизнь, а во-вторых, я сделала то же самое. Есть еще в-третьих, но об этом вы узнаете немного позже, – и, развернувшись, она вошла в сопровождении телохранителей в гостиницу.
– Лихая баба, – подошел к Леониду Фома. – Нас до утра отпустила.
– Еще раз при мне назовешь ее бабой, сделаю больно, – пообещал Суханов и пошел в гостиницу.
– Похоже, попал мужик, – прошептал Фома. – А они, собственно, подходят друг другу. – Слышали, – повернулся он к своим, – при этом психе бабой ее не называть. Лично зубы выбью. А как же про неё говорить-то? – задумался он.
– По имени-отчеству, – подсказал кто-то.
– А то я без тебя не знаю, – недовольно посмотрел он на того. – Сегодня, мужики, гуляем, – весело проговорил он. – Но чтоб завтра к обеду были как стеклышко, – тут же предупредил он.
– Кто послал? – Присел на корточки Леонид и приставил ствол с глушителем к левой коленке «официанта.
– Да иди ты, – простонал тот.
Суханов нажал на курок и левой рукой закрыл рот «официанта».
– Кто послал? – Прижал он ствол к яйцам лежавшего.
– Сестра Зуева, – простонал «официант». – Его взяли, он уже труп…
– Как узнал номер и кто тебе был нужен? – перебил его Леонид.
– Ты и Машка, – промычал раненый.
– Нормально, – качнул головой Леонид. – Значит, знали, что двое нас здесь. Интересно, от кого?
– Павлюк! – воскликнула Маша. – Сейчас, – она взяла свой сотовый и нажала вызов.
– Что? – прищурился Иван Федорович. – Даже так, – качнул он головой. – Ну спасибо. Я потом перезвоню, – и сильно, локтем левой руки ударил рослого блондина в солнечное сплетение. Альберт, мгновенно завернув ему руки, сцепил их наручниками. – В мой номер, – приказал Иванов.
Альберт и еще один затащили мычавшего телохранителя в номер.
– Ты и ты, наверх, в номер Хранителя, – кивнул двоим Иван Федорович.
– А нас там не пристрелит этот специалист? – спросил один.
– Нет, – качнул головой Иван Федорович.
– Сейчас придут двое – сказала Маша. – Они будут в номере напротив.
– А как ты поняла, что это Павлюк? – спросил Леонид.
– Он знал, что я пойду к тебе, – ответила она.
– Значат, он прослушку и поставил…
– Мы уже получили машину с прослушкой, – перебила его Маша. – И на ней отпечатки пальцев Зуева.
– Нормалек, – усмехнулся Суханов. – А ты вообще-то кто? – спросил он раненого.
– Я на Софью Павловну работал, – простонал тот. – На мне уже два трупа, она, сучка, всё равно сдаст.
– Ларионов, – говорил в сотовый Суханов. – Приезжай, киллера взяли. У меня в номере, – усмехнулся он. – И пошли кого-нибудь за сестрой Зуева. Она заказчик.
– Ну и Леня, – качнул головой Ларионов. – Собственно, он тогда единственный понял, что я из милиции, – засмеялся он. – Тьфу ты, черт, – вскочил майор.
– Значит, вот оно как, – обидчиво проговорил Иван Федорович. – А поделиться секретом, что у вас роман, значит, не обязательно для начальника службы безопасности…
– Роман? – переспросила Маша. – У кого?
– Ну, у вас и этого, Хранителя, – удивленно посмотрел он на нее. – А что? Он мужчина молодой.
– Роман, – усмехнулась Маша. – А ведь он действительно мне понравился как человек. Да и как мужчина тоже. Он необычный какой-то, – вздохнув, сказала она. – Хорошо, я вспомнила про фотографию. Борода его делает просто неузнаваемым и страшным, – улыбнулась Маша. – Только глаза хорошие… – прошептала она и засмеялась. – Но он и я – полная несовместимость. Он любит свою жизнь, а я уже не могу без своей. Я думаю об этом, – усмехнулась Маша. – Суханов и я… – она весело рассмеялась.
– Кто-то нас опередил, – качнул головой ворвавшийся в квартиру омоновец. – Пуля в затылок, – присел он около валявшейся женщины. – Все отсюда вон, вызывайте оперативную группу, – кивнул на дверьучастковый, старший лейтенант. – Кто-то оставил окурок около порога, Зуевы никогда подобного не делали. Я бывал у них. Всё время полная чистота и порядок. А кстати, где горничная? – вспомнил участковый.
– Здесь, – услышал он голос. – В туалете. Горло перерезано.
Двое вошли в ванную комнату.
– Горничная, – кивнул участковый.
– Всё, – приказал командир группы. – Вызывай оперов.
Внизу в гараже послышались выстрелы. Коротко простучала автоматная очередь.
Двое парней с пистолетами, присев за «мерседесом», меняли обоймы.
– Не уйдем мы, Кореец, – скрипнул зубами один.
– Пусть попробует взять, – усмехнулся смуглый крепкий длинноволосый парень.
– Может, сдадимся? – вздохнул первый, русоволосый атлет.
Кореец усмехнулся и выстрелил ему в грудь. Потом выстрелил по троим омоновцам около ворот. Один упал. Кореец, взяв из руки убитого ТТ, левой рукой обыскал его, забрал пачку денег и две запасные обоймы. Поднявшись и что-то пробормотав, выскочил из-за машины, стреляя из двух пистолетов, впрыгнул в открытую дверь. Автоматные пули прошили стену слева и справа от двери. Кореец побежал вниз по лестнице, ногой выбил первую же дверь и побежал по длинному узкому коридору. Заскочил в небольшой спортивный зал с бассейном, ринулся к выходу…
– Он вниз ушел, – зло говорил по микрофону рослый омоновец. – Одного убил, троих ранил. С двух рук стреляет, сука.
– Второй где? – перебил голос командира группы.
– Он его убил, – ответил омоновец.
– Кто это? – посмотрел на участкового командир.
– Черт его знает, – пожал плечами тот. – Не было у них никого из мужиков, кроме водителя. Так тот из ментов, наш то есть.
– Где он, гнида? – осторожно осматривая небольшой спортзал, процедил один из четверых омоновцев.
– Потеряли мы его, – доложил по переговорному устройству один из омоновцев. – Он в спортзал вбежал. Бассейн тут, и больше ничего…
– Никого, – доложил другой голос.
Кореец полз по бетонной трубе немного вверх. Остановившись, перевел дыхание, и снова, с трудом отталкиваясь коленями и локтями, пополз дальше. Наклон трубы стал меньше. Снова остановился, тяжело вздохнул. Джинсы на коленях были порваны, колени кровоточили. Он посмотрел вниз и усмехнулся.
